Роберт Сойер - Вычисление Бога Страница 26

— Мне бы и в голову не пришло, что живые существа с Беты Гидры могут пользоваться тем же генетическим кодом, что и земные — не говоря уже о конкретных генах. Я имею в виду, даже у нас здесь код немного варьирует — из шестидесяти четырёх кодонов в митохондриальной ДНК четыре имеют другое значение, чем в ядерной.

— У всех живых существ, которых мы изучили, генетический код, в сущности, одинаков. Поначалу это нас тоже поразило.

— Но ведь это совершенная нелепица, — заметил я. — Аминокислоты бывают в виде двух изомеров, левые и правые — но вся жизнь на Земле построена исключительно на левых изомерах. Совпадение в ориентации аминокислот для двух разных экосистем — пятьдесят на пятьдесят. Шанс на то, что ориентация одинакова в трёх экосистемах — вашей, нашей и вридов — двадцать пять процентов!

— Действительно, — подтвердил Холлус.

— Но даже если мы говорим только о левосторонних аминокислотах, всего их больше ста — а жизнь на Земле построена лишь на двадцати. Каковы шансы на то, что жизнь на других планетах будет построена на тех же самых двадцати?

— Они чертовски малы.

Я, скорее, ожидал услышать от Холлуса точный статистический ответ — и улыбнулся:

— В самом деле, они чертовски малы, — согласился я.

— Но выбор аминокислот не случаен — его предопределил Бог.

— Я просто не могу с этим согласиться, — испустив долгий вздох, ответил я.

— Знаю, — сказал Холлус таким тоном, словно моё невежество приводило его в отчаяние.

Он немного помолчал и сказал:

— Я — не мистик. Я верю в Бога, потому что для меня в этом есть научный смысл. На самом деле, подозреваю, Бог существует во Вселенной из-за науки.

У меня заболела голова.

— Что ты имеешь в виду?

— Если ты помнишь, наша Вселенная закрыта — в конечном счёте она сожмётся в Большом схлопывании. Подобное событие случилось через миллиарды лет после возникновения предыдущей вселенной — а кто знает, до каких феноменальных высот может дойти наука за миллиарды лет? Почему бы не предположить, что разум — или данные, которые его представляют — мог пережить Большое схлопывание, чтобы существовать и в следующем цикле. Такая сущность могла бы обладать достаточными научными познаниями, чтобы повлиять на фундаментальные физические константы следующего цикла — созданную Вселенную, в которой эта сущность могла бы заново возникнуть, уже вооружённая миллиардолетними знаниями и мудростью.

Я покачал головой; мне казалось, что можно было сказать нечто получше, чем старую сказочку на тему «а дальше вниз идут одни черепахи».

— Даже если так, — сказал я, нахмурившись, — всё это не позволяет разрешить вопрос, существует ли Бог или нет. Ты всего лишь отдаляешься от создания жизни ещё на один шаг. Каким образом возникла жизнь в предыдущей вселенной? Если ты не можешь этого объяснить, ты не можешь объяснить ничего.

— Не верю, что это существо — наш Бог — когда-либо был живым, — сказал Холлус. — В смысле, был биологическим организмом. Подозреваю, что наша Вселенная — первая, в которой вообще возникли биология и эволюция.

— Но что же это тогда, этот Бог-существо?

— Здесь у вас мне не доводилось видеть свидетельств того, что вы создали искусственный интеллект.

Это замечание показалось мне отвлечённым, но я кивнул:

— Да, пока что не создали. Но над этим многие работают.

— У нас есть машины, осознающие себя. Одна из них — наш межзвёздный корабль, «Мерелкас». Но мы обнаружили вот что: интеллект имеет свойство появляться внезапно — он сам собой возникает в организованных системах достаточной сложности. Подозреваю, что это существо, которое является Богом нашей Вселенной, — оно было интеллектом без телесного воплощения, возникшее в случайных флуктуациях предыдущей, добиологической вселенной. Верю, что это существо, существующее в полном одиночестве, поставило своей целью, чтобы следующая вселенная имела независимую от него, самовоспроизводящуюся жизнь. Кажется совершенно невероятным, что жизнь могла бы зародиться сама по себе в любой случайно возникшей вселенной. Достаточной же для развития сознания сложности локализованная матрица пространства-времени, с приличными шансами, могла возникнуть сама по себе всего за несколько миллиардов лет квантовых флуктуаций, особенно в совершенно другой вселенной — в особенности такой, в которой все пять фундаментальных взаимодействий имеют менее яркую разницу относительных сил.

Холлус ненадолго умолк, а затем продолжил:

— Предположение о том, что нашу Вселенную создал учёный, объяснило бы давнюю философскую проблему — почему Вселенная поддаётся научному познанию? Почему абстракции форхильнорцев и землян — такие как математика, индукция, эстетика — применимы к природе реальности. Наша Вселенная научно познаваема, потому что её создал невероятно продвинутый интеллект, который пользовался научным подходом.

Мысль о том, что разум мог возникнуть куда проще, чем сама жизнь, меня ошеломила — и всё же у нас до сих пор не было подходящего определения интеллекта; каждый раз, когда компьютеру вроде как удавалось его обрести, мы просто-напросто говорили, что имели в виду нечто другое.

— Бог-учёный, — сказал я, пробуя мысль на вкус. — Ну, думаю, достаточно продвинутая технология неотличима от магии.

— В точку! — живо откликнулся Холлус. — Эту фразу стоило бы записать.

— Не думаю, что её придумал я. Но твоё предположение и остаётся тем же, что и есть — предположением. Оно не доказывает существования Бога.

Холлус покачал телом:

— И какое же свидетельство могло бы тебя убедить?

Некоторое время о обдумывал ответ, а затем пожал плечами:

— Дымящийся ствол, — сказал я.

Холлус раздвинул глаза на максимальное удаление:

— Что?

— Мой любимый жанр в художественной литературе — детективы об убийствах, и...

— Меня изумляет, что люди находят удовольствие в чтении об убийствах, — вставил Холлус.

— Нет, нет! — возразил я. — Ты не так понял. Нам не нравится читать об убийствах; нам нравится читать о справедливости — когда преступника, неважно насколько умного, изобличают в содеянном. И самое прямое, лучшее доказательство в случае убийства — узнать, что у подозреваемого в руках дымящийся пистолет, что он действительно держит в руках орудие преступления.

— А, — сказал Холлус.

— Дымящийся ствол — неопровержимая улика. И я хочу увидеть именно её — доказательство, которое невозможно оспорить.

— Нет неопровержимого доказательства Большого взрыва, — заметил Холлус. — Нет доказательства эволюции. И всё же ты принимаешь эти теории. Почему вопрос о существовании Создателя требует большего?