Сергей Михайлов - Брешь в стене Страница 27

Поднявшись в номер, он достал портсигар. Что за адская сила скрыта в этом маленьком футляре? На утреннем совещании инспектор Диверс ни словом не обмолвился о нем: значит, ничего выяснить не удалось. Аннигилятор... Какое странное слово. Что-то связанное с антивеществом...

В дверь тихо, но настойчиво постучали. Сэндерс открыл портсигар и повернулся лицом к двери -- так, на всякий случай.

-- Войдите!

На пороге появился небольшого роста сухонький старичок с массивными очками на кончике длинного острого носа. Под мышкой он держал что-то, напоминающее гроссбух. "Бухгалтер", -- оценил вошедшего Сэндерс -- и ошибся.

-- Рад приветствовать вас, мистер... э-э... -- старичок заглянул в гроссбух, -- мистер Сэндерс. Я Джон Гроф, владелец этого заведения. У вас есть претензии к нам?

Гроф с любопытством рассматривал постояльца, словно перед ним стоял пришелец с другой планеты. Сэндерс пожал плечами и спрятал портсигар в карман.

-- Лично к вам -- нет, мистер Гроф. Но у меня есть претензии к вашей кухне.

Гроф искренне удивился.

-- К моей кухне? Но у меня нет кухни!

-- Вот именно.

-- А, вот вы о чем! -- догадался хозяин и хихикнул. -- А я, честно говоря, ожидал от вас другого. Вы не боитесь, что на вас рухнет потолок?

-- Боюсь, -- признался Сэндерс.

-- Так что же вы застряли у меня? Ведь в Гринфилде уйма прекрасных отелей.

"Так уж и прекрасных", -- мысленно улыбнулся Сэндерс. Этот словоохотливый старичок начинал его забавлять.

-- Я люблю экзотику, -- сказал он вслух.

-- Ха-ха-ха! А я люблю шутников! -- развеселился Гроф. -- Мы с вами споемся, мистер... э-э... -- он снова уткнулся длинным носом в гроссбух, ---- Сэндерс.

-- Странную рекламу делаете вы своей гостинице, -- усмехнулся Сэндерс. -- Чуть ли не с порога обещаете обрушить потолок.

-- А если это правда? -- возразил Гроф, усаживаясь в кресло. -Зачем же скрывать то, что и так очевидно? Пусть уж постояльцы знают, на какой риск идут, вселяясь ко мне. Скоро собираюсь повесить при входе объявление: "Ногами не топать" и "Громко не чихать". Кстати, я ведь тоже обитаю под этой крышей и если, не дай Бог, все это когда-нибудь рухнет, разделю участь своих несчастных клиентов. Учтите, каждый из вас живет здесь не больше недели, я же провел в этом доме всю жизнь. Чувствуете разницу?

-- Чувствую, -- улыбнулся Сэндерс. -- Вам памятник нужно поставить, мистер Гроф.

-- Совершенно с вами согласен. Но довольно обо мне, меня больше интересуете вы, мистер... э-э... Сэндерс.

-- Я?

-- Вы и вам подобные. Вы знаете, сегодня произошло нечто знаменательное: в мой отель, -- слово "отель" он произнес с напускной серьезностью, -- вселились сразу четыре человека. Представляете -четыре! Да в самый разгар сезона у меня не бывает такого наплыва, а сейчас... -- Он кивнул на окно, за которым уныло барабанил дождь. -Какая мерзкая погода! И знаете, кто те трое?

-- Трое?

-- Ну да, трое вновь прибывших, помимо вас. Все иностранцы! -Гроф понизил голос и выпучил глаза, словно только что, сию минуту, раскрыл мировой заговор с целью подорвать его уникальный отель. -Француз, итальянец и, кажется, немец.

"Швейцарец", -- мысленно поправил Сэндерс.

Джон Гроф открыл гроссбух и с важным видом стал листать его.

-- Вот, нашел! -- торжествующе возвестил он. -- Джованни Риччи, Шарль Левьен и Фридрих Мольтке.

