Артем Гай - Дверь с той стороны (Сборник фантастических рассказов) Страница 28

Сероглазый поднял ботинок, недоверчиво осмотрел его, ощупал… и стал натягивать на ногу. У него ничего не получалось. И не потому, что надевал он не на ту ногу. Его стопу при всем желании невозможно было втиснуть в обычную человеческую обувь. Но он пытался это сделать!

«Он видел, как делаю это я, — успокаивал себя Франсуа. — Как- никак, а мы прожили бок о бок пятнадцать дней и ночей. И его глаза постоянно наблюдали за мной…»

В этот момент Сероглазый; отчаявшись в безнадежной попытке обуться, с досадой и вздохом отшвырнул ботинок. И опять в его движениях промелькнула тоска, неведомая австралопитекам.

Смутная догадка родилась у Франсуа. Еще не отдавая себе отчета в том, что ждет его, он положил руку на плечо Сероглазому и шепотом произнес:

— Ты кто?

Тот быстро обернулся и, предостерегающе приложив палец к губам, выдохнул: — Хаш!

Лебер оцепенел. Совпадение? Он ни разу не слышал таких звуков в стаде австралопитеков, но «хаш» по-английски «тише»! Неужто и в самом деле человек сидел рядом? Человек и зверь одновременно!

Сероглазый смотрел на него с мольбой и испугом. Нет-нет, взгляд направлен сквозь Франсуа. Должно быть, он видит кого-то другого…

— Кто ты? — опять повторил Франсуа пересохшими от волнения губами. Сероглазый нахмурился и прижал к губам ладонь, словно повелевая молчать. И опять это был совсем человеческий жест, несвойственный Сероглазому.

А вдруг… Мысли путались в голове Франсуа. Вдруг этот необычный австралопитек — потомок несчастного Дж. Ч?.. Тот оказался в плену у обезьянолюдей, они приняли его, как и Франсуа, доброжелательно, даже радушно. Возможно, он жил здесь долго… Краги! Почему краги застегнуты на все застежки? Значит, их сняли с человека не расстегивая… А с живого их не снимешь таким образом… Выходит, Дж. Ч. умер в стойбище!

От этой мысли стало страшно. Неужели такова перспектива любого, кто попал в эту каменную чашу?.. Но был ли здесь кто-то кроме Дж. Ч.?.. И его, Лебера!

И вдруг Сероглазый стал приподниматься, ища опору… в воздухе. Так, будто рядом была стена. Она и была, должно быть, но только в его воображении. Попытка… Еще… Сел, устало опустив плечи. Бессвязно прошелестел голос. Франсуа не уловил смысла: это опять напоминало долгий выдох. Лебер вспомнил свой сон, когда явился ему молодой Ставс, говоривший на валлонском диалекте. То был оживший фрагмент отцовской молодости, и Франсуа, как в театре, исполнял роль своего отца. Неужели Сероглазый видит подобный сон, в котором вместо него действует его предок? В таком случае рядом с Франсуа в шалаше сидит человек. И этот человек — англичанин.

Пораженный своим открытием, он придвинулся к Сероглазому вплотную, заглянул прямо в глаза и прошептал по- английски, стараясь произносить слова как можно отчетливее:

— Как уйти из долины? Как выйти из долины?

Сероглазый насторожился. Вслушивался в слова? Франсуа еще и еще раз повторил сказанное. Наступила напряженная пауза. И вдруг австралопитек отодвинулся, с отчаянием обхватил левой рукой правое плечо. Боль отразилась на его лице. Он стал раскачиваться из стороны в сторону.

От нетерпения и сосредоточенности Франсуа затрясло, как в лихорадке. Еще минута — и он не выдержит этого напряжения. Сейчас от Сероглазого зависит вся его судьба. Он стиснул стучащие зубы, сжал кулаки. И вдруг… Раздался чуть слышный сип, будто кто-то пытался говорить очень простуженным голосом. Франсуа молитвенно прижал руки к груди. Весь превратился в слух. Еле слышно, с трудом орудуя губами, языком, Сероглазый пытался выговорить что-то. Святая Мария, это было очевидно!

Осторожно, словно к спящему ребенку, подполз к нему Франсуа, боясь спугнуть таинственный «сон». По движению губ ему удалось различить одно слово. Слово, черт побери! Кажется, тот произнес «плыть»!.. Продолжая раскачиваться, Сероглазый смолк.

Отчаяние охватило Франсуа. А что, если «сон» сейчас кончится! Или этот несчастный потомок австралопитека и человека разумного, измученный зовом наследственной памяти, упадет на бок и забудется здоровым сном сытой обезьяны! Собрав остатки мужества, Франсуа повторил свой вопрос:

— Как найти дорогу? Как вернуться к людям?

И вдруг ему ответил сиплый, потусторонний голос:

— Без руки не могу плыть. Только вода — дорога. Как? Как? — Сероглазый тер рукой плечо, на глазах его выступили слезы.

Водопад Дж. Ч.

Франсуа остановился в нескольких шагах от того места, где лежал Ву. Он уже все решил: нечего больше выжидать, риск — единственный для него выход. Другого удобного случая он ждать не хотел. Задержать его мог только Ву, расположившийся как раз на пути к той «дороге», о которой говорил Дж. Ч. голосом Сероглазого. Да, Франсуа не сомневался, что речь шла именно об озере, ибо в него втекали и из него вытекали все мыслимые в долине ручьи.

Если Ву уже очнулся, Франсуа придется придумать очередной фокус, чтобы отвлечь старика.

Затаив дыхание, он подошел к воде. Дно озера было пологим, и до глубины надо было брести довольно долго по щиколотку в воде. Он оглянулся. Вроде поблизости никого не видно. Стоп! Забыл спрятать схему, чтобы предохранить ее от воды. Единственным надежным местом была герметическая зажигалка. Значит, надо достать ее и вложить туда бумагу, предварительно превратив ее в маленький комочек. А если за ним все-таки следят?

Франсуа стал подбирать со дна камешки, делая вид, что очень увлечен этим занятием. Он перебирал их в руках, плюхал в воду, медленно, но верно удаляясь от берега по мелководью. И упаковывал схему. Проклятые камешки! Они так мешали… Едва вода достигла колен, на берег выскочили два австралопитека и бросились вслед Франсуа. Тот опрометью ринулся к глубине, на ходу заталкивая в карман зажигалку. Даже обезьяна не усомнилась бы теперь в его намерениях. Он оглянулся.

Австралопитеки крупными скачками, ловко отталкиваясь ото дна и почти не поднимая брызг, неслись по озеру. Они издавали тревожные всхлипы, каких Франсуа не слышал раньше. Изо всех сил старался он уйти с мелководья, но вода как будто остановилась на одном уровне и не поднималась выше колен. Ужасающая мысль билась в висках: а если дно сейчас вздумает подниматься! Звуки за спиной приближались. Франсуа плюхнулся в воду и, отталкиваясь ногами, скорее пополз, чем поплыл. И все же это было быстрее. Кажется, стало глубже. Он сделал гребок руками. Что есть мочи оттолкнулся ото дна… и поплыл.

О! Это была хорошо знакомая ему стихия. И совсем не освоенная австралопитеками. Мощными рывками Франсуа удалялся от берега. Там в неподвижных позах застыли изумленные обезьянолюди. На сей раз он обнаружил, что за ним наблюдает все стадо.