Артем Истомин - Стражи Арктиды Страница 3

– Прошу, – усмехнулся мужик в гражданской одежде, открывая дверцу авто, – выходи, случайный соискатель… Мы люди мирные, если к нам с миром.

– Проснись, – толкнул юнца «соискатель». Тот вскочил, отбежал и приказал:

– Нужно во что бы то ни стало снять параметры. Странный соискатель!

– Подойди, – приказал юнцу Алк. Тот сник, подошел. – Вы снимаете вибрационно-волновые параметры, чтобы потом через генератор обрушить это убийственное страдание на неугодных и излишнюю массу быдла, так? Отвечай!

Повеление было действенным, сероглазый на миг растерялся от удивления, когда юный теоретик поник и подтвердил:

– Да, это так. Мы с папой уже было поверили, что достигли соответствующей концентрации, но оказалось – лишь для отдельных индивидуумов, для масс недостаточно. Нужны или более действенные усилители и излучатели, или сжатое в полевую точку более интенсивное изначальное страдание. Похоже, ты, незнакомец, нам и нужен… Во всяком случае, теперь понятен путь.

– Но для этого меня нужно взять. – И исчез. Но недалеко. Притаился внутри помещения.

«Преграду в виде лучевых резаков у забора мне вряд ли преодолеть… Очень рисково. Это Натка их проучила бы, вхожа в бесплотное состояние, а у меня лишь кокон. Максимум – могу перейти в боевой кокон и время от времени их уничтожать. Но у них лучеметы… Слишком продвинутая фирмочка… Так я кто теперь, охотник или дичь?»

А тем временем сероглазый зычно разбивал охрану по парам – лучемет и обычное вооружение – и отечески напутствовал:

– Он нужен живой. Лучеметом жечь пространство, отсекать передвижение, пулями бить по ногам. При любом исходе соискатель должен предстать живым. Марш! Поиск активный, задействовать все датчики движения и не зафиксированные ранее полевые вибрации. Вперед! Десять минут на поиск и задержание, – усмехнулся вожак.

Тут же слегка заметный вихрь прошел сквозь сероглазого, тот рухнул с вывороченными кишками и мозгами. Со второго этажа прозвучал зычный окрик:

– Прекратить! Эта неизвестная формация уничтожит нас… Охрана, принимайте фургон с соискателями. Я попробую договориться с этим типом, – объяснился бритоголовый.

«Фургон с соискателями? Незафиксированные полевые вибрации… Выходит, могут обнаружить и сжечь меня. Влип я по самые… Не вызывать же Натку, девочка по горячке изничтожит тут всех и вся. А потом заноет: „Почему ты меня не остановил, сила в информации“. Да и вызови ее…»

А тем временем приоткрылись ворота, под защитой настороженной охраны быстро въехал вместительный белый фургон.

– Эй, – возник рядом с бритоголовым, – ты так светишь лысым блеском, привлекает. Коровьего дерьма я тут не найду, поэтому говори, договаривайся. Идет? Только не начинай с вопросов, кто я да откуда? Сразу начни со своих козырей.

– Они действительно козыри, – мрачно отозвался «гений», – смотри не промахнись. Идем поговорим… Обожди. Эй, – позвал столпившуюся около фургона охрану, – уберите эту груду костей! И доставьте в мой кабинет жену и Сергея.

Вошли в светлый, скромно обставленный кабинет на втором этаже.

Зашла женщина с циничной усмешкой и настороженный сынок. Сергей задумчиво рассматривал незнакомца, который медленно стянул с головы маску.

– Ты завалил Барракуду, – с растерянной, но угрозой в голосе молвил юнец, – он прошел все горячие точки без единого ранения, а ты…

– Я таракашка, – подсказал.

– Да нет, ты не таракашка. Весь вопрос теперь: как тебя превратить в таракашку? Тебе не уйти. Возможно, мы тебе не преграда, но уже подымается сила непреодолимая…

– Тогда я успею! – метнулся, отшвырнул отца и сынка к женщине. – Так где же козыри? – слегка двинул «гения» в живот.

Тот скорчился и с ненавистью ответил:

– Сергей глупый, юнец… Я тебе не угрожаю. Хочется, конечно, знать: откуда ты взялся такой борзый? Но это не суть важно. Важна сила и страдание… Страдание одних обеспечивает процветание и вечность другим. Силу ты имеешь, а страдание…

– Ты мне обеспечишь?

– Нет. Ты сила, а сила в этом мире – носитель страдания. Мир этой грешной земли испокон веков пропитан страданием: или страдаешь ты, или наблюдаешь, вначале, а затем упиваешься страданием несовершенного человеческого материала, у которого нет ни земной, ни космической перспективы. Познав силу переходов из мира в мир, ты сам поневоле начнешь творить страдание, потому что ты сила.

