Гордон Диксон - Абсолютная Энциклопедия. Том 1 Страница 29

— ...и когда ты в первый раз спустишься в шахту, то увидишь такое, чего потом не сможешь забыть никогда в жизни, — продолжал резчик. — Все думают, что в наше время мы там, внизу, только нажимаем кнопки. Черта с два! Здесь, на Коби, мы не кнопки нажимаем. Сам увидишь.

— Что вы имеете в виду? — спросил Хэл.

— Увидишь... — многозначительно произнес резчик. Один из обитателей клетки, расположившийся на верхней койке поблизости от двери, неожиданно стал насвистывать, и резчик заговорил громче:

— Добывая руду, ты большую часть времени работаешь в забое, таком тесном, что не можешь стоять в нем во весь рост, а раскаленный газ, выделяющийся из породы, когда ее режут, постепенно накапливается и жжет тебя все сильнее.

— Но ведь такую работу легко выполняют машины, — заметил Хэл, припомнив то, что проходил в годы учебы. — Для этого нужно лишь...

— Только не на Коби, — перебил его резчик. — На Коби мы с тобой стоим дешевле машин. Ты все увидишь сам. Здесь могут повесить человека только за то, что он слишком часто опаздывает на работу.

При этих словах у Хэла от удивления широко открылись глаза. Он не мог поверить тому, что сейчас услышал.

— Это правда, и ты как следует подумай о том, что я тебе сказал, — продолжал резчик, ковыряя ножом свое изделие. — Ты, наверное, решил, что все эти рассказы о правах прокурора — чистой воды выдумка? Так вот знай, он может вырвать у тебя ногти или что-нибудь еще, чтобы заставить тебя заговорить. Здесь это законно, и они нередко так поступают, если человек арестован и знает что-то такое, чего не знают они, но очень хотят узнать. Я видел человека — он за три дня ареста постарел лет на двадцать и...

Все произошло очень быстро. Уже позже Хэл осознал: тот дикий зверек или маленький ребенок, неотъемлемая часть его натуры, очевидно, уловил какой-то звук, послуживший сигналом об опасности. Что-то внезапно заставило его оглянуться на дверь. В мгновение ока перед ним промелькнули лица всех обитателей клетки, которые, вытянув шеи и свесив головы с коек, жадно следили за происходящим. В дверь ворвался и бросился прямо к нему высокий тощий человек лет сорока с искаженным яростью узким, вытянутым лицом. В руке, поднятой высоко вверх, он сжимал тяжелую металлическую кружку, явно намереваясь ударить ею Хэла по голове.

Движение Хэла было таким же инстинктивным и мгновенным, как если бы он, пошатнувшись, вытянул руку, чтобы удержаться от падения. В течение многих лет он подолгу тренировался под руководством Малахии, но все выполняемые им упражнения уже давно утратили в его сознании всякую связь с той реальной целью, ради которой они изначально разрабатывались, и стали просто разновидностью физической нагрузки ради хорошего самочувствия, так же как бег или плаванье. Но теперь, когда на раздумья не оставалось времени, его тело среагировало автоматически.

Реакция была внезапной и стремительной. Никакой растерянности. Действия совершались молниеносно и очень четко. Он поднялся на ноги, повернулся и, перехватив бросившегося на него человека, приподнял и развернул его так, что тот, продолжая по инерции свое движение вперед, но уже в том направлении, которое придал ему Хэл, со всей силы врезался головой в каменную стену. Послышался тяжелый, глухой звук удара, что-то хлюпнуло, нападавший мешком осел на пол у стены и застыл без движения.

И тут же Хэл мгновенно повернулся лицом к двери и застыл неподвижно, сжавшись как пружина, готовый к любой неожиданности, внимательно следя за каждым, кто находился в клетке. Он ждал. Но ничего не происходило. Обитатели клетки, по-прежнему неподвижно лежа на своих койках, смотрели на него; в глазах у некоторых все еще сохранялось выражение хищного любопытства. Но под его взглядом оно исчезало, и вскоре на всех обращенных к нему лицах застыла печать тупого недоумения.

Хэл продолжал стоять, не двигаясь с места. Он не испытывал никаких чувств, но малейшее движение любого из них вызвало бы его молниеносную реакцию. И похоже, каждый понимал это. Время шло, секунда проходила за секундой, и уровень напряжения в клетке стал понемногу уменьшаться, как уменьшается уровень жидкости в треснувшем сосуде.

Наконец человек, лежащий на нижней койке справа, в дальнем от Хэла углу, медленно передвинул к краю постели одну ногу и осторожно поставил ступню на пол, затем не менее медленно и осторожно проделал то же самое со второй ногой и робко поднялся с койки. Потихоньку, пятясь задом, он дошел до двери, а оказавшись за ней, быстро развернулся и поспешил удалиться. Хэл все так же неподвижно стоял на своем месте, а тем временем все окружающие боязливо, по одному покидали клетку. В конце концов он оказался в полном одиночестве, если не считать тела, лежащего на полу без признаков жизни.

Ближайшие к Хэлу обитатели соседних клеток также хранили полное молчание. Он взглянул налево и направо, но каждый, с кем он встречался глазами, отворачивался в сторону. Повернувшись, он снова посмотрел вниз, на лежащее возле стены тело. Только сейчас у него впервые возникла мысль, что этот человек, возможно, уже мертв. Врезавшись головой я каменную стену с такой силой, он мог сломать себе шею.

До сих пор все эмоции Хэла были подавлены состоянием крайнего напряжения и настороженности, но теперь способность чувствовать и мыслить постепенно возвращалась к нему. Если этот человек умер... Но ведь Хэл только защищался. А если те, кто оказались очевидцами происшествия, в один голос станут утверждать, что именно он напал первым...

Только теперь Хэл понял: все они знали о том, что он, введенный в заблуждение, занял чужую койку, и о том, что хозяин койки скоро вернется и наверняка набросится на того, кто посягнул на его место. Скорее всего, он крепко выпил или наглотался наркотиков, а может, вообще страдал паранойей. И все они ждали, когда он появится и нападет на Хэла. Возможно, подумал охваченный унынием Хэл, его даже известили о том, что какой-то чужак пришел и занял его место. Все было подстроено с того самого момента, когда этот подлый любитель искусства намеренно обманул Хэла, а потом постарался устроить так, чтобы его обезумевший от ярости и потерявший самообладание сосед смог нанести сидящему спиной к двери и ничего не подозревающему Хэлу коварный удар сзади.

И если теперь все они дадут показания, что именно Хэл затеял драку и намеренно убил этого человека... Нет, это невозможно. Правосудие, даже в таком месте, не может быть настолько недобросовестным.

Но он снова вспомнил о праве местного прокурора применять по своему выбору любые способы, чтобы заставить арестованного сообщить необходимые следствию сведения, и мороз пробежал у него по коже.