Александр Громов - Запруда из песка Страница 3

Словом, к концу третьей недели летнего отпуска, именуемого также каникулами, родительский дом успел порядком надоесть Фролу. Правда, будущее немного пугало. Кому больше дано, с того больше и спросится – эту максиму Фрол узнал давно и не оспорил. Все правильно. Суть лишь в том, чтобы вовремя остановиться, не схватившись за непосильное. Как их там учат, перворанговых? Всякий ли отобранный потянет?

Потянул не всякий. К концу первого года из фроловского десятка были отчислены двое, а всего из младшего учебного отряда – семеро. Отчисляли за леность, мелкие кражи, неспособность к учебе, порчу следящих устройств, установленных в спальнях, коридорах и даже уборных, а пуще всего гнали сломавшихся. Экипаж терпел невротиков только на низших ступенях, где они не могли натворить больших бед. Один несчастный ударился в бега, был пойман, высечен, заперт в карцер, вынут из петли, разжалован и отчислен. Муштра была такая, что Торжок с его начальной школой снился в горько-сладких тягучих снах, от которых поутру мокра подушка. Ох, трудно достался Фролу тот год!

– Либеральщина, – брюзжал лысый учитель истории в чине старшего лейтенанта. – Вот в мое время…

И рассказывал ужастики. Историка любили за рассказы и за справедливость. Поощряемый им, Фрол сам не заметил, как заинтересовался не только Цезарем и Ганнибалом, но и приступил, перепрыгнув несколько учебных лет, к изучению, пусть пока поверхностному, истории новейшей.

Она того стоила.

3. Камни в чужой огород

…и сейсмографы в Пулково и Гринвиче показали зловещую чепуху.

Бородатый анекдот гласил, что существуют две возможности наведения на планете должного порядка, реальная и фантастическая. Реальная – прилетят инопланетяне и провернут эту работу; фантастическая же – люди обойдутся без инопланетян.

Действительность оказалась щедра на выдумку: случилось и то и другое.

Первым делом Фрол убедился: Экипаж нипочем не возник бы без давления извне. Лысый историк как-то раз обмолвился: не так устроены люди, чтобы ни с того ни с сего объединиться в сплоченную команду, без жалости разломав барьеры между странами и народами, и вдобавок построить справедливое общество. Человечеству «помогли».

Или заставили – так будет точнее. Иногда ведь это совершенно необходимо – заставить. Спросите любого педагога, родителя или сержанта, он подтвердит.

Шесть ударов грянули в один день. Первый – в Африке – пришелся на впадину Боделе, что лежит к югу от нагорья Тибести на территории тогдашней республики Чад. И это был единственный из шести астероидов, замеченный астрономами до столкновения с Землей. Космическое тело размером ориентировочно триста-четыреста метров прочертило в горячем небе Сахары длинный косой след и с громоподобным ревом, разнесшимся на тысячу километров, врезалось в пески великой пустыни. Сейсмический удар был зафиксирован всеми сейсмостанциями Земли, что и неудивительно, – а миллионы африканцев, не располагавших вообще никакой аппаратурой, ощутили содрогания почвы просто-напросто собственными подошвами. Воздушная волна четырежды обогнула земной шар. В пустыне возник кратер семикилометрового диаметра, а дождь из расплавленных тектитов орошал безжизненные пески за десятки и даже сотни километров от места удара.

Через тридцать две минуты второй удар встряхнул Австралию. Аналогичный по размерам астероид врезался в Землю на востоке Большой Песчаной пустыни между озерами Грегори и Тобин. Сила удара оказалась примерно такой же, как в Африке, и соответствовала одномоментному взрыву пяти-семи тысяч мегатонных боеголовок.

Третий удар, и опять с промежутком около получаса, пришелся на Антарктиду. Астероид угодил почти идеально точно в центр треугольника, образованного антарктическими станциями Амундсен-Скотт, Восток и Купол-Фудзи. Серьезные сейсмические колебания и подвижки льда были отмечены практически на всей территории обледенелого материка.

Четвертый, пятый и шестой астероиды свалились на Китай, США и Аргентину. Минимальный промежуток времени между ударами составил 24 минуты, максимальный – 39 минут. Суперпозиция разбегающихся по планете сейсмических волн давала такие картины, что у сейсмологов падали челюсти. В каждом случае энергия удара сохраняла все то же удивительное постоянство. Китай получил попадание в пустыню Такла-Макан, что лежит к югу от Тянь-Шаня, США – в пустыню Блэк-Рок на севере Невады, аргентинский же астероид угодил в солончак Трапалько в Патагонии, место никчемное и практически безлюдное. Однако же именно этот последний удар вызвал наибольшее число жертв, поскольку сейсмические толчки разрушили немало зданий в городках, лежащих в ста – ста пятидесяти километрах к северу от места падения на берегах Рио-Негро. Погибло сто семьдесят шесть человек. Всего по миру – двести шестьдесят два.

