Филип Фармер - Властелин тигр Страница 27

«Ерунда, — подумал он. — Если Вилида любит так же сильно, как я, она уйдет со мной. А вместе мы отыщем Игзайбера. В конце концов, я очень ее попрошу».

Рас уже почти выходил на поляну, где стоял его дом. Оставалось обогнуть всего лишь одно дерево, как что-то его остановило. Малая птаха, пестрая, как большинство птиц в джунглях, как-то необычно поспешно вылетела на поляну.

Сердце бухнуло, замерло, затем забилось снова — медленно-медленно.

У подножия ведущей на веранду лесенки лежало, раскинув руки, маленькое коричневое тельце. Глаза распахнуты, рот приоткрыт — Мирьям. Со стрелой в сердце!

Какое-то время Рас чувствовал себя словно попавшее в клейкую смолу насекомое. Он двигался медленно, с трудом переставляя ноги. Рас поднял Мирьям на руки — она еще даже не остыла, и кровь из раны не запеклась. Он качал ее, сам не понимая вполне — пытается усыпить или пробудить. Голова Мирьям безвольно колыхалась в такт покачиваниям. Рас страдал, но болью какой-то холодной, как вода в самой глубине озера. Он словно замерз изнутри, и боль его еще не начала даже оттаивать.

Затем, оставив попытки разбудить Мирьям, Рас принялся искать Юсуфу. Он звал его; он проверил оба дома; он обошел в поисках лес по кругу.

Так ничего и не обнаружив, на ватных ногах Рас вернулся к Мирьям и снова уселся с нею на руках. И снова стал укачивать.

Солнце уже пересекло зенит, когда он оставил ее в покое. Рас тщательно изучил стрелу, пронзившую сердце матери. Выточенная из лимонного дерева, раскрашенная в черный и красный цвета, оперенная четырьмя зелеными перьями, с медным наконечником, привязанным к древку ремешком из кожи полевки, — стрела определенно принадлежала вонсу.

Оцепенение прошло, кончилось. Повеяло местью. Рас взвыл от горя и залился слезами. Вонсу пришли сюда и убили его мать — лишь потому, что он дразнил их непристойными жестами и ехидными песенками. Они так разъярились, что, позабыв о страхе, явились за ним в Страну духов. Не найдя его самого, выместили злобу на беззащитной Мирьям. И, должно быть, увели с собой Юсуфу, чтобы обречь пыткам.

Возможно, что вонсу еще и не ушли. Возможно, бродят где-нибудь поблизости, в лесу — устраивают на него, Раса, засаду. А может даже, подкрадываются прямо сейчас.

Рас встал и, потрясая окровавленной стрелой, яростно возгласил:

— Выходите, вонсу, если вы мужчины! Я убью каждого, убью вас всех!

Ответа он не дождался. Тишина, нарушаемая лишь воплями обезьян, птичьим щебетом да далеким скрипучим клекотом парящего орла, царила в лесу.

Рас стал изучать следы на утоптанной почве под деревьями. И нашел лишь отпечатки своих ступней. Вонсу замели за собою следы. Рас не нашел их и за поляной. Похоже, вонсу опасались схватки с Расом на его земле и хотели усложнить преследование.

Солнце уже клонилось к верхушкам скал, когда Рас с телом Мирьям на руках отправился в лес — на поиски места, подходящего для захоронения. Неподалеку от подножия холма он обнаружил некогда вымытую потоком лощину, совершенно сухую сейчас; земля в ней оказалась достаточно мягкой. Рас расковырял ее ножом, выбросил руками. Он трудился, пока яма не достигла двух футов в глубину. Со слезами на глазах, поцеловав напоследок, уложил Мирьям в могилу, уложил как мог удобнее — на бочок, подогнув колени к животу. Затем засыпал землей. Засыпая, Рас надолго задержался с последней пригоршней. Еще виден был клочок ее тела, и казалось, она еще не ушла безвозвратно и есть еще какая-то безумная надежда.

