Алина Кут - Купольный город. Фантастический роман Страница 3

– Был занят, наверное.

Его заговорщицкий тон сделал свое дело – мне стало ужасно интересно послушать о его новом изобретении (он ведь постоянно разрабатывает новые механизмы, это ни для кого не секрет).

– Да, я был очень занят. Но это всё только ради тебя, моя дорогая одноименная, – при этих словах кровь прилила к моим щекам. Боюсь, я даже покраснела. – Я изучил системы безопасности, которые используют в городе. Здесь применяются замки типа… – он внимательно осмотрел замок на двери в мою палату, – типа О-526. Я так и думал!

– Ну и что из этого?

– А то, что я смастерил вот этот небольшой приборчик. Он распознает коды систем от Н до П. Как я хорошо угадал!

Ага, угадал он! У него же мозг, как у ученого-изобретателя Николая1202, создавшего лазерную установку против комаров и известного теперь на весь Купольный город.

– И что мы с ним будем делать?

– Не мы, а ты. Я же не смогу остаться здесь на ночь. Для этого мне нужно как минимум лишиться рассудка.

– Но так что тогда мне с ним делать?

– Сегодня ночью, сразу же после отбоя, не медли, – начал Михаил объяснять свой план. – Ты откроешь эту дверь, пройдешь по коридору до конца, повернешь налево. Там будет дверь с надписью «Ординаторская». Её замок тоже наверняка типа О. Там ты найдешь свою медкарту. Чтобы её не хватились, отсканируешь её.

– У тебя и сканер с собой?

– Конечно. Усовершенствованная модель. Держи.

Он дал мне что-то наподобие спичечного коробка (нам показывали на визуализаторе, как им пользовались наши предки для разжигания огня).

– Разберешься, как он работает? – ухмыльнулся он.

– Естественно. Я же не из двадцать первого века! – вспылила я.

Он меня когда-нибудь доведет до белого каления своими шуточками!

– Посещение закончено! – послышался зычный голос медсестры Екатерины0322, молодой, но ужасно сварливой и привередливой горожанки, ведущей себя так, будто она вновь появилась двадцать лет назад, не меньше.

– Ладно, я пошел. Удачи, Валерия. Завтра я найду способ с тобой связаться.

– Пока, Михаил. Спасибо, что помогаешь мне.

– Но мы же одноименные. Мы должны держаться вместе, – сказал Михаил, подмигнув мне.

Настала ночь. Как же странно, необычно, даже неприятно бодрствовать в темное время суток. Когда в девять часов вечера приятный женский голос сообщил из радиопередатчиков, вмонтированных в стены каждого здания в городе, «Время 21.00. Отбой», я чуть было по привычке не нырнула в приготовленную постель. Мои глаза сами собой закрывались, отяжелевшие веки не давали возможности рассуждать здраво. Я решилась прямо сейчас, пока еще не уснула, использовать изобретение Михаила. Я подошла к двери и поднесла прибор к замку. Та бесшумно открылась, но даже еле слышное скольжение уплотнителя по порогу заставило меня вздрогнуть.

Я выглянула за дверь: никого, только ночники мерцают вдоль стен, делая помещение неестественным, похожим на старинные деревянные жилища, которые показывали нам на истории старого мира. «Правитель мой! Я же нарушаю все правила!», – пронеслось у меня в голове. «Я же совсем как та умалишенная архивариус из группы номер 18, как её называли поисковики». Но, повинуясь, отчасти, своему безрассудству и любопытству и, отчасти, надеждам и стараниям Михаила, я вышла из палаты и осторожно двинулась по коридору, стараясь ступать как можно тише. Так, до конца коридора и налево. Всё, как и говорил Михаил. Вот ординаторская.

Нелегальный приборчик моего одноименного бесшумно отворил и эту дверь. Чтобы у охраны (а она наверняка здесь есть) не возникло подозрений, я заперла за собой дверь изнутри и зажгла настольную лампу.

Полки, полки, полки… А на них огромное количество элетронолистов, документов, папок, э-книг. Мне даже не хватит одной ночи, чтобы отыскать информацию о себе. «Хотя, подожди», – сказала я сама себе, – «моя медкарта должна быть где-то поблизости». Так и есть. Я нашла свою карту в верхнем ящике стола:

«Табельный номер: Валерия0323.

Имя при декриоконсервации: Валерия Красных.

Декриоконсревация – 02.03.23 г. э. н. Подпись: Врач-декриоконсерватор Валентин0916.

Первичный медосмотр. Диагноз: Инородное тело в брюшной полости.

Извлечение инородного тела – успешно. Подпись: Врач-хирург Олег0114.

Госпитализация. Особый медкорпус. Дата поступления: 25.01.24 г. э.н.

