Журнал «Если» - «Если», 2008 № 12 Страница 27

Ре-Ранкар задумчиво посмотрел на трубку стоявшего на углу стола черного телефонного аппарата. Смотритель участка не позвонил ему, а вызвал через дежурного. Как правило, подобный жест не предвещал ничего хорошего.

Видимо, информация об орудующем в рестрикте маньяке все же дошла до стражей порядка Анклава. На смотрителя участка надавили сверху, и он вызвал к себе ответственного за дело старшего дознавателя, чтобы потребовать информацию о ходе расследования. А что мог сообщить Ре-Ранкар? Ничего нового. Ни одно из предпринятых им следственных действий не принесло результата. Три «чистых» убийства в течение месяца. Для одного рестрикта это, пожалуй, многовато.

Общий зал гудел, как потревоженный пчелиный улей. Из неразборчивого многоголосого гомона выплескивались отдельные слова и обрывки фраз, по которым можно было составить представление о том, чем живет тринадцатый участок стражей порядка.

Оказавшись у двери кабинета смотрителя, старший дознаватель быстро одернул манжеты, двумя пальцами поправил воротник относительно свежей рубашки, ладонью провел по волосам и привычным движением коснулся холодного металлического браслета вариатора на левом запястье. Пиджак был измят так, будто он его неделю не снимал, но с этим уже ничего нельзя было сделать. А галстуков Ре-Ранкар никогда не носил. Сделав все, что было в его силах, для того чтобы выглядеть подобающим образом, Ре-Ранкар дважды коротко стукнул в дверь и, не дожидаясь ответа, вошел.

Главным украшением стола смотрителя участка была огромная посеребренная подставка для такой же внушительной авторучки, напоминающей готовую стартовать ракету. Писать ею было крайне неудобно, а потому, если она вдруг оказывалась в руке хозяина кабинета. означать это могло лишь одно — смотритель участка пребывает в крайне отвратительном расположении духа. Пытался он таким образом успокоить себя или, напротив, подхлестывал клокочущую внутри злость, об этом стражи тринадцатого участка спорили уже не первый год. Как бы там ни было, сейчас смотритель участка самозабвенно чиркал своей огромной авторучкой какие-то бумаги. Завизированные листы летели на угол, какие-то, скользнув, планировали на пол, но смотритель продолжал свое занятие. Глянув исподлобья на вошедшего Ре-Ранкара, смотритель молча ткнул концом авторучки в пустое кресло напротив и вновь взялся за бумаги.

Ре-Ранкар сел в кресло и постарался принять свободную, расслабленную позу — он спокоен и уверен в себе. Взгляд старшего дознавателя скользнул по стене, секунду задержался на дипломе в строгой металлической рамочке, перепрыгнул на электрический чайник, стоявший на журнальном столике в углу, медленно прополз по испещренному дождевыми каплями оконному стеклу и остановился на обрамленной редким венчиком рыжих волос лысине смотрителя. Глядя на смотрителя тринадцатого участка, трудно было поверить в то, что когда-то он тоже был рядовым стражем порядка и бегал по грязным улицам Центрального рестрикта, гоняясь за мелкими правонарушителями. Ныне он был тяжел и тучен. Настолько, что с трудом умещался в кресле. В участке поговаривали, будто смотритель тяжело и, судя по всему, безнадежно болен. Но даже если это было и так, он не позволял болезни взять над собой верх. Во всяком случае, пока находился на службе.

Отбросив на угол стола последний лист бумаги, смотритель, как копье, воткнул авторучку в подставку, сцепил пальцы в сейфовый замок и устремил гневный взгляд на старшего дознавателя. Ре-Ранкар почувствовал себя, как на сковороде, которая медленно нагревается на огне. Он чуть приподнял брови и попытался придать лицу сосредоточенное выражение.

— Четвертый, — процедил сквозь стиснутые зубы смотритель.

Прозвучало это как вердикт: виновен!

Ре-Ранкар сжал кулаки.

Смотритель перевел взгляд на табло вариатора — блестящий металлический браслет врезался в толстое, густо поросшее длинными рыжими волосками запястье, — недовольно поморщился, снова поймал старшего дознавателя в прицел бледно-голубых, будто выцветших глаз и с нажимом повторил:

— Четвертый!

— Когда?

— Прошлой ночью. По предварительным оценкам стражей, прибывших по вызову, труп пролежал не меньше суток.

— Где?

— 18-й разъезд.

— Это Второй Пригородный рестрикт.

— Спасибо, что просветил, — саркастически усмехнулся смотритель. — Рестрикт-то, может быть, и Пригородный, но убийца — твой. Так что бери машину и дуй на место преступления. Я попросил смотрителя двадцать седьмого участка оцепить место преступления и ничего не трогать до твоего прибытия.

— Понял, — Ре-Ранкар ухватился руками за подлокотники, собираясь встать.

— И вот еще что, — жестом остановил его смотритель. — Это должно быть последнее убийство. Ты понял, Ре-Ранкар? — смотритель поднял вверх толстый указательный палец. — Последнее! Информация о твоем маньяке уже дошла до Службы стражей Анклава. Если он выпотрошит еще одного, они заберут у нас дело. Понял?

— Да! — ответил Ре-Ранкар.

А что еще он должен был сказать? Смотритель участка не хуже его знал, что дело стоит на мертвой точке. Смотритель отрабатывал свою обязательную программу, старший дознаватель — свою.

Решив, что разговор окончен, Ре-Ранкар поднялся и направился к двери.

— Стой! — окликнул его смотритель.

Ре-Ранкар обернулся.

— Вот что… пока ССА направило в помощь тебе криминалиста-психолога.

— Кого? — недовольно скривился Ре-Ранкар.

— Все! — махнул широкой лапищей смотритель. — Вопрос не обсуждается! Он ждет тебя на месте преступления!

Опуская руку, смотритель поправил на запястье браслет вариатора, глянул на табло, на секунду задумался и нажал кнопку ручной установки.

Ре-Ранкар вышел. За спиной у него хлопнула дверь. Ему никак не удавалось мысленно начертить круг, в центре которого должен оказаться убийца.

Дождь, зарядивший с Полуденной Луны, и не думал стихать. Ему ни до кого нет дела: живые, мертвые — дождю все равно. Отличная, надо сказать, позиция. Если относиться к жизни так же легко и просто, как дождь, то никакой вариатор не нужен.

Пригнувшись, Ре-Ранкар прикрыл голову полой пиджака и вышел из машины.

Место преступления — небольшой одноэтажный коттеджик в ряду точно таких же стандартных построек — было обнесено синей заградительной лентой. Неподалеку от входа стояли две машины стражей порядка и синий медицинский фургончик — санитары ждали, когда можно будет забрать труп. И несмотря на проливной дождь, вплотную к линии ограждения жались десятка два прикрывшихся зонтами зевак. Всякий раз, оказавшись на месте преступления, Ре-Ранкар видел этих странных представителей рода человеческого, с широко раскрытым глазами и разинутыми ртами глазеющих на дорожку, ведущую к дому, где было совершено убийство. Что притягивает их, думал Ре-Ранкар. Что вызывает интерес? Работа стражей порядка или же сама смерть? Что за странная аура окружает место, где была пролита кровь?