Хэммонд Иннес - Львиное озеро Страница 26

— Вода готова?— спросила Паола.

— Закипает,— ответил Дарси, приподняв крышку закопченного чайника.

— Если б только найти старую жестянку, чтобы сделать грелку...

Дарси поднялся на ноги.

— Посмотрим, может, что и завалялось. Он отправился на поиски, а мы с Паолой уложили Лароша в спальный мешок.

— Ян, — обратилась она ко мне.— Я и сама не понимаю, как это случилось... Что же теперь делать? Я останусь здесь,— продолжала она.— Чтобы ни случилось, останусь с ним.

— Даже после того, как он бросил вашего отца на верную погибель?

— Да. Даже после того, как Альберт убил его. Что еще мне остается? Как вы думаете, можно ли выбраться на тропу вдвоем? Если вы и Рэй...

— Мы могли бы попробовать.

— Выйдете завтра с рассветом. При хорошей погоде доберетесь меньше чем за пять суток...— В голосе ее не было уверенности, она думала о трясине и тяжелом каноэ, которое мы будем вынуждены тащить вдвоем.— Только вы помогайте Рэю, он очень устал, хоть и скрывает это. О себе и Альберте я не говорю, для нас все кончено. Но я хочу быть уверена, что вы оба выбрались живыми.

— Я сделаю все, что смогу,— пообещал я.

Вернулся Дарси с ржавой канистрой.

— Это подойдет? — спросил он, устало садясь на камни. Паола кивнула.

— Он похоронил Бэйрда среди скал,— сказал инженер, наклонясь ко мне,— Я видел могилу. Вон там. Он слишком устал, чтобы рыть яму, и запихнул труп в расщелину, забросав камнями.— Дарси колебался, потом разжал кулак и показал мне камешек размером с голубиное яйцо. Тот был серого цвета, но, когда инженер поскреб его ногтем, вдруг заблестел тусклой желтизной.

— Знаешь, что это такое? Канистру я нашел на могиле,— продолжал Дарси, не дав мне ответить.— Она была полна этих шариков. Как жертвенный сосуд... Попробуй, какой тяжелый.

Он бросил шарик мне на ладонь. Я вздрогнул, поежился и, повернув голову, посмотрел в ту сторону, где маячила черная громада скалы. Да, индеец был прав: я почувствовал, что ненавижу это озеро и буду ненавидеть его до конца своих дней.

— Ублюдок заслужил смерть,— тихо шепнул мне Дарси, но Паола услышала эти слова и болезненно вздрогнула.

— Ты лучше меня разбираешься в минералах,— сказал инженер, протягивая ей находку.— Что это по-твоему?

— Золото...— пробормотала Паола голосом, полным тоски и страха.

— Да,— подтвердил Дарси и рассказал ей, как он нашел самородок. Девушка повернулась и устремила взор в дальний конец озера.

— Нет...— содрогнувшись, шепнула она.— Нет, нет!

Она вскочила, бросилась к воде и через минуту принесла еще четыре самородка.

— Значит, это все правда? — шепнула Паола.— Проклятое место!

— Возьми себя в руки, девочка, не плачь.— Дарси тяжело встал.— Твой отец нашел то, что искал всю жизнь, и эта находка не принесла ему ничего хорошего.

— Не в золоте дело.— Она вскочила и, спотыкаясь, побрела к телу отца.

— Что за бес в нее вселился? — растерянно спросил Дарси, глядя ей вслед.

Жуткая мысль вдруг обожгла мое сознание, столь жуткая, что я не осмелился высказать ее вслух.

— Не знаю,— тихо ответил я, пристально следя за Паолой. Она постояла возле отца и вернулась к костру. Глядя на ее лицо, я подумал, что не одного меня грызет червь сомнения.

— Если б только он был в сознании и мог говорить...— тихо сказала она.

— Возможно, так оно и лучше,— ответил Дарси.

— Ты ничего не понимаешь.

— Вот как? Я прекрасно понимаю, что мы сидим на грудах золота. Это объясняет все. Ян был прав, он давно подозревал, что Берт помешался на этой почве.

— Вы все еще верите в это? — спросила меня Паола, и голос ее звучал едва слышно.— Ян, скажите ему правду. Только вы знаете, что здесь произошло.

Я молчал. Дарси схватил меня за руку.

— Оставим ее одну,— сказал он мне на ухо.— Бедняга измучилась, довольно с нее.

Паола снова смотрела в серое лицо Лароша. Я встал, и мы с Дарси отошли в сторону.

— Где лежит Бэйрд? — спросил я его.

— Вон,— он кивнул в сторону нагромождения скал на полпути между остатками лагеря и самолетом. Я пошел туда. Я должен был получить подтверждение своей догадке.

Могила действительно была простым углублением в скале, занесенным серым илом. Две сосновые ветки, связанные проволокой, играли роль креста.

— Интересно, когда именно он умер? — пробормотал я.

— Это имеет какое-нибудь значение? — спросил Дарси.

— Не знаю. Но Ларош был убежден, что Бэйрд мертв, когда покинул его. Я тоже в этом уверен.

— Видимо, он погиб уже при столкновении.

— При столкновении никто не пострадал, Ларош признался в этом.— Я подумал о канистре с самородками. Ведь это Бриф поставил ее на могилу. Надо взглянуть на тело.

— Господи, зачем? — воскликнул Дарси.

— Сам не знаю,— ответил я. Я не решался рассказать ему, что именно ожидаю найти. Опустившись на колени, я начал отгребать ил и вытаскивать мелкие валуны голыми руками.

— Проклятье! — Дарси схватил меня за плечо.— Что с тобой? Оставь его в покое.

— Теперь ему ничем не повредишь,— ответил я, освобождаясь.— Он ведь мертв, не так ли?

Видимо, мое волнение передалось и Дарси, потому что он бросил свои попытки отговорить меня, а под конец и вовсе стал помогать расшвыривать камни. Вскоре мы освободили верхнюю половину тела и застыли, переполненные ужасом: вся правая сторона головы Бэйрда была снесена напрочь!

— Это топор,— вымолвил наконец Дарси, и я кивнул. Я предполагал, что найду здесь нечто подобное, но такая страшная рана все же оказалась для меня неожиданностью.

— Все,— проговорил Дарси.— Завтра уходим, а его оставим здесь.

Он имел в виду Лароша, но не мог найти в себе силы вслух произнести это имя. А я мучительно раздумывал, стоит ли делиться с ним своей догадкой.

— Ну что, скажешь, я не прав? — зло вскричал Дарси.— По-твоему, это несправедливо — оставить подыхать тварь, которая оказалась способной на такое?

Я обнажил правую руку Бэйрда. Кисть была раздроблена, не хватало нескольких пальцев. Кровавые бинты... А под рукой — холщовая сумка.

— Паола не уйдет,— сказал я и вытащил сумку из-под камней. Она тоже оказалась набита тусклыми серыми шариками.

— Откуда ты знаешь? — раздался за моей спиной голос Дарси. Он явно не понимал, что означает эта сумка и сколь важна наша находка.

— Она сама мне сказала,— ответил я, продолжая раздумывать о сумке, аккуратно захороненной вместе с телом. Во всем этом был какой-то символический смысл. Человек, предавший земле Бэйрда, подарил ему все найденное богатство. Что это? Отречение? Безумная попытка замолить совершенный грех?

— Господи,— пробормотал я себе под нос.— Вот так ирония... Мечтал завладеть всем этим золотом, да так и сдох прямо на россыпях!