Журнал «Если» - «Если», 2004 № 02 Страница 27

Монитор терминала, установленный перед каждым зрителем, вспыхивает, и на нем появляется система имен в виде дерева. Ее ответвления выделены одиннадцатью цветами — они соответствуют тому или иному Циклу. Зрители впиваются взглядами в пункты меню, шепчут друг другу подсказки, задают вопросы и, наконец, делают свой выбор, нажимая соответствующие клавиши. Электронные контуры обрабатывают команды, и вот уже на экране сцены на секунду высвечивается имя, набравшее наибольшее количество голосов: КЕНИГУНД, МАГ.

По залу пробегает ропот, состоящий из возгласов одобрении, удивления, предвкушения…

— Вы считаете, это затрудняет задачу? — шепчет леди Оланда на ухо сидящему рядом с ней Бруно.

— Наоборот, — отвечает он, не отводя глаз от сцены. — Кенигунд — классический герой, вызывающий множество ассоциации. К тому же личность рыцаря еще не была обозначена. Пока еще артист свободен в своем выборе и может вести повествование в любом направлении.

Концертмейстер разглядывает выбранное залом имя, потом на несколько секунд прикрывает глаза, прежде чем возобновить игру. Он заставляет странствующего рыцаря затеять стычку со стражами замка, и в этом эпизоде рыцарь называет имя человека, которого ищет. Стражники приводят его к Магу Кенигунду, который ушаст в пришельце посланника, несколько лет тому назад отправленного названным братом Мага, воином Эспландином. Рыцаря зовут Флорестес. Он объявляет:

— Я ищу пещеру, где, как утверждает легенда, в обломке застывшей лавы покоится скелет матери вашего названного брата Эспландина, великий Маг. Эспландин поручил мне доставить скелет в его королевство.

Ироническая усмешка искажает морщинистое лицо Кенигунда. С наслаждением вдыхая дым неразборчиво бормочущего кальяна, он выдерживает долгую паузу, а потом недоверчиво, произносит:

— Итак, мой брат Эспландин желает вернуть последнюю семейную реликвию?

— Да, это так, великий Маг.

— И он нанял тебя для того, чтобы выкупить ее?

— Да.

— Сложная задача, рыцарь… Тем более для юноши, который еще не достиг того возраста, когда следует бояться смерти.

— Надеюсь, я никогда не доживу до такого возраста, великий Маг, если он вообще существует.

— Существует, и ты вспомнишь обо мне, когда страх впервые заставит тебя провести всю ночь напролет не смыкая глаз.

Юноша замолчал, а Кенигунд продолжал:

— Но что заставило моего названного брата требовать от молодого человека выполнения столь опасной миссии?

Помолчав несколько секунд, рыцарь сказал:

— Говорят, что в мире ничто не сравнится с блеском Двух Солнц и с красотой Трех Лун. Но я смею утверждать, великий Маг, что ничто не сравнится с блеском глаз Моналинды, дочери вашего брата, и с красотой ее белого лика, черных волос и тела, которое будет принадлежать мне, когда я выполню свою миссию…

По залу вновь прокатывается шепот.

— Я не понял, — шепчет Аркандал одной из сестер Умулок.

— Моналинда, — зачарованно отвечает она. — Я видела этот персонаж в одной серии много лет назад. Белое лицо, черные волосы… Она свела с ума главного героя, после чего исчезла навсегда из Циклов.

— Диалоги высокопарны, — замечает Аркандал. — Никто так не говорит!

— Ну да, — удивленно отвечает она. — Конечно, не говорит!

Ассоциации в сознании зрителей бушуют, пока рыцарь добивается от Кенигунда обещания помочь, после чего убывает на поиски пещеры. Вскоре ставится на голосование новый набор опций, из которого Аркандал выбирает наугад название ГОРНАЯ ЛАВИНА, и видит, как слева от него леди Оланда отмечает пункт ВСТРЕЧА С ДУХАМИ ЛЕСА, а справа сестра Умулка предлагает ВОЗВРАЩЕНИЕ МОНАЛИНДЫ. Однако на большом экране появляется иной текст: ОТКРЫТИЕ ТАЙНЫ МАГА.

