Игорь Маранин - Эффект смоленского кота. Рассказы фантастического содержания Страница 3

Из ванной Николай вышел весь в порезах, несмотря на то, что в бритвенном станке стояло индийское лезвие, а не отечественная «Нева». Долго ожидал, пока закипит на плите чайник, изучая телепрограмму в газете «Труд». «Отзовитесь, горнисты», «Шахматная школа», «Ленинский университет миллионов», «Полевая почта «Подвига». Слова казались знакомыми и далёкими одновременно. Пробежал глазами по заметкам рядом с телепрограммой: в ФРГ исчезают белые аисты, в Италии процветает торговля детьми, в Монголии начали готовить кумыс из сухого кобыльего молока. Странная двойственность восприятия не уходила: лёгкость и какая—то юная жажда бытия с одной стороны и смутное тревожное ожидание будущих бед с другой. Кроме того, Коля совершенно не понимал, почему не уехал вчера с друзьями на Черное море. И что делать две недели здесь в городе – тоже. Вода закипела, и он принялся стучать дверцами кухонного гарнитура, ища чай или кофе. Ни того, ни другого не было.

«Надо позвонить тёте», – подумал Муравский и полез в карман.

И тут же остановился, не понимая, что там ищет.

– Да что это со мной! – раздраженно воскликнул он.

Решительно направился к телефону в коридоре, сграбастал трубку и набрал номер гримёрной.

– Марину Глазунову, – попросил он. – Богатой, тёть, будешь – не узнал! Где у вас чай в пакетиках лежит?

– В каких пакетиках?

Вопрос поставил Муравского в тупик. Пока он соображал, откуда на его язык выскочили неведомые пакетики, Марина протараторила:

– Заварка в жестяной банке на верхней полке шкафчика. И всю жизнь там была, ты ещё не проснулся что ли?

– Наверное, – сообщил Николай и положил трубку.

Теперь он вспомнил яркую цветную банку, куда родственники высыпали чай. А через десять минут с невероятным аппетитом уминал за обе щеки рассыпчатую пшенную кашу и пил горячий крепкий чай. Ничего вкуснее он не помнил с самого детства.

Машин на улице оказалось мало. Можно было переходить улицу в неположенных местах неспешным прогулочным шагом. Город ощущался просторным и спокойным, словно за ночь из него убрали всё лишнее. Стерли крикливые краски, снесли ненужные здания, а у оставшихся обрубили верхние этажи, освободив горожанам доступ к небу. Впрочем, красок городу и теперь хватало: взгляд цеплялся за отдельные детали, выхватывая их из окружающего пейзажа: красную телефонную будку, жёлтую бочку кваса, черный киоск «Горсправки». По характеру Николай был общительным, активным человеком – и необычная заторможенность, раздвоенность, проявившаяся утром, постепенно отступала. На площадке перед ДК он притормозил у лотка с мороженщицы, к которой в этот жаркий день выстроилась очередь.

– В Анапе нынче так всё дорого! – жаловалась стоявшая перед ним дама подруге.

– Спекулянты! – поддержала её подруга. – Думаешь, они где—нибудь работают? Числятся только! А сами на нетрудовые доходы живут.

– Так вы в Турцию слетайте, – не удержался от совета Муравский. – Дешевле обойдётся.

Женщины развернули к нему массивные бюсты и молча измерили взглядами с ног до головы. Мысль Николая, наконец, догнала язык, и он понял, что сморозил глупость. Отдохнуть в Турцию можно было слетать, только захватив самолёт. Но это выходило гораздо дороже поездки в Анапу.

– Да пошутил я, – неловко улыбнулся он.

Ощущение раздвоенности вернулось вновь. Но из природного упрямства он не ретировался, а терпеливо достоял очередь и купил мороженое. Через квартал Николай стал в следующую очередь, так как одной порции этой невероятной вкуснотищи ему показалось мало.

Странные оговорки не давали Николаю покоя. Но стоило задуматься о них, как мысли таяли и растекались, словно сливочное масло на горячей сковороде. Сосредоточиться никак не удавалось. Он вдруг вспомнил, как попал в квартиру дяди: вышел из лифта на первом этаже соседней девятиэтажки, затем на улицу и по ней – до стадиона и дядиного дома. Кажется, светила Луна и звёзды висели совсем низко. Во дворах совсем не было машин. Ни одной. В этот момент до сознания Николая донесся чахлый кашель машины, не желавшей заводиться. Ярко—красная «копейка», первая модель «Жигулей», стояла с разинутым ртом—капотом у тротуара. Из кабины выпорхнула молодая женщина в модном спортивном костюме и косынке, повязанной на манер банданы, и беспомощно оглянулась вокруг. Муравский свернул к машине:

– Помочь? – спросил он.

