Юрий Максимов - Зиккурат Страница 29

– А они не могут сейчас тебе сказать, что это такое?

– Нет. Вчера, при первом контакте, нас встречали не только трое сангнхитов. Я видел огромную толпу, великое войско от края до края. Анаким. Они прогнали моих дедов, как хозяин прогоняет собаку. Теперь я такой же беззащитный, как и остальные. Кроме тебя! Не сомневайся!

Лишь когда они скрылись и стихли шаги, я решился запустить руку в карман и рассмотреть, что же передал мне Сунь. На ладони лежали куски разломанной электронной книжки, узкой и продолговатой. Дышать стало труднее и глаза отчего-то защипало. Я отвернулся, чтобы Бонго не заметил.

Внизу проплывали башни обезлюдевшего города. Позади остался черный столп, упираясь в небо и кляксой растекаясь по небесной глади. «Ну вот, одна мечта сбылась», – невесело подумал Энмеркар, стоя на летателе, и неожиданно вспомнил самую заветную мечту: увидеть море. Сердце тоскливо сжалось: поздно. Дело важнее.

Глядя на жилистую, иссеченную старыми шрамами сутулую спину раба, он сказал:

– Раб, говори со мной!

– Да, господин мой, да! – Раб, на мгновение обернувшись, изогнулся в поклоне и вернулся обратно к управлению летателем.

– Имя твое?

– Ибу, господин мой.

– Ибу… Ты знаешь, что я – Избранный?

– Да, господин мой, знаю.

– И что ты об этом думаешь?

– Я сожалею о вашем юном возрасте. Если бы ваш ничтожный раб мог пойти вместо вас, я сделал бы это с радостью.

Раб говорил сухим, ровным голосом, но Энмеркар все равно был тронут. Даже отец не сказал ему таких слов… И говорит этот раб как образованный…

– Ты ведь знаешь, Ибу, что заменить в Гарзе никого нельзя…

– Увы, господин мой, таково извечное заклятие, неизменная воля, нерушимое слово…

– …но я, как Избранный, могу тебя освободить. Ибу, хочешь стать свободным?

Раб обернулся и не мог скрыть удивления и волнения, вспыхнувшего на изуродованном лице. Лишь миг держалось это выражение, затем глаза раба вновь затянулись пеленой безличной почтительности.

– Доброта и щедрость юного господина потрясла ничтожного раба. Исполнять вашу волю – честь для меня. Но если ваше милосердие столь велико, что вы снисходите до мнения презреннейшего из рабов, то я осмелюсь сказать: нет. Я хочу остаться рабом.

– Почему?

– Нелегко соответствовать предназначению раба, но соответствовать предназначению свободного – в шестьдесят раз тяжелее. Ваш ничтожный раб слаб, и потому выбирает то, что ему по силам. И то, что он в свое время заслужил.

– Как хочешь, – ответил, пожав плечами, Энмеркар. – Хотя ты уже был свободным в тот миг, когда решал, оставаться ли тебе рабом.

– Да, господин мой, да.

Летатель спускался, сбавляя скорость. Каменный квадрат крыши Дома Контактеров все больше разрастался внизу. Противно заскрипев о стену, летатель прошел сквозь камень и продолжил спуск. Перед глазами мелькнули желтые песчинки, а затем неуловимый барьер прокатился по глазам и они погрузились в мрачную пучину покоев Главного Контактера.

Стены здесь оказались из настоящего, непроницаемого камня. Оштукатурены темно-серым раствором с золотыми блестками. Потолок тоже настоящий и непроницаемый, лишь в одном углу, через который они спустились, оставлено прямоугольное отверстие точно под размеры летателя.

Едва их летатель опустился на летатель Главного Контактера, Ибу распростерся ниц, уткнувшись лицом в затоптанную ногами поверхность. Энмеркар остался стоять, оглядываясь с жадным любопытством.

Здесь было темно. Дневной свет из прорехи для летателей почти не проникал в комнату. В центре потолка свисала закрепленная на воловьих жилах чаша, в которой горел живой огонь. Дрожащие рыжие отсветы танцующего язычка пламени открывали взгляду невероятно загроможденное помещение. Со всех сторон глядели сотни резных статуэток.

Справа еле проглядывал хранильник, увешанный пуками высушенных трав уму, бур и канкал. Их пряный, удушливый аромат наполнял всю комнату. На полу рядами стояли древние каменные чаши и амфоры самых разных объемов. Некоторые были наполнены Напитком Перехода – бурой, мутно-темной жидкостью, с плавающими разбухшими листьями. На левой стене зеленоватым светом мерцает мутное пятно размером с тарелку.

Слабо дымились курильницы. Пол покрывало необычное вещество: прозрачное, как вода, но твердое, как металл, и наполненное красно-золотыми россыпями. Посреди комнаты в воздухе висела плита, за которой на седалище с высоченной спинкой восседал завернутый в старый зеленый плащ Главный Контактер, склонившись над листьями тамариска. Напротив него пустовало второе седалище со спинкой пониже.

– Садись! – прокричало множество голосов, вырвавшись изо рта Главного Контактера, перебирающего полуувядшие листочки.

Энмеркар прошел и влез на слишком высокое для него седалище.

– Можешь идти! – приказал Главный Контактер, даже не подняв головы.

Ибу рьяно стукнулся головой о металл, поднялся на колени и, стоя так, вылетел через белесое отверстие в дальнем углу. Они остались наедине. Наблюдая за бледными и тонкими, дергающимися как лапки паука пальцами Главного Контактера, Энмеркар с удивлением понял, что страх перед этим человеком совершенно испарился, хотя смутная, еле осязаемая тревога еще тлела где-то внутри.

– Ты пришел рано, – промолвил хором Главный Контактер, по-прежнему не глядя на него. – Что ты хочешь знать? Говори со мной – и я буду говорить с тобою!

Энмеркар заговорил не сразу.

– Почему машины пришельцев напали на нас?

– Разве объяснения, данные тебе Нарам-суэном, недостаточны?

– Нет. – Осведомленность Главного Контактера не удивила мальчика. – Он сказал о следствии, а я хочу знать о причине.

Тонкие пальцы замерли, затянув узелок из стеблей. Главный Контактер убрал руки и поднял голову, пригвоздив гостя на месте взглядом двух бездонных дыр.

– Глава пришельцев отказался продать нам то, за что мы честно заплатили. Нам пришлось посадить его вместе с рабами в темницу. Один из его рабов уже погиб, другой сломал руку, но главный по-прежнему упорствует и отказывается объяснять свой вероломный поступок.

Энмеркар перевел взгляд на правую щеку Главного Контактера, избегая смотреть ему в глаза.

– Из-за ваших дел началась война, которая может грозить поражением и гибелью всему Агану!

– Всякое, конечно, может случиться, – равнодушно пожал плечами Главный Контактер. – Может статься, этой ночью Аган по неведомым причинам остановит скольжение вокруг оси, и Уту никогда больше не встанет над нами. – Не спуская с мальчика взгляда, он провел линию левой ладонью. Связанный узелок тамариска поднялся в воздух и плавно перелетел к хранильнику, повиснув на веревке рядом с другими пучками. Главный Контактер продолжил: – Я допускаю такую возможность, но глубоко сомневаюсь, что она воплотится в жизнь. То же самое и с землянами.