Поразмыслив несколько мгновений, концертмейстер с энтузиазмом вновь набрасывается на клавиатуру. Да будет всем известно, что Кенигунд подвергся пыткам, и его сознание было зомбировано шпионами Малой Луны. Отныне он служит орудием Малой Луны в ее происках против Крепости Люков, где царствует союзник Эспландина граф Рошелион.

Новый ропот признательности в зале. Аркандал видит, как напрягается исхудавший силуэт Вандааса.

— На данный момент уже задействованы четыре Цикла, — тихо комментирует Аксис Бруно, обращаясь к леди Оланде. — Неплохо!..

Руководствуясь картой, полученной от Кенигунда, рыцарь Флорестес встречает и разгоняет крылатых ящериц Кенневерской бездны, потом умудряется целым и невредимым миновать лес Сна, где моргнуть глазом означает верную смерть. Затем он расшифровывает надпись (составленную на основе подсказок зала), которая позволяет ему преодолеть Каменный мост, готовый обрушиться в любой момент.

Слова распускаются на черном экране, как вспышки фейерверка в ночном небе, складываясь в некую цельную цветную картину, которая до этого существовала где-то во тьме и ждала именно этого мгновения, чтобы появиться. При каждой паузе, которую делает артист, зал застывает в ожидании:

…со всех сторон на рыцаря обрушивается вихрь лап и острых зубов, и шпага Флорестеса разит смертоносных тварей направо и налево. Однако гарпии со свистом рассекают воздух на бреющем полете, они чуть было не достают до горла рыцаря, как вдруг…

Проходит минута, другая, третья… Все напряженно ждут, вцепившись в подлокотники кресел, пока на экран не падают, как капли, еще несколько букв:

…что-то…

И вновь — ожидание. Наконец из небытия возникает еще несколько слов:

…заставляет свору нападающих отпрянуть назад, и прямо над головой Флорестеса возникает прогал, через который…

И опять все ждут.

…он видит металлический блеск…

Минута, вторая, третья…

…шара, спикировавшего на край пропасти, у которого стоит рыцарь…

Перипетии повествования похожи на мелодию, при восприятии которой можно предугадать следующие ноты, но никогда нельзя точно предвидеть, какие коленца она выкинет в следующую минуту, но когда это происходит, то выглядит таким же неизбежным, каким непредвиденным казалось раньше.

Бегут минуты, часы, а люди остаются прикованными к своим креслам. Некоторые пользуются тюбиками с прохладительными напитками, сосут леденцы, пока Флорестес добирается до пещеры, оказывается в туннеле, запах которого навевает ему извращенно-соблазнительные галлюцинации, но рыцарь упрямо продвигается вперед и оказывается в тупике, где сверкает отшлифованная до зеркального блеска базальтовая глыба. Там Флорестес произносит заклинание, расплавляющее монолит, извлекает из каменного склепа останки Королевы, умершей десять лет назад, и забирает их с собой. Зал охватывает дрожь ужаса, когда, вернувшись в Замок, рыцарь передает ранец с драгоценной ношей в руки Мага, который, повинуясь телепатическим командам своих хозяев, предпринимает последний коварный трюк, но рыцарь уже все понял и одним махом клинка сносит Кенигунду голову, затем нанизывает на свою шпагу наемников Малой Луны, которые сыплются горохом из всех щелей, и вновь на помощь Флорестесу приходит таинственный металлический шар, который на этот раз опускается на землю рядом с рыцарем и откидывает в своем корпусе дверцу люка, откуда появляется… Среди зрителей вновь проводится лихорадочное голосование, неудержимый шепот катится по залу (то и дело во тьме мигают красные индикаторы предупреждений), и вот на экране появляется имя: ТИОМК.