Франсис Карсак - Робинзоны космоса Страница 26

Через несколько минут я сказал в телефон:

— Слушай, Мишель, давай время от времени переговариваться, чтобы не задремать. Если хочешь, кури свою трубку, только чтобы свет зажигалки снаружи был незаметен.

— Добро! Если что-нибудь увижу, я тебе сразу же… Внезапно страшный оглушительный рев прозвучал во тьме совсем рядом. Это был даже не рев, а какой-то трубный, клокочущий звук, переходящий в пронзительный визг, от которого сжималось сердце. Я оцепенел. Должно быть, у гигантских ящеров юрской эпохи были такие же душераздирающие голоса. Неужели мы забрались в царство тиранозавров?

— Ты слышал? — прошептал Мишель в микрофон.

— Еще бы!

— Что это за дьявольщина? Может, включить прожектор?

— Тебе что, жить надоело? Замри и молчи! Грозный крик прозвучал снова, теперь уже ближе. При бледном свете Селены я различил над стеной деревьев движение какой-то огромной черной массы. Еле дыша, я вставил магазин в автомат; легкий щелчок прозвучал для меня как гром. Надо мной, чуть скрипнув, развернулась башня: Мишель тоже увидел это и прицелился. В наступившей тишине слышалось только безмятежное похрапывание Вандаля. Здорово же они все вымотались, если даже такой рев не смог их разбудить!

Пока я раздумывал, не поднять ли остальных по сигналу тревоги, темная масса задвигалась и вышла из-за деревьев. В полутьме я с трудом различил увенчанную гребнем спину, короткие массивные лапы и рогатую плоскую голову с очень длинной мордой. Какая-то странность в походке чудовища привлекла мое внимание. У него было шесть лап! В длину чудовище достигало двадцати пяти — тридцати метров при высоте метров пять-шесть.

Я сдвинул предохранитель, но не решился положить палец на гашетку, боясь, что нервы у меня не выдержат и я дам очередь.

— Внимание! — сказал я. — Приготовься, но не стреляй.

— Что это за мерзость?

— Не знаю. Внимание!

Чудовище снова зашевелилось. Теперь оно шло на нас! Голова его была увенчана плоскими развесистыми, как у лося, рогами, сверкавшими при лунном свете. Медлительно переваливаясь и чуть не волоча по земле брюхо, гигант протащился мимо, снова ушел за деревья, и я потерял его из виду. Это были страшные минуты! Когда чудовище снова вышло из-за деревьев, оно было уже далеко и скоро совсем растворилось в темноте.

Облегченное «уфф!» послышалось в телефоне. Я ответил Мишелю тем же.

— Оглядись вокруг, — сказал я. По скрипу педалей я понял, что Мишель разворачивает башню. И вдруг услышал его сдавленный возглас:

— Скорей! Лезь сюда!

Я вскарабкался к нему по лестнице и примостился рядом, по другую сторону от пулемета.

— Смотри! Там, прямо перед тобой, вдали! Еще вечером мы заметили в том направлении скалистый склон; теперь на этом склоне мерцали огни, изредка заслоняемые чем-то темным.

— Костры! В пещерах! Вот где живут те, кто делает наконечники из обсидиана!

Мы смотрели на эти огни словно загипнотизированные, лишь изредка отрываясь, чтобы оглядеться вокруг. И когда несколько часов спустя занялась красная заря, мы все еще не могли оторваться.

— Почему вы нас не разбудили? — возмутился проснувшийся Вандаль. — Когда я еще увижу этого зверя!

— Правда, это не по-товарищески! — поддержала его Мартина.

— Я об этом не подумал, — ответил я. — Пока чудовище было рядом, я не хотел, чтобы вы вскакивали и шумели спросонок, а потом оно ушло. Сейчас мы с Мишелем поспим. На страже будут Вандаль и Бреффор. О том, что надо смотреть в оба, вы сами знаете. Стреляйте только в случае крайней необходимости! Ты, Шарль, — обратился я к Бреффору, — возьми второй автомат и поднимись в башню. Пулемет используйте лишь тогда, когда иначе будет нельзя: патронов у нас маловато. Но если понадобится — не жалей их! Выходить из машины запрещаю. Когда взойдет Гелиос, разбудите меня.

Но поспать нам удалось только час. Выстрелы и резкие толчки рванувшейся с места машины прервали сон. В мгновение ока я соскочил с койки, и тут же мне на голову свалился полусонный Мишель. Я увидел Поля за рулем и спину Вандаля, припавшего к автомату; Мартина подавала ему перезаряженные магазины. Сзади со вторым автоматом в руках Бреффор не отрывался от бойницы. Башня разворачивалась в разные стороны, и тяжелый пулемет бил короткими очередями по четыре-пять выстрелов.

— Мишель, подавай ленту для пулемета!

Я перебрался на переднее сиденье.

— Что случилось? Куда мы мчимся?

— Горит степь.

— В кого стреляете?

— В тех, кто ее поджег. Вот они!

Над высокой травой я увидел, вернее, как мне показалось, верхнюю часть тела человека, скакавшего параллельно броневику, почтя не отставая.

— Всадники?

— Нет, кентавры!

И словно для того, чтобы оправдать меткость определения Вандаля, одно из этих существ выскочило на открытый участок метрах в ста впереди. С первого взгляда казалось, что это действительно легендарный кентавр. Четыре тонких ноги несли его горизонтально расположенное туловище, а спереди поднимался на высоту двух метров перпендикулярно почти человеческий торс с лысой головой и двумя длинными руками. Коричневая кожа этого существа лоснилась, как только что очищенный индийский каштан. В левой руке оно держало пучок длинных палок. Схватив одну из них правой рукой, существо устремилось к нам и метнуло свою палку.

— Дротик! — воскликнул я, не веря своим глазам. Дротик воткнулся в землю, не долетев до нас несколько метров, и с треском переломился под колесами. Взволнованный крик из кузова отвлек меня:

— Быстрее! Быстрее! Огонь настигает!

— Мы и так на пределе — пятьдесят пять километров в час! — отозвался я. — Пламя близко?

— Метрах в трехстах, не больше. Ветер гонит его за нами. Мы продолжали мчаться напрямик. «Кентавры» исчезли.

— Как это произошло? — спросил я Мартину.

— Мы как раз говорили о чудовище, которое вы видели ночью, когда Бреффор заметил позади огонь. Он сказал об этом Вандалю. И тут же появилось штук сто этих существ. Они начали забрасывать нас дротиками. У некоторых, по-моему, были даже луки. Мы ответили очередью и пустились наутек. Вот и все. 

— Пламя догоняет! — крикнул Бельтер. Оно уже в ста метрах!

Справа все уже было затянуто дымом. Искры проносились над грузовиком, зажигая новые очаги, которые приходилось объезжать.

— Прибавь газу, Поль, — сказал я.

— И так жму на полную — шестьдесят в час. И если полетит полуось…

— Тогда мы изжаримся заживо. Но она не полетит!

— Налево, Поль, налево! — закричал Бреффор. — Там нет травы!

Шеффер круто свернул, и через несколько мгновений мы уже мчались по широкой голой полосе рыжеватой глины. Горы были недалеко, и Гелиос поднимался все выше. Я взглянул на часы: с того времени, как мы с Мишелем улеглись поспать, прошло всего полтора часа.