Елена Горелик - Не женское дело Страница 28

– Мария! - остановил её дон Алонсо. - Не забывайся! Сеньорита только что спасла жизнь и честь наших детей, и её могут за это повесить.

– Молю Господа и святого Яго, чтобы это случилось как можно скорее! - гневно воскликнула сеньора. - Я буду счастлива узнать, если этой грязной английской еретичке перед повешеньем всыпали плетей, как рабыне!

– Как вы добры, - ехидно отозвалась Галка, усаживаясь на какую-то бочку. - Но скажите мне, вы, светоч христианской добродетели, кто ещё на этом корабле вас защитит, если со мной сделают всё вышеперечисленное?… То-то же.

– Вы говорите как весьма образованная девушка, - кажется, дону Алонсо было немного стыдно за свою жену. - Могу ли я узнать, какая превратность судьбы привела вас на пиратский корабль? Неужели вы…

– Нет, это не то, о чём подумала, но пока ещё не сказала ваша супруга, - Галка засмеялась. Откровенничать с испанцами её не тянуло, потому она собралась закончить этот разговор как можно скорее. Сеньора Мария гневно зыркнула на неё, но, повинуясь молчаливому приказу мужа, удержала-таки язык за зубами. - Не обо всём можно говорить с каждым встречным, согласитесь. Могу только сказать, что я не англичанка, и что меньше всего на свете думала оказаться именно здесь. Но раз уж оказалась, то стараюсь по мере сил остаться человеком.

– Это дорогое удовольствие в наше жестокое время, сеньорита.

Галка подумала: "И в наше тоже". Эта мысль так и осталась при ней.

– Ну, знаете, сеньор, лучше умереть человеком, чем жить скотиной, - сказала она. - А вы готовы платить такую же цену?

– У меня семья, сеньорита. Я должен думать прежде всего о них… - вздохнул испанец.

– Тогда мой вам совет: не зажимайте денежку. Я почему-то уверена, что сорок тысяч у вас где-то прикопаны, и ещё на безбедную жизнь останется. Сейчас это лучшее, что вы можете сделать для своей семьи.

– А вы… Вы ведь получите долю из этих денег? - теперь в голосе дона Алонсо прозвучало возмущение.

– Если меня не повесят, - рассмеялась девушка. И…запела. По-русски.

Призрачно всё в этом мире бушующем.

Есть только миг - за него и держись!

Есть только миг между прошлым и будущим,

Именно он называется жизнь.

При звуках незнакомой речи у многих испанцев глаза полезли на лоб. Они не знали, о чём эта песня, но… Не зря, наверное, в двадцатом веке уверяли, что музыка - универсальный язык. Люди, отродясь не слышавшие русского языка, не разумом - сердцем понимали её смысл…

Вечный покой сердце вряд ли обрадует,

Вечный покой - для седых пирамид.

А для звезды, что сорвалась и падает,

Есть только миг, ослепительный миг.

Пусть этот мир вдаль летит сквозь столетия,

Но не всегда по дороге мне с ним.

Чем дорожу, чем рискую на свете я?

Мигом одним, только мигом одним!

10

– Что… что она делает? - капитан решил, будто ослышался.

– Поёт, - хмыкнул Старый Жак. - По-русски. Ни хрена не понять. Уже три часа заливается, и ни разу не повторилась. Испанцы воют, умоляют избавить их от этой пытки. А по мне так недурно голосит, я бы ещё послушал.

– Успеешь наслушаться, - буркнул Причард. - Что парни говорят?

– Говорят, она была в своём праве, и ты не можешь её ни казнить, ни выгнать с корабля в первом же порту.

– Так… - капитан, и без того хмурый, как грозовая туча, совсем помрачнел. Положительно, девчонка выиграла этот первый поединок с ним. Нужно было, во-первых, сохранить своё лицо перед командой, во-вторых, показать, что его слово на борту "Орфея" значит очень многое, а в-третьих, придётся каким-то образом договариваться с девчонкой. Да, именно договариваться, как бы дико это ни звучало. Может, она и не желает его подсиживать, но первый шаг к месту на квартердеке уже сделала. - Веди её сюда. Перемолвлюсь парой слов.