Манипуляции:

1. Биохимия крови

2. Бронхоскопия.

3. УЗИ брюшной полости.

4. УЗИ головного мозга.

5. Эндоскопия пищевода.

6. ЭЭГ.

7. Психодиагностическая коррекция.

Диагноз: Избыточная эмоциональность.

Назначено: контроль за состоянием в течение 1 месяца. Сверхтаблетка не требуется.

Выписана: 28.01.24 г. э. н. Подпись: врач-психолог Алексей0809».

Завтра меня отпустят. Это уже хорошо. Диагноз непонятный. Посоветуюсь завтра с Михаилом, может, у него получится прояснить ситуацию. Но что за инородное тело в брюшной полости? Мне об этом ничего не говорили. Так как время поджимало, я быстренько отсканировала свою медкарту, вышла из ординаторской и побежала в свою палату. Вернувшись, я наконец-то перевела дыхание. У меня никогда так не колотилось сердце, как будто сейчас выпрыгнет из груди. И неудивительно: я же впервые в жизни (во всяком случае, в новой жизни) нарушила правила, украла информацию. Меня успокаивало лишь то, что я украла информацию о себе. Всё-таки я имею на это право. Я должна знать, что же со мной не так, почему я отличаются от моих однокурсников.

Как и было указано в медкарте, меня на следующий день выписали из особого медкорпуса и отправили в образовательный корпус. После занятий однокурсники завалили меня вопросами. Оно и понятно, они ведь никогда в сознательном состоянии (я имею в виду помимо первичного медосмотра, куда поступают еще в состоянии комы) не бывали в особом медкорпусе. Отвечая на их вопросы, я искоса поглядывала на Михаила, давая ему понять, что моя «вылазка» прошла успешно.

Однако показать ему сканы мне удалось только через четыре дня. Наш курс приближался к первогодичной аттестации, поэтому количество занятий и экскурсий увеличилось в несколько раз. За эти дни мы посетили механический отдел, в котором механики изобретали всё новые, оснащенные высокотехнологичными приборами, автомобили, разные механизмы, включая оружие; пищевой отдел, в котором производилось энергетическое генетически-модифицированное питание для всего населения Купольного города; отдел связи, в котором занимались разработкой высокочувствительных видео-, свето- и нанокамер, теле- и видеофонов, радиоволновых приборов оповещения и т. д. Только на четвертый день, во время принятия кислородной терапии (каждую субботу мы по восемь часов сидим в кислородном парке, насыщая наш мозг живительной энергией для обучения) мне удалось поговорить с Михаилом. Чтобы не вызывать подозрений у остальных однокурсников, я взяла из библиотеки две э-книги по аэродинамике (как будто я хочу, чтобы Михаил объяснил мне некоторые нюансы, ведь слава о его изобретательности ходит по всему образовательному корпусу). Мы сели на скамейку под большущим раскидистым кленом и, смотря в книгоэкраны и время от времени тыкая в них пальцами для пущей достоверности, начали обсуждать мою историю болезни.

Михаил просмотрел сканы и, к моему удивлению, больше заинтересовался моим недавним диагнозом «избыточная эмоциональность», нежели инородным телом, извлеченным из моей брюшной полости сразу после декриоконсервации.

– Ты ведь знаешь, что эмоциональность в наше время не в почете, – тихо, но убедительно начал Михаил.

– Ну да, конечно. Главное, ум, рациональность и повышение уровня интеллекта. Это же все знают. Но ведь мне не назначили лечение. Значит, я здорова.

– Не уверен.

– Что значит не уверен?

– Помнишь Кристину, которая проучилась с нами месяца три, а потом пропала. Ну Кристину, такую любопытную девушку, которая везде совала свой нос.

– Ну да, помню. У нее вроде нашли какие-то отклонения, не совместимые с жизнью.

– И куда же она делась, по-твоему?

– Может, долго лечили, а потом отправили учиться с другим курсом. Даже меня исследовали целых три дня, хотя ничего такого не нашли.

– А меня её долгое отсутствие заинтересовало, и я немножечко покопал…

– Знаешь, ни капли не удивительно, с твоим-то складом ума.

– Ну да, я знаю, – согласился со мной Михаил. – Многие меня считают чокнутым изобретателем и фантазером. Но мне кажется, я тогда был близок к разгадке…

– Продолжай. Ну? Что же ты выяснил?

– Ни на одном из последующих курсов обучения Кристины0323 не зарегистрировано. Я прошерстил все документы на зачисление и отчисление образовательного корпуса.

– А второй курс?

– Там тоже нет: ни в поисковиках, ни в архивариусах, ни в историках, ни в учителях, ни в пищевиках, ни в связистах. Нигде. Она как будто испарилась.