Разумеется, подсчеты не были, да и не могли быть полными. Трудно учесть бедуинов в пустынях и всевозможных экстремалов, подчас забирающихся в такие уголки Земли, куда ни один нормальный человек по доброй воле не сунется. Газеты выли. Телеведущие захлебывались словами. Репортеры героически пробирались к свежим кратерам. Армейские подразделения оказывали помощь и наводили порядок, медики пользовали раненых, насильно эвакуируемые рыдали и ругались – словом, все были при деле. Масштаб катастрофы поражал воображение – и точно так же поражала малость потерь. Ну хорошо, пусть не двести шестьдесят два, пусть триста, пусть даже пятьсот погибших на круг, если скрупулезно подсчитать всех пропавших без вести, но заметьте – это при шести колоссальных взрывах, в сумме равных по мощности доброй половине накопленного человечеством ядерного потенциала!

Да такого просто не бывает! Не должно быть!

Никому не известно, когда сделали главный вывод те, кто что-то решает в нашем мире, но журналисты выдали его в эфир в тот же день. Возможно, додумались сами. Что тут сложного? Если не бежать куда-то с выпученными глазами, а сохранить голову холодной, рабочая гипотеза придет на ум без особой задержки. Шесть материков – шесть попаданий. Ни одного попадания в океан, ни одного пропущенного материка. Огромная Гренландия не получила гостинца из космоса, хотя всем известно, что по площади она вполне «тянет» на материк, пусть самый маленький. Далее. Все шесть ударов пришлись на пустынные, необитаемые земли – случайно ли? Крайне сомнительно. Любого из шести астероидов хватило бы для полного уничтожения города-миллионника, да и в типичной сельской глубинке этакая гора, столкнувшись с Землей на космической скорости, наделала бы дел. Но нет – пострадали лишь безлюдные, никому, по большому счету, не нужные области земной суши.

А почти точные интервалы времени между падениями? А поразительная схожесть катаклизмов между собой? Не-ет, это не следствие дурной случайности, не шутка слепой природы! Тот, кто позволил себе пошутить подобным образом, был далеко не слеп!

Мир, как пишут плохие газетчики, замер в тревожном ожидании. Планету поколотило астероидами, и явно неспроста. За импактами угадывалась чужая злая воля. Ожидали худшего. В течение одних лишь суток число самоубийств превысило месячную норму. Мировые лидеры выразили обеспокоенность, одновременно попытавшись заразить электорат оптимизмом. Скоро выяснилось, что оптимизм, к сожалению, не передается воздушно-капельным путем, не говоря уже о распространении через эфир. Верховные иерархи основных конфессий мудро хранили молчание, выжидая, как повернется дело. Лидеры мелких сект, напротив, вопили кто во что горазд. Словом, было великое смятение умов.

Не в первый раз. Побушевав сколько положено, оно улеглось бы само собой – но ровно через двадцать четыре часа после первого удара гигантская чаша радиотелескопа в Пуэрто-Рико приняла весьма мощный модулированный сигнал на частоте излучения космического нейтрального водорода. Удивительнее всего было то, что тот же сигнал одновременно был принят едва ли не всеми радиотелескопами мира, работавшими в тот момент на прием в дециметровом диапазоне. Ведь не могут же многие десятки «тарелок», работавших по самым разным научным программам, быть направлены в одну точку небосвода! А основной лепесток диаграммы направленности у них узкий, никак не шире луча очень хорошего прожектора. Астрономы роняли челюсти и протирали фланелью враз запотевшие очки. Это что же, сигнал идет сразу отовсюду, как реликтовое излучение, заблудившееся во Вселенной?

Так и оказалось. Дошлые астрономы наверняка попытались бы отыскать анизотропию в загадочном сигнале, как уже давно нашли ее в реликтовом привете от Большого взрыва, да уж очень короток был сигнал. Зато расшифровка его заняла на удивление мало времени.

Сигнал нес в себе не изображение, как вначале полагали, а текст, причем составленный на эсперанто. В конце первой трети XXI века об эсперанто как-то позабыли, и если какой-то язык грозил вытеснить английский, то этим языком был китайский, а никак не искусственное творение Людвига Заменгофа. Текст послания гласил: