Константин Якименко - Проклятие пятого уровня Страница 28

Но сейчас это не имеет ровно никакого значения.

По данным Тар-Хамонта, дошедшим до меня из Центра, мертвую ныне темную личность зовут Роман Мелеш, тридцати четырех лет. Во всяком случае, под этим именем он был известен последних года три. Был замешан в каких-то делах, связанных с торговлей оружием. Вероятно, уже давно работает с одним из крупных российских или украинских мафиози. Причина потери им глаза неизвестна. Контакты с кем-либо из наблюдателей зафиксированы не были, но отдельные косвенные данные указывают на возможную связь с Кел Нерой.

Чепуха какая-то. Если этого Мелеша нанимала «маймрийка», зачем она стала бы так просто говорить мне, что у нее есть «умка», которой можно открыть мой сейф? Конечно, ей нравится играть с огнем, но не до такой же степени!

Странно все получается. Если обращаться к конкретным фактам, то они указывают на Неру, но не видно причин. Если же искать причины, то надо отталкиваться от того, кто имел связи с советником, а тогда подозрение падает на Нальгора и Ларрока. За что же тут ухватиться?

Если как следует нажать на хайгерианку Неру, то она наверняка рассказала бы много интересного. Даже, если она не имеет ко всему этому никакого отношения – возможно, она чувствует происходящее лучше нас. И этого Мелеша она несомненно знает. Но как бы так подобраться к ней, чтобы она не послала меня подальше?

Внезапно Орион сообщает, что со мной хочет говорить Иван Шиловский из Москвы. Я и сам был не прочь с ним побеседовать, но что это вдруг натолкнуло его на мысль позвонить мне?

– Привет, Иван. Ты из дома?

– Нет, из своей конторы. Только что дал совет одному депутату. За этот совет потом кое-кто другой долго будет со мной расплачиваться. Но тебе, наверное, это не интересно?

– Верно. Мне сейчас интереснее то, что касается нашего предателя.

– Не сомневаюсь. Знаешь, Андрей, Эйнос же не только с тобой говорит. Я сейчас в курсе всех событий.

– И, наверное, уже сделал выводы?

– Послушай меня внимательно. Эйнос думает, что это ты. Извини, что я так прямо об этом говорю, но он в душе уверен, что это ты. Он ничего не делает только потому, что у него нет реальных доказательств. Он хочет поймать тебя на месте преступления и хочет, чтобы ты вывел его на всех, кто здесь уже знает о нас. Понимаешь?

– Я и сам об этом думал.

– Хорошо, что ты спокойно все воспринимаешь. Я хочу сказать, если ты чист, тебе ничего не грозит. Делай все что хочешь, и Центр не будет тебя трогать. Если, конечно, не надумаешь и в самом деле что-нибудь такое…

– Спасибо за совет. Ты в самом деле веришь, что я этого не делал?

– Я адвокат, Андрей, и у меня есть чутье. Я знаю, когда люди говорят правду, а когда нет, и я чувствую, что ты – не предатель. Но я пока не хочу убеждать в этом Центр.

– Вот теперь я не совсем понимаю…

– На самом деле все просто. Настоящий предатель будет уверен, что подозревают тебя и вся охота идет именно на тебя. Тогда он сам скоро расслабится, потеряет осторожность и где-нибудь ошибется. Видишь выгоду этой ситуации?

– Надо же! Я и не думал, что от такого отношения Эйноса ко мне может быть какая-то польза.

– Это потому, что ты сам оказался в шкуре подозреваемого и воспринимаешь все в черном цвете, иначе ты бы давно это понял. Но теперь я открыл тебе глаза. Ради этого я и звонил. Ты, наверное, хочешь меня спросить о советнике Вольском?

– Как ты догадался? – изображаю я удивление.

– Профессия обязывает. Знаешь, Андрей, я бы не прочь показать тебе свою усадьбу.

– Ну, нет! Никуда я не поеду!

– Не беспокойся, твоя нога не будет потревожена. Послезавтра устроит? Я пришлю за тобой самолет.

– Ты считаешь, твои сведения стоят того, чтобы ждать два дня да еще летать туда-сюда?

– Андрей, что с тобой? Ты же всегда был заядлым путешественником!

– В последнее время я сам себя не узнаю.

– Ничего, надеюсь, скоро все это закончится. Ну, я тебя уговорил?

– А что делать?

– Хорошо. Можешь ни о чем не беспокоиться, тебе позвонят. Для твоей работы это не будет проблемой?

– Это уже не твоя забота.

– Я и не претендую. Да, еще последний совет: ты, наверное, будешь говорить с Руменовым? Не дави слишком на него.

– То есть?

– Да так. Предчувствие. Ну, до встречи. Ко мне уже клиент рвется.

– Пока, Иван.

Иван Шиловский, он же Кемп Ларрок. Образцовый наблюдатель, каким и я был несколько месяцев назад. Он и сейчас остался таким. Прекрасно сохраняет контроль в любой ситуации. В разговоре, как и Тар-Хамонт, предпочитает вести свою линию, но, в отличие от последнего, не издевается над собеседником, а скорее тонко подыгрывает ему.

Может ли Ларрок быть предателем? Мог ли он что-то выдать советнику? Ведь именно он когда-то помог ему занять эту должность!

Мне бы не хотелось, чтобы это был он. Я всегда питал симпатию к этому наблюдателю. В отличие от хайламца, с ним я легко нахожу общий язык. И сейчас он – быть может единственный, кто верит в мою невиновность.

Не потому ли верит, что сам виновен во всем?

Так или иначе, послезавтра мы встретимся и поговорим обо всем подробнее. А сейчас не мешало бы все-таки позвонить Нальгору.

Но с огрянином уже не в первый раз мне не повезло. Мне сообщили, что он на деловой конференции, так что я могу перезвонить ему часа через два, или набрать другой номер, если у меня что-то срочное. Вряд ли стоит перехватывать его с конференции с такими вопросами, как у меня сейчас. Лучше подожду.

Пока можно переключить свою деятельность на другую область. Итак, на чем я там остановился в «Экстроникс»?

Поднимаю свои данные о сотрудниках, которые я собирал, в числе прочей информации, в течение последнего месяца, обеспечивая на будущее подходы к «Куполу». Сейчас все это может мне пригодиться. Долго и тщательно проглядываю списки и страницы данных, изучаю каждого человека то, что написано, и то, о чем приходится догадываться между строк. Наконец выбираю из всех наиболее подходящую кандидатуру для того дела, которое я задумал. Некто Гарри Перкинс, один из непосредственных разработчиков, хотя и не связанный напрямую с «Куполом».

Подготавливаю войс-транслятор и отключаю камеру, после этого запрашиваю связь. Наверняка он уже должен быть дома.

На экране появляется слегка удивленная круглая физиономия Перкинса:

– Кто это?

– Вы мистер Перкинс, я полагаю, – говорю на чистом английском.

– Да, а вы кто такой?

– Это не так важно. Впрочем, можете называть меня Ловец. А вас я, кажется, могу называть Серрано? Дин Серрано, правильно?

– Я вас не понимаю. Объяснитесь, или я отключу связь.