Алекс Брик - Король блефа Страница 3

Алекс вопросительно посмотрел на всех присутствующих, но ответом ему было молчание. Опытные психологи с нескрываемым беспокойством смотрели на него, и по их лицам было видно, что они не решались сказать вслух то, о чём уже догадались.

– Хорошо… – спокойно продолжил Алекс. – Кто-нибудь из вас может с уверенностью утверждать, что помнит, как оказался здесь, в этом отеле? Я, например, не помню. Я не помню: как здесь оказался и не помню куда мне нужно приехать. То есть в моем подсознании есть информация о том, что на стоянке у отеля меня ждёт моё купе чёрного цвета, я приблизительно знаю направление, но куда я еду и зачем? Всё время, что мы играли, эта мысль не давала мне покоя. Такого со мной никогда не было. Ощущение не осязаемости происходящего никак не покидало меня.

Когда Ларс сказал, что он – «наблюдатель», ситуация для меня прояснилась, а когда вы все подтвердили, что тоже являетесь служителями данной профессии всё стало на свои места. Два психокопа не могут просто так встретиться, не говоря о том, чтобы произошла случайная встреча целых шести специалистов. Психокопы покидают пределы своей страны только раз в год, отправляясь на ежегодный съезд. И я догадываюсь: в чём дело. Я узнаю эти так хорошо мне знакомые ощущения. Ощущения нахождения в вымышленном мире. Итак, джентльмены, поздравляю! Мы с вами все сейчас в синхронизированном сне и находимся в активной стадии следственного психоэксперимента!

– Ты явно перебрал с алкоголем, Алекс… – неуверенно возразил Гийом.

– Нет, Гийом. Слишком много невозможных совпадений. Дослушайте мою мысль. «Наблюдатели» собираются вместе только раз в году: на ежегодный съезд, где делятся опытом и обмениваются информацией, а также определяют лучшего по итогам года. Соответственно, во время этой встречи и произошло некое событие… А что там! Я думаю, что произошло убийство. Кто-то из присутствующих на ежегодной встрече «наблюдателей» нарушил закон. Очевидно, преступление случилось при невыясненных обстоятельствах и мы все при этом присутствовали, однако каким-то образом осталось загадкой: кто из нас с вами его совершил. Мы с вами все под подозрением и, вероятно, убийца среди нас.

– Как это возможно? – возмущённо вскричал Хэнк. – Психокопы – кристально честные парни. Они не способны преступать закон. Они и есть закон. Их отбирают из тысячи тысяч, чтобы служить своему народу!

– Я бы ставил вопрос по-другому. Я бы не спрашивал как это возможно, я бы спросил: почему сейчас происходит то, что происходит? – спокойно ответил ему Алекс. – Это будет правильным вопросом. Но, давайте обо всем по порядку. Как вы знаете, при подобном психологическом следственном эксперименте есть несколько обязательных фигур. Первая из них – это «жертва». «Жертва» – это бессознательная субстанция, виртуальный разум, искусственный простейший интеллект, обладающий набором элементарных движений и примитивным набором слов. Единственным и незыблемым фактором является её идеальное сходство с внешностью пострадавшего. В эксперименте требуется лишь её присутствие, а точнее внезапное появление. От «жертвы» не ждут особых знаний, навыков и эмоций. Расчёт на то, что, увидев её, подозреваемый ощутит эмоциональный парадокс и проявит некую реакцию.

Следующая фигура – это «подозреваемый». Он не знает, что находится в психоэксперименте и ничего не вспомнит после него. Он воспринимает виртуальную реальность как действительность. Подсознание «подозреваемого» помнит о произошедшем преступлении и при виде «жертвы» наступает эмоциональный конфликт. Происходит резкий нервный срыв, когда гнетущие воспоминания вступают в конфронтацию с увиденным. Сознание отказывается верить, что то, что произошло и о чём есть в памяти эмоциональная травма, на самом деле не случилось. Зафиксировать данную вспышку эмоций, либо её отсутствие, и является обязанностью «наблюдателя».

«Наблюдатель», в свою очередь, – это человек, как вы абсолютно верно заметили, Хэнк, с моральными принципами. Честный, порядочный и неподкупный. Он знает, что находится в стадии психоэксперимента и он единственный, кто по его окончании будет помнить обо всём произошедшем. Он также знает кто – «жертва» и кто – «подозреваемый». Он находится в центре событий, занимает такое место, из которого происходящее будет видно наиболее отчётливо. Показания «наблюдателя» являются бесспорным доказательством виновности, либо невиновности «подозреваемого».

