Андрей Басов - Сказки старого дома Страница 26

Позади меня послышались шаги. Капитан в тёмно-синем, вышитом серебром камзоле, голубой рубахе, коротких штанах, смахивающих на зауженные галифе, башмаках с пряжками и шпагой на левом боку выглядит потрясающе. Ему бы еще парик с косичкой — и был бы стопроцентный, как минимум, эсквайр.

— Мы тебе тут уже подобрали кое-что из пиратских трофеев. Слуга уже сбегал на склад в порту. Иди, переоденься в спальной.

Мне тоже достались туфли с пряжками. Правда, попроще. Длинные серые штаны чуть коротковаты, но ничего. Тёмно-красная рубашка без пуговиц и потертый, свободный кожаный жилет оказались впору. Простой черный пояс с коротким кинжалом в ножнах довершил преображение. В комнату вошел негр, молча забрал снятую одежду и растворился где-то в недрах дома. Остался еще какой-то непонятный предмет. Кожаный мешок с пришитой снаружи к дну сдвоенной веревкой. Ага, кожаная интерпретация русского вещмешка — сидора. Завязал и одел на плечо.

— Вот то, что надо, — оглядев меня, изрек Капитан. — Будешь играть роль моего помощника. Какое возьмешь имя?

— Серж.

— Ну, Серж так Серж. А меня здесь величают сэр Виктор или просто Виктор, или даже иногда Вик. В зависимости от обстоятельств. Всё-таки английское владение. Пойдем обратно на террасу. Я тебя немного проинструктирую. Этот кусочек земли называется остров Альберта. Соответственно, город — Порт-Альберт. Вон тот дом с колоннами — резиденция губернатора весьма обширного архипелага. Тварь продажная и неприятная! Хотя порядок на острове поддерживает строгий.

— Мы с ним встретимся?

— Надеюсь, что нет. Сэр Хаксли со мной обходителен из-за моих денег и связей в местных бандитских и торговых кругах, но змея еще та. Так вот, продолжу о местных порядках. Альберт — место безусловного перемирия. В порт может войти кто угодно. Хоть торговец любой страны, хоть пират. Можно заключать любые сделки, но упаси Боже затеять какую-нибудь свару, нападение или даже драку в кабаке. Отдельные бунтари попадут не в тюрьму, а на кладбище, а агрессивные команды будут расстреляны вместе с судами. Для этого, видишь, в порту два военных фрегата.

— Суровый порядок.

— Зато спокойно, ибо окружение дальше, за пределами десяти миль будет уже взрывоопасное. Вон тот остров на горизонте справа называется Компас из-за своей продолговатости, вытянутой с севера на юг. На нем город и порт Румпель. На горизонте слева остров Пинта с портом Тринидад. Оба этих порта — пристанище пиратов. При условии, что они не беспокоят местных жителей. Между собой им разрешается делать что угодно, кроме судовых баталий в порту.

Если эти правила нарушаются, то с Альберта быстро прибывает карательная экспедиция и виновники развешиваются на реях, если не успевают смыться. Но этого не было уже давно. Оба острова — удобные и спокойные корсарские базы, если не портить отношений с губернатором. Пираты сами следят за порядком и сами же установили правило, что судно, сделавшее первый выстрел в порту, подлежит немедленному уничтожению всеми, кто только окажется рядом. Уходи из порта и тогда воюй с кем угодно и сколько угодно.

— Как я понял, никаких законов тут нет. Даже английских.

— Правильно понял! Кроме одного неписаного закона — язык русский.

— Ну, это само собой.

— Во всех трех портах у меня таверны и торговые конторы со складами при них. Помнишь у Крылова басню про лебедя, рака и щуку? На Альберте таверна "Рак", на Компасе — "Альбатрос", а на Пинте — "Барракуда". Прибыльное дело. Но главное, что я могу оказаться в любом из этих мест и поэтому никогда неизвестно, есть ли я вообще в каком-нибудь из них. Понимаешь?

— Очень даже неплохая организация видимости присутствия при полном отсутствии.

— Что-то мы заговорились. Пойдем-ка в мой кабак, а то есть хочется.

Спустившись с террасы на несколько ступенек, мы вышли через кованые ворота и пошли вниз по мощеной улице. Таверна "Рак" с вывеской "Таверна "Рак"" с огромной клешней оказалась вполне приличным, чистеньким заведением в пятидесяти шагах от берега. Светлый зал, фарфоровая посуда, цветные скатерти на столах. Не кабак, а тематическое кафе в, так сказать, староанглийском стиле. Сюда не стыдно бы даже с девушкой заглянуть.

— В вашем непотребном заведении, гнезде, предназначенном для разгула и разврата, образцовый порядок, сэр Виктор. Как в домашней столовой. Я поражен и обескуражен. Пираты сюда забредают, наверное, без особой охоты. Если судить по литературным произведениям об их порочных, свинских наклонностях. Я даже не удивлюсь, если вон из-за той занавески сейчас выпорхнет юное, хрупкое создание в юбке, с розой в волосах и серебряным подносиком в руках.

Из-за занавески выпорхнул хромой верзила в аккуратной, ухоженной одежде и старательно заковылял к нам.

— Ну вот, вдребезги разбито всё благостное впечатление.

Верзила доковылял до нас.

— Здравствуйте, сэр Виктор.

— Здравствуй, здравствуй, Люк. О делах потом. Познакомься, — мой временный помощник Серж.

Люк доброжелательно кивнул мне, развернулся и заковылял обратно.

— Здравствуйте, сэр Виктор. Ваше утреннее вино, — раздался у меня за плечом мелодичный голосок.

Вовсе не хромая обладательница голоска была юна, хрупка, в юбке, с белой розой в пышных, черных волосах и держала в руках поднос с кувшинчиком и двумя высокими, стеклянными стаканами.

— Познакомься, Марианна, — это мой помощник Серж.

— Очень приятно познакомиться с вами, Серж.

— Марианна, обычный завтрак на двоих.

Марианна упорхнула.

— В заведении есть не одна занавеска, — заметил Капитан, — а что касается привычек и пристрастий пиратов, то они не всегда литературные и с некоторыми сам познакомишься в "Альбатросе" или в "Барракуде". Я же тебе говорил, что Альберт — остров перемирия, а "Рак" — стол переговоров. Ты не представляешь, какими шелковыми и сговорчивыми становятся самые отпетые головорезы, попав в такую не привычную для них обстановку. Особенно когда перед глазами вон та мудрая надпись.

Я повернул голову. Действительно, на стене крупная надпись: "Если ты что-то хочешь сказать, то прежде подумай, то ли нужно сказать. Если ты хочешь что-нибудь сделать, то прежде подумай, удастся ли тебе после этого вообще что-то делать".

— М-м да-а, сурово, но доходчиво.

Капитан взялся за кувшинчик.

— Не рановато ли для вина? — поинтересовался я.

— Это не вино, а виноградный сок с виноградников на южном склоне острова. Местные жители зовут вином всё, что выжато из винограда. Это, например, утреннее вино. Местная пресная, некипяченая вода скверная на вкус, а пиво вообще отвратительное.