Сэндерс резко повернулся к Грофу.

-- Как вы сказали? Фридрих Мольтке?

-- Совершенно верно, Фридрих Мольтке. -- Гроф захлопнул гроссбух, подняв в воздух столб пыли. -- Вы что, знаете его?

-- Н-нет, -- ответил Сэндерс, думая о своем.

"Странно, почему Миллер назвался чужим именем? Опасается, что сюда проникнет весть о смерти настоящего Ганса Миллера? Но ведь в Лондоне он останавливался под своим именем!"

Заметив озабоченность постояльца, Джон Гроф стал собираться.

-- Вы извините меня, старика, -- сказал он, сунув гроссбух под мышку, -- что я вторгся к вам без приглашения. Скучно одному, не с кем словом перекинуться. А вы человек свежий, нездешний, с вами есть о чем поболтать.

-- А как же те трое? -- спросил Сэндерс.

-- Терпеть не могу иностранцев, -- конфиденциально заявил Гроф, подмигнув. -- К швейцарцам, правда, отношусь снисходительно. Есть у меня один знакомый... Впрочем, это неинтересно. Спокойной ночи, мистер Сэндерс. И дай вам Бог утром увидеть этот потолок целым и невредимым.

-- И вам того же, мистер Гроф, -- улыбнулся Сэндерс.

Как только дверь за хозяином гостиницы закрылась, Сэндерс тут же связался с портье и осведомился, в каком номере остановился Фридрих Мольтке.

-- В семнадцатом, сэр, -- последовал вежливый ответ.

Через минуту Сэндерс уже шагал по коридору в поисках нужной двери. Ему не терпелось узнать, что за игру затеял Ганс Миллер.

Вот и табличка с номером семнадцать. Сэндерс постучал.

Дверь отворилась. На пороге стоял высокий широкоплечий мужчина в махровом халате и с голыми ногами. Похоже, он только что принимал ванну. Ничего общего с Гансом Миллером у него не было.

-- В чем дело? -- раздраженно спросил он с заметным немецким акцентом.

Сэндерс на мгновение растерялся.

-- Мне сказали, что в этом номере остановился майор Робертсон, но...

-- Тому, кто вам это сказал, смело можете плюнуть в лицо, -- веско заявил Фридрих Мольтке, ибо это был он. -- В моем номере никаких майоров нет.

Он попытался захлопнуть дверь, но Сэндерс придержал ее ногой.

-- Мне нужен майор Робертсон, -- повысил он голос, решив играть роль до конца. -- И немедленно.

-- Проваливайте, или я вызову полицию, -- яростно зашипел немец. -- Ну!

"Кто же этот Мольтке? -- ломал голосу Сэндерс, медля с ответом. -А что, если он и есть тот самый пятый?"

-- Грифон, -- чуть слышно произнес он.

-- Что? Какой еще грифон? Вы что, спятили? -- Лицо Мольтке налилось кровью.

-- Сказочное чудовище -- гриф с головой собаки, -- пояснил Сэндерс, пристально всматриваясь в горящие бешенством глаза немца.

-- Я тебе сейчас покажу голову собаки! -- по-немецки заорал Мольтке.

"Не он", -- решил Сэндерс и отпустил дверь. С потолка посыпалась штукатурка.

"В таком случае где же Миллер?" -- недоумевал он, медленно возвращаясь к себе. Из номера Сэндерс снова позвонил портье, но на этот раз трубку никто не поднял.

На часах было десять.

Глава пятнадцатая

В двадцать минут одиннадцатого дверь в номер Шарля Левьена распахнулась и на пороге возникла грузная фигура Ли Брунсвика.

-- Грифон! -- ахнул француз, отрываясь от вечерней газеты. -Значит, мы у цели?

-- Именно, -- буркнул Брунсвик, или Грифон, плотно закрывая за собой дверь и быстро входя в комнату. -- Вызовите сюда Риччи и Миллера.

-- А Сэндерса?

-- Делайте, что я сказал, -- повысил голос Грифон, упершись тяжелым взглядом в лицо француза.