Ситуация разыгрывается обычно самая банальная: ресторан, «наблюдатель» выступает официантом, а «жертва» подсаживается за столик к «подозреваемому». Самолёт: стюардом выступает «наблюдатель», а «жертва» подсаживается за соседнее кресло к предполагаемому преступнику. Психоэксперимент длится недолго: как правило, несколько минут, однако это время «подозреваемый» не ощущает. Он думает, что, например, пришёл в ресторан, заказал меню…

– Это мы знаем и так! – нетерпеливо перебил Алекса Хэнк. – Но что из этого следует?

– Что ж… – сказал Алекс. Он потянулся к деньгам, которые лежали на столе перед ним. – Рейз.

Алекс невозмутимо, так, как будто ничего не случилось, пододвинул в банк половину лежащих перед ним денег. Его соперники, пребывая в шоке от происходящего, сидели неподвижно, пытаясь осмыслить его предположения.

– Играем, играем! – весело подбодрил их Алекс. – Кэндзо, твоя очередь на ставку!

Немного очнувшись от настигших мыслей, Кэндзо мельком взглянул свою комбинацию и тут же, сбросив свои карты, спросил:

– Мы все психокопы… Но почему же тогда мы друг друга не узнали, ведь наверняка все встречались на каком-нибудь из ежегодных съездов? Неужели нам стёрли часть памяти?

– Им бы только что-нибудь стереть… – проворчал Гийом.

– Повышаю ставку, – сказал Виктор и отсчитав необходимую сумму выдвинул её на кон.

– Фолд… – прозвучало дальше по кругу.

– Что ж… – задумчиво повторил Алекс. – Давайте по порядку. Для начала определим: кто есть кто. Учитывая мой опыт, могу утверждать, что за этим столом находятся «подозреваемые» и «наблюдатель». По условиям эксперимента они просто обязаны быть вместе для того, чтобы «наблюдатель» мог видеть реакцию на произошедшее событие. За время что мы играем, или по крайней мере то время, которое мы думаем, что мы якобы играем, единственным знаковым событием было громкое появление Жерара с охапкой дров. Жерар в нашей с вами ситуации есть «жертва». Он – ненастоящий, мы видим лишь смоделированный образ, бессознательную иллюзию.

Все как один перевели взгляд на стоящего за стойкой бара Жерара.

– Да ну! Что вы? Что вы! Я настоящий! – испуганно воскликнул тот и нервно хихикнул. – Вы перепили виски, дорогой Алекс. Он в моём отеле отличный!

– В самом деле! – подхватил Хэнк. – Звучит как полный бред!

– Возможно, – спокойно продолжил Алекс. – Возможно, я не прав, Жерар. Ответьте мне в таком случае на простой вопрос…

– С удовольствием, дорогой Алекс! – кивнул головой Жерар, с ещё большим усердием взявшись полировать пустой бокал. – Подумать только! Я – ненастоящий!

– Вы же являетесь владельцем данного отеля, не так ли?

– Конечно… Уже много лет…

– В таком случае вы можете, не раздумывая, сказать: сколько в этом отеле комнат?

Все вопросительно смотрели на Жерара, который в свою очередь внезапно отложил своё занятие и уставился на сидящих за столом мужчин испуганными глазами. Игроки ожидали скорого и убедительно ответа, которого не было.

– Сколько в этом отеле комнат, Жерар? – настойчиво повторил свой вопрос Алекс.

– Я… я… я не уверен… дорогой… Алекс… – лицо Жерара выражало высшую степень сосредоточенности, он весь дрожал и хмурил брови в попытке вспомнить нечто хорошо ему известное, но внезапно по необъяснимой причине забытое. – Я… Я не уверен, – вновь и вновь бормотал он. – Не уверен…

Алекс улыбнулся и, повернувшись к собеседникам, победоносно резюмировал:

– Как вы все знаете, психообраз жертвы не наделен фантазией, он не умеет врать, поэтому элементарный вопрос ставит его в тупик.

– Дорогой, Алекс, что же вы такое говорите? Как я могу быть не настоящим? – взволнованно лепетал Жерар. – Как это возможно?

Все присутствующие большими глазами смотрели то на Жерара, то на Алекса, пребывая в состоянии смятения и растерянности.

– Но если Жерар – жертва, тогда кто «наблюдатель»? – наконец задумчиво произнёс Гийом.

– Здесь тоже всё просто, – Алекс сделал очередную затяжку, самодовольно глядя на коллег. – «Наблюдатель» займёт самую выгодную позицию. Он сядет там, откуда будет лучше всего видна эмоциональная реакция каждого из нас. Я бы, например, зная, что жертва появится из входной двери, сел к ней спиной. Я полагаю, Виктор, вы тоже так сели исходя из этих соображений?