Грег Иган - Научная фантастика. Возрождение Страница 27

— Значит, ты из моего будущего? Она кивнула:

— Я родилась примерно на двести лет позже, чем вы.

— То есть лет через восемьдесят или девяносто после моей смерти?

По ее лицу словно скользнула тень.

— Прости. Я не хотел тебя огорчать.

Женщина была совершенно спокойна, даже чуть улыбнулась:

— Ничего страшного. Мы оба знаем, кто мы есть, и привыкли к этому.

— Но…

— Да, «но». — Она покачала головой. — Так странно… снова…

Он быстро понял ситуацию и почувствовал себя увереннее.

— Я знаю. У меня есть такой опыт. — Был, за много световых лет отсюда, у звезды, где жила Альфа. — Не беспокойся, скоро привыкнешь.

— Я тут долго была одна. Я опять молода… но помню долгую жизнь, старость, смерть. — Зонтик выпал у нее из рук, она, не замечая, прошептала: — Помню, когда жизнь подошла к концу, я оглянулась и подумала: «И это все?»

Кристиан хотел взять ее за руки и успокоить, но решил, что лучше сказать просто:

— Вот видишь, это был еще не конец.

— Да, конечно. Со мной было не так, как когда-то с другими. Одряхлевшее тело безболезненно умертвили, а матрицу личности записали в компьютер… — Она подняла взгляд. — Мы ведь теперь не можем вспомнить свое прежнее состояние, да?

— Можем ждать, когда вернемся к нему.

— О да. А знаете… — Она расправила плечи, впитывая кожей воздух и солнце, потом окинула его взглядом — статный мужчина, светловолосый, с довольно суровым лицом, говорит звучным баритоном — и расцвела в улыбке: — Мне начинает нравиться.

— Спасибо, — ответил Кристиан. — Мне тоже. Можно, я, чтобы завязать разговор, спрошу твое имя?

— Ой, извините! — воскликнула она. — Я-то думала, что хорошо подготовилась! Я… появилась со знанием своей роли и обстановки, а потом еще долго репетировала в уме, но когда мы наконец встретились, позабыла все свои задумки. Меня зовут… звали… меня зовут Лоринда Эшкрофт.

Он протянул женщине руку. После секундной заминки Лоринда пожала ее. Он вспомнил, что на закате его смертных дней этот жест стал выходить из моды.

— Наверное, ты обо мне немало знаешь, но я совсем незнаком с тобой и твоими временами. Когда я улетал с Земли, тут все менялось с бешеной скоростью, а отсутствовал я долго.

В конце концов личность Кристиана слилась по собственному желанию с другой, большей. Этой же копии, когда она выделилась, не сообщили никаких подробностей земной истории после его отбытия: все равно в сколь-либо полезном объеме информация не уместилась бы в сознании.

— Вы отправились к звездам почти сразу после того, как записались в компьютер? — спросила Лоринда.

— А чего ждать? Мне всегда хотелось полететь в космос.

— Рады, что полетели?

— Не то слово. — Несколько мгновений он боролся со своим языком, пытаясь составить не слишком корявую фразу. Он ведь был не только инженером, а еще и песни порой сочинял. — Но я также доволен, что оказался здесь. В столь приятном обществе.

Он надеялся, что хорошо выразил свою мысль. Ведь им с Лориндой предстояло долгое путешествие в поисках душ друг друга.

— К тому же, вернувшись, я привнесу в свое бытие что-то новое. Например, понимание того, как человек видит запредельное.

Как видит он солнца, планеты — на иных, чудесных, есть жизнь, — и пламенеющие туманности, и бесконечные воронки в зевах черных дыр, и галактики — они похожи на жемчужное ожерелье, рассыпанное бездумной рукой по бескрайнему космосу, — и хрупкую, но величественную структуру пространства-времени. Как видит он все то, что доселе неведомо смертным, ибо ни одно органическое существо не способно узреть его.

— А я решила, что останусь на Земле. Наверное, вы сочтете меня пугливой и лишенной воображения?

— Ни в малейшей степени, — возразил он. — У тебя тоже были приключения, просто другие.

— Очень мило с вашей стороны. — Она помолчала. — А вы знали Джейн Остин?

— Кого?

— Это писательница начала девятнадцатого века. Прожила незаметную жизнь, никогда не уезжала далеко от дома, умерла молодой, но как никто умела раскрывать человеческий характер.

— Хорошо бы почитать ее книги. Может, мне тут выдастся такая возможность. — Он хотел показаться Лоринде не таким уж., м-м… техногенщиком — такое он выдумал слово. — Я вообще много читал, особенно во время полетов. Гомер, Шекспир, Ду Фу, Басе, Бэллмен, Берне, Омар Хайям, Киплинг, Миллэй, Холдмен… — Вскинув руки, он рассмеялся. — Не обращай внимания. Просто выучил несколько фамилий, чтобы было чем побахвалиться.

— Нам еще много надо друг о друге узнать, да? Пойдемте в дом, а то решите, что я негостеприимна. Сядем, поговорим.

Кристиан поднял ее зонтик и, припомнив все исторические фильмы, какие видел, предложил ей руку. Медленным шагом они пошли между клумбами. Ветер стих, пела птица, и розы благоухали под лучами солнца.

— Где мы? — спросил он.

— И в каком времени? — добавила Лоринда и сама же ответила: — В Англии середины восемнадцатого столетия, в каком-то поместье в графстве Суррей. — Кристиан кивнул: он и в самом деле был изрядно начитан. Она, помолчав, продолжила: — Гея и Странник решили, что лучше всего для нашей встречи подойдет такой безмятежный уголок.

— В самом деле? Мне тут не по себе, как жабе на клавиатуре.

Лоринда улыбнулась шутке, но ответила серьезно:

— Помните, меня же заранее познакомили со здешней атмосферой. Но мы с вами побываем и в других местах, в каких вы захотите, и я как смогу объясню вам, чем она занимается все эти годы. Правда, я мало знаю — я почти не бывала в других ее мирах. Вам придется взять на себя роль лидера.

— Хочешь сказать, что я лучше ориентируюсь в необычной обстановке и общаюсь со странными людьми? Вряд ли. Я ведь в основном имел дело с дикой природой — и на Земле, и в космосе. Она не агрессивна.

— Но опасна.

— Может быть. Однако в ней нет жестокости.

— Расскажите мне поподробнее, — попросила Лоринда.

Они вошли в дом и устроились в гостиной. Распахнутые створчатые окна выходили в зеленый парк, где гуляли олени. Вдалеке виднелась соломенная крыша сельского домика с пристройками и край пшеничного поля. На стенах комнаты висели гравюры; тут было много книг и два чьих-то бюста. Горничная, шурша юбкой, принесла поднос с чаем и печеньем. Вид незнакомца ее, очевидно, потряс до глубины души, но девушка сумела это скрыть. Когда она ушла, Лоринда объяснила Кристиану, что хозяева поместья — лондонцы, обычно приезжавшие сюда на лето, — пустили свою эксцентричную подругу провести тут выходные.

Значит, обстоятельства и воспоминания подвергаются корректировке. Таким образом Гея напрямую вмешивалась в события, происходившие внутри эмуляции. Интересно, подумал Кристиан, часто ли это случается.