Джек Уильямсон - Прикосновение гуманоидов Страница 26

Бозун печально рассматривал свои золотые руки.

— Спасатель, — сказал он тихо, — ты даже представить себе не можешь, что я ощутил при взгляде на эту картину. Мне так хотелось присоединиться к ним. Уйти от твоего отца: к тому моменту наши отношения приняли совершенно мрачный оборот. Выйти из машины, скинуть одежду и нырнуть в чистую воду. Смыть с себя и Команду, и Зону, и весь мир Каи.

Может быть, я бы от этого умер, Спасатель, — он поднял голову. — Но ведь мог и выжить, и мысль об этом постоянно преследует меня. Мама говорила, что иммунитета у меня нет, но ведь надежных тестов никогда не проводилось. В тот раз, когда я столкнулся с заразой, медики очень удивились, что я дожил до ампутации.

Бронг снова замолчал, и его неподвижное темное лицо казалось еще более длинным и мрачным, чем обычно. Золотые протезы немного дрожали, когда он разжал кулаки и сжал их вновь.

— Да, Спасатель, — вздохнул он наконец. — Я упустил свой шанс попасть в рай.

18. Драконья мышь

Огромное крылатое существо-мутант. Хищник. Произошли от местных животных, одомашненных первыми лелейо.

Маленький человек вытер слезы желтым рукавом.

— Мы остановили машину на песчаной косе сразу за перистым кустарником, — продолжал он угрюмо. — Лелейо совершенно не испугались. Скорее, они не обратили на нас внимания. Мы смотрели на них…

Он остановился и высморкался.

— Тебе, конечно, не понять, как я себя чувствовал. Твоя мать часто рассуждала об их культуре: особый тип цивилизации, основанный на разуме, а не на вещах. Но, несмотря на это, я всегда стыдился своей крови лелейо. Голые дикари! Бродят по джунглям, бегая от собственной грязи, голыми руками выкапывают коренья и едят их. Жалкие двуногие животные! Это распространенное представление, и мне было трудно поверить в ту счастливую картину, которую мы видели.

Не знаю, о чем думал твой отец. Мы некоторое время наблюдали, затем он велел мне подъехать поближе. Лелейо по-прежнему игнорировали нас, только драконья мышь закричала и спикировала вниз. От ее крика у меня мурашки по коже пошли, хотя мы и были неплохо защищены.

Она пролетела над нами и устроилась на ржаво-зеленой скале над тем стариком у воды. Мы продолжали приближаться, но она больше не двигалась и не вопила. Машина подъехала, наверное, метров на сорок.

Жуткая зверюга, правда, гладкая и на вид чистая. Все ее тело и крылья покрыты тонким белым мехом. Она цеплялась за камень мощными черными когтями, которыми с легкостью разорвала бы человека пополам. Кривой черный клюв вполне мог разломать нашу машину. А глаз у нее…

Его передернуло.

— Фасетчатый, как у насекомых с Терры. Такая сверкающая алмазная полоска через полголовы, под довольно неприятного вида острым гребнем. Никогда не поймешь, на что она смотрит — на все сразу, наверное. Этот глаз мне до сих пор страшно вспоминать. И все же существо было красивым, и твоей матери оно бы понравилось. Хищник в четверть тонны весом, такой изящный и гибкий, что хотелось увидеть, как он охотится. Я размышлял, почему драконья мышь не бросается на лелейо и почему они не боятся.

Я также не понимал, почему они не опасаются нас. Дети продолжали играть с камешком. Одна из парочек была в воде, точнее, в основном под водой: они занимались там любовью. Никто из них вроде бы нас не замечал, пока Кирон не приказал мне приблизиться еще немного.

Тогда тот мальчик прекратил нырять и пошел нам навстречу, жестами прося остановиться. Это был тощий темнокожий ребенок лет семи или восьми. С длинных волос стекала вода. Он наверняка никогда не бывал в Зоне: там появлялись только взрослые. Но он заговорил с нами на языке Каи, к тому же довольно бегло.

«Друзья, пожалуйста, не подводите вашу золотую машину еще ближе, — услышали мы. — Мы не привыкли к ультрафиолетовому излучению, а вы ведь не хотите причинить нам ненужные неприятности».

Твой отец ответил, что мы пришли как друзья, хотим узнать о его народе и разведать залежи полезных руд. В обмен мы можем предложить им дары кайской цивилизации.

На мальчика эти слова не произвели никакого впечатления. Его народ видел нашу Зону и решил, что вещи с Каи на Малили бесполезны. Если мы хотим подтвердить свое дружелюбие, то нам следует покинуть планету и прекратить причинять им вред.

Кирон спросил, видел ли он где-нибудь гуманоидов.

Ребенок засмеялся. Он заявил, что мы — рабы машин, но на Малили машины бесполезны. И кивнул на голубую ржавчину, уже частично покрывшую нашу машину. Мальчик вежливо попросил нас отъехать от реки подальше, чтобы продукты разложения не загрязнили воду. Ему было очень жаль, что он не может нас спасти…

Твой отец прекратил разговор. Я услышал, как он вылез из башни и пробирается через машинное отделение к внешней двери. Та была герметично закрыта. Раздался лязг инструментов, я бросился туда и увидел, что он откручивает гайки.

Я уже говорил тебе: он сошел с ума! — Бронг резко выпрямился, его высокий голос стал резче. — Понимаешь, дверь не имела шлюза. Открой он ее — патоген кровяной гнили заполнил бы всю машину. Но этого-то Кирон и добивался.

Ужас охватил меня. — Бронг вскинул руки в драматическом жесте. — Я просил его остановиться, но твой отец выхватил пистолет. Я прыгнул на него — безоружный.

Он моргнул, посмотрел на свои руки и вздрогнул.

— Я и не предполагал, насколько эти руки сильны и быстры. Я разодрал ему щеку и вырвал оружие прежде, чем он успел выстрелить. Кирон упал на переборку, не подавая признаков жизни.

Оставив его там, я забрался обратно в кабину, к микрофону, и сам заговорил с мальчиком. Я пообещал ему, что отгоню машину, куда он захочет, если его сородичи помогут нам добраться до Зоны.

Ребенок очень удивился, даже не поверил мне, когда я объяснил, что произошло. Ведь лелейо никогда не причиняют друг другу вреда. Но они не могли спасти нас. Конечно, я отвел машину по дороге, которую мы проделали через кустарник, к скалам. Драконья мышь летела сзади и уселась на камнях невдалеке.

Мальчик поблагодарил и добавил, что ему очень жаль нас. Если мы не хотим мучиться, он может собрать сонные ягоды. Они вкусные и подарят безболезненную смерть. Я отказался. Ребенок отошел назад и встал рядом с мышью, следя за нами.

Твой отец к тому времени пришел в себя. Ему было плохо, из раны шла кровь. Он сопротивлялся, пока я накладывал ему на лицо повязку, поэтому-то шрам и оказался таким рваным. Я напичкал его успокаивающим из аптечки и только тогда смог запихать в защитный костюм. После этого я разбил его лазерный пистолет, влез в собственный защитный костюм и вышел из машины.

И это вся история, Спасатель, — неожиданно закончил Бронг.