– И почему мне уготована такая честь?

– Наша аппаратура, весьма совершенная и единственная в своем роде, не может пробить твое сознание, коснуться его, создав любую телепатическую иллюзию. Ты свободен, пока не столкнешься с еще большей силой, которая заставит тебя страдать. Не важно, каким способом: под видом добра и любви или непосредственно всеподавляющей силой.

– Но мои предки жили в любви, уважении к друг другу, не знали болезней, раннего старения и насильственной смерти. Первая плеядианская раса, утвердившаяся на теплом Северном полюсе, где в действительности росли те, как бы сказочные, молодильные «яблоки». Раса, которая счастливо жила, никого не завоевывая, и давала жить другим.

– Но какая-то сила прервала эту идиллию, их наверняка поглотило страдание. Так?

– Кто смог – ушел на юг. Россия, Эллада, в значительной степени Индия и даже индейцы Америки – плоть продолжение рода летающего народа Гипербореи.

– Вот видишь, индейцы вымирают в страдании, их, наивно-доверчивых, спаивали и отстреливали более жестокие прихватчики. Индия перенаселена и больше живет прошлым своих великих богов. Греция корчится в кризисах. Какая-то неумолимая, корыстная и жестокая сила все же заставила их страдать. Страдание – величайшая, первичная, непреодолимая вибрация этого мира. И тут слова – тьфу. Идем в лабораторию… Как я начинаю понимать, ты из древнейшего племени, праматерь народов, праматерик, находящийся за Бореем – Северным ветром. Из времен, когда на полюсе росли ореховые рощи и плеядианский фрукт, продлевающий жизнь. Как я понимаю, фрукт, который задавал программу обновления и стволовые клетки восстанавливали организм. Ваше племя процветало, никто не решился бы напасть на вас, покорить. Культ Аполлона Гиперборейского, затем, после якобы природной катастрофы, другой наклон оси Земли, похолодание. Значит, бывшая Арктида, Даария, северная сторона Россов, Расея, Русь. Все правильно, я что-либо упустил?

– Упустил… Так в лабораторию?

– Подожди… Что же я упустил? Меру! Да, исполинская пирамида, священная гора Меру в центре Северного полюса, она и сейчас под водой, вершина в нескольких метрах от поверхности. Вот откуда вы черпали неиссякаемую энергию и знания. Последующие пирамиды, скажем, Египта – никчемная пародия вашего могущества и падения. Потом, лишенные Тонкой энергии и своего молодильного фрукта, вы одичали. Как ты попал в наше, переполненное страданием, время?

– Смешно… Я же сказал: летающий народ.

– Ага… Из глубин. Звездных? Допустим… И вот тут самое время – в лабораторию. Ибо вас сила хоть и не покорила, но рассеяла, вас добивали в Южном Урале и Мохенджо-Даро, испепеляли, как тараканов, ядерными бомбами, и вот вы вновь явились… Разведчик?

– Давай в лабораторию…

Спускались вниз на лифте. За стеклом – или чем-то другим – поникшие, встревоженные мужчины и женщины, подростки.

– Извини, – оглянулся бритоголовый, – мы наденем защитные шлемы, нам работать, а ты и так защищен, твое подсознание – табу, мы искали, его будто нет, поле поиска и подавления не чувствует его. А без лазейки в подсознание – сознание недоступно для наших полевых вибраций. Получается, нам рано торжествовать, нам еще работать и работать. Смотри сам, вот сюда стань правее, так лучше будет обзор. За стеклом – обычные люди, да?

И тут почувствовал опасность. Но он слишком был внимателен интеллектом, опоздал. Юнец нажал кнопку, навалилась неимоверная усталость, свинцовые ноги, руки немеют, потянулся к лучеметам за поясом, не получилось. А сознание было ясным…

– Вот так мы его! – хихикнул Сережа-юнец. – Вот сюда стань правее… Умора, – злорадно захохотал. – Батяня, уведи у него на всякий случай «лучи», мало ли чего…

Женщина слишком явственно начала небрежным шажком передвигаться к терминалу.

– Останови! – вскричал сынок. – Батяня, ее давно пора проучить.

Бритоголовый, с мерзкой усмешкой, протянувший было руки к «лучам», метнулся к женщине, ударил ее по лицу, из носа хлынула кровь.

И тут из низа, в переливающемся защитном коконе, всплыла фигура рептоида. Под метра три чешуйчатый исполин зеленовато-серого цвета, с чуть вытянутой мордой, напоминающей змеиную, с большой безволосой, чуть вытянутой назад головой с боковыми шипами, с спокойными и внимательными округленными, без век и ресниц, желтоватыми глазами. Немигающие глаза гипнотизировали, у паренька и бритоголового под этим взглядом прерывалось дыхание, женщина безвольно опустилась на пол.