– Только не убейте друг друга, - заржал Жак. - Что ты, что она - одного поля ягоды.

– Веди давай, не то шею тебе сверну, дублёная шкура! - взъярился Причард. - Одна нога здесь, другая там!

Старый Жак знал, что в такие моменты капитану лучше не перечить. Через пять минут девушку доставили к нему.

– Садись, - он хмуро кивнул в сторону сундучка, на котором в самом деле было довольно удобно сидеть. Каюта не была особенно просторной, и они сидели совсем рядом друг с другом. - Разговор будет серьёзный, и чем он закончится, зависит от степени твоей откровенности. Ложь я нутром чую, так что лучше тебе говорить правду. И запомни: далеко не каждый капитан стал бы разбираться, в чём тут соль. Что не ясно?

– Да всё яснее некуда, - сказала вмиг ставшая серьёзной Галка. - Раз всё сказанное останется только между нами, почему не пооткровенничать? Только без обид, кэп. Хочешь правды? Хорошо. Буду говорить то, что думаю, и боюсь, не всё сказанное тебе понравится.

– Это меня устраивает, - разбойничья рожа Причарда вообще могла напугать кого-нибудь с нервами послабее, а сейчас, казалось, он вовсе готов был съесть девчонку. С косточками. - Выкладывай начистоту - какого чёрта тебе вздумалось поиграть в благородство?

– С чего ты взял, будто это была игра? - Галка его нисколько не боялась, и он это чувствовал. - Одно дело померяться саблями с вооружённым противником, когда твои и его шансы равны. Тут я крови не боюсь, ты мог в этом убедиться. И совсем другое - воевать с безоружными.

– Потому что это подло? - прищурился капитан.

– Потому что это занятие для дерьма, а я человек.

– Значит, хочешь выплыть чистенькой из нашего болота. Видал я таких чистоплюев, с пеньковым галстуком на шее.

– Так повесь меня, - девчонка ехидно усмехнулась. - Нет, кэп, ты этого не сделаешь. А знаешь, почему? Ты не можешь понять, чего я хочу на самом деле, и тебя это бесит. Ты думаешь, будто я мечтаю выжить тебя с корабля? Выбрось из головы. Да, я хочу однажды стать капитаном, как бы это ни было для тебя нелепо. Но не это главное. Знаешь, о чём я думала, когда встала между испанцами и командой? Я не хотела, чтобы парни оказались дерьмом…

– Бабьи глупости, - капитан намеренно не повышал голос - ещё не хватало, чтобы их подслушали. - Все мы и так дерьмо. Испанцы есть испанцы, а я ненавижу их. Веришь, что у меня есть для этого причины?

– Верю.

– Тогда засунь свои умные рассуждения себе в…карман, и не дёргайся. Не то в следующий раз я тебя точно повешу.

– Ах, вот мы как заговорили, - голос и взгляд девчонки стали злыми. - Погоди кипятиться, кэп. Выслушай до конца, а потом уже можешь бушевать сколько влезет. Ты ведь меня, кажется, пооткровенничать вызвал? Думаешь, я не понимаю, куда попала? Да, здесь не парадиз. Да, вы - морские волки, а не ангелы с крылышками. Да, испанцы тоже одной с вами закваски. А теперь представь на минутку, что ты отдал приказ команде…гм…развлечься с пленными. И команда этот приказ выполнила. А я как дура стояла в сторонке, молчала в тряпочку и размышляла о жестокостях этого мира. Что же тогда выходит? Испанцы дерьмо потому, что они испанцы. Ты дерьмо, потому что отдал такой дерьмовый приказ. Парни тоже дерьмо, потому что его выполнили. И я дерьмо, потому что всё это допустила. Шикарная картина: корабль, доверху набитый дерьмом. И вообще, весь мир дерьмо, потому что злые творят зло, а типа добрые возводят очи горе и скорбными голосами философствуют о том, как это плохо… Самому не противно? Лично мне это уже давно остофигело. А если бы ты хоть раз поинтересовался, что я впариваю парням на тренировках в теоретической части, то ты бы и сам кое до чего допёр, без моих пояснений. Как допёрли многие парни. Всего три недели я их учила, заметь!