– Ничего не понимаю, – с надеждой посмотрела на него женщина. – Свечи сухие, искра нормальная.

– Хм… Уверены?

– Да.

– Шланг есть? Ключи, отвёртка?

– Зачем вам шланг?

– Отхлебнём из бака бензина, потом снимем с карбюратора крышку и плеснём туда напрямую.

– А так можно? – усомнилась женщина.

– Можно, можно, – успокоил её Муравский. – Вас как зовут?

– Маргарита.

– Николай. Доверьтесь мне, я двадцать пять лет за рулём.

– С пелёнок что ли? – прыснула Маргарита, приняв его слова за шутку.

– С них самых. Заведём машину, до вокзала меня подбросите?

– Могу даже на перрон и к в вагону поезда. Уезжаете?

– Билет хочу купить. Друзья вчера на Черное море отправились, а я задержался. У вас пластиковой бутылки нет? Из—под «Пепси» или минералки.

– Пластиковой? – удивленно посмотрела на него женщина и снова улыбнулась, обнажив ровные белые зубы. – Знаете, я из Новороссийска как—то не догадалась захватить, когда там была. Стеклянная баночка из—под майонеза вас устроит? Больничные ассоциации не мешают?

– Лишь бы не спичечный коробок, – отмахнулся Коля. – А почему из Новороссийска?

– Так ведь там единственный в Союзе завод, где напитки в пластиковой таре выпускают.

Муравский засунул шланг в бензобак, на мгновение присосался к нему и, направив в баночку, сплюнул на землю.

– Я не знал про завод, – признался он, тряхнув головой. – Просто сегодня я часто невпопад говорю. Сам не знаю почему. У вас такого никогда не было?

– И что же вы говорите, Коля?

– Двум женщинам в очереди посоветовал в Турцию в отпуск поехать… Почему в Турцию?

– Пароходом как Горбунков?

– Какой еще Горбунков? – спросил Николай, откручивая гайки на крышке карбюратора.

– Из «Бриллиантовой руки». «Стамбул – город контрастов», помните? Человек может думать, что совершил что—то «из ряда вон», а на самом деле это сработало его подсознание. Одна из тех женщин, наверное, напомнила вашему подсознанию этот фильм, вот ассоциация с Турцией и всплыла.

– Вы психолог? – Муравский оторвался от карбюратора и с любопытством посмотрел на хозяйку автомобиля.

– Нет, Коля, я учительница. Русский язык и литература.

– Понятно… Буря мглою небо кроет, вихри снежные крутя. Заводите, товарищ учительница, только ногу с газа не убирайте, а то заведётся и заглохнет сразу.

Несколько раз чихнув, автомобиль рассерженно взревел.

– То как зверь она завоет, то заплачет как дитя, – перекрикивая рёв двигателя, процитировал Николай.

Маргарита вела машину осторожно, но уверенно: навстречу бежали здания, светофоры и тополя. Торопливо пронеслась остановка автобуса, не спеша прошагал универмаг, медленно прополз длинный пыльный забор стройки…

– Через двадцать лет двигатель внутреннего сгорания уйдёт в прошлое, – уверяла Маргарита. – Бензин заменит электрический ток, вместо АЗС поставят щиты с розетками. Подъехал на электромобиле, воткнул вилку в розетку, подзарядился и дальше поехал.

– Через двадцать вряд ли… – не согласился Николай. – Даже через сорок электромобили ещё экзотикой будут.

– Откуда такая уверенность? – скосила на него взгляд Маргарита.

– Оно само как—то приходит.

– Может, вы – ясновидящий?

Николай рассмеялся.

– Не верю я в эту чепуху! Но как объяснить – не знаю. Сегодня задумался о том, что позвонить нужно и машинально полез за телефоном в карман. И, знаете, уверен, что в будущем так и будет – у каждого будет свой индивидуальный телефон. Ну, вот как часы сейчас.

– Надо спросить Д`Арагана, возможно ли