Рас бросил последнюю пригоршню земли, и надежда развеялась.

Остаток вечера Рас посвятил сбору камней на могилу. Последний он уложил в густых сумерках. Зато был уверен теперь, что до тела матери не доберутся и не осквернят могилу вездесущие трупоеды.

В доме на дереве Рас очистил наконечник стрелы вонсу и заботливо уложил ее в колчан. Стрела должна вернуться к своим хозяевам.

Почти до самого рассвета Рас не сомкнул глаз. Он лил слезы, он звал Мирьям — словом, вел себя совсем не по-мужски. Поднявшись вместе с солнцем, Рас побрился, как делал каждое утро. Зеркало отразило его воспаленные глаза, обострившиеся черты. Рас заставил себя съесть немного вяленого мяса и фруктов. Уложив гребень и зеркальце в мешок, Рас подточил нож и бросил оселок туда же. Прежде чем спуститься вниз, внимательно осмотрел окрестности. Даже в безутешном своем горе он не забывал об осторожности: коварные вонсу могли затаиться в засаде. Хотя весьма сомнительно, чтобы они осмелились провести ночь в Стране духов.

А вот захватить Юсуфу с собой и поджидать затем Раса, спешащего на выручку, было вполне в их духе. Вонсу могли ждать его где-нибудь сразу у подножия плато. Или утащить Юсуфу в деревню, под прикрытие родных стен, чтобы подвергнуть пленника истязаниям.

Пройдя всего лишь с милю, Рас обнаружил Джанхоя, крадущегося следом. Рас, не в настроении играть со львом сегодня в догонялки, грозно прикрикнул и шуганул того прочь. Джанхой очень расстроился; в его глазах читалась обида. Сжалившись, Рас позволил зверю подойти и ласково потрепал по загривку:

— Нельзя тебе со мной сегодня. Ты будешь мне обузой. Тебя могут поранить или даже убить. Я не переживу такой потери, Джанхой. Я очень тебя люблю.

Лев настаивал на совместной прогулке. Даже когда Рас стал спускаться с крутизны плато, попытался последовать за юношей. Расу пришлось орать и даже бросаться камнями, лишь тогда разобиженный Джанхой ушел с края плато.

Добравшись до подножия, Рас снова глянул наверх. Большой нос и угрюмые глаза Джанхоя все еще были видны над обрывом.

— Я скоро вернусь! — крикнул ему Рас.

Юноша беспокоился за льва. Хотя и он, и Юсуфу учили Джанхоя охотиться самостоятельно, добывать себе пищу — в том количестве, какого требовал его вместительный желудок, — лев этому еще не научился. Кроме леопардов, антилоп, свиней и горилл, крупной дичи на плато практически не водилось. Рас смолоду еще застал здесь зебр, но их скоро напрочь истребили леопарды. Джанхою еще удавалось время от времени убивать речных свиней Загнать антилопу одинокому льву не под силу, леопарды тоже всегда оказывались проворнее. А к гориллам, в стаю которых Рас принес его еще котенком, он привык относиться почти как к людям. Наравне с Мирьям, Юсуфу и Расом гориллы были табу, охотиться на них лев не мог.

И если бы не Рас и Юсуфу, частенько загонявшие для него антилоп, лев мог бы умереть голодной смертью. Каково-то ему придется сейчас, одному?

Как-нибудь выкрутится или потерпит немного, подумал Рас.

ГЛАВА 8

Отойдя с полмили от скал плато, Рас остановился. Мысль о голодающем четвероногом друге не давала покоя. Еще не поздно было вернуться, взобраться на плато и убить антилопу или свинью, чтобы помочь Джанхою продержаться до своего возвращения. Но Юсуфу не мог ждать. Уже сейчас, сию минуту, могли начинаться его мучения у столба для пыток. Рас тряхнул головой и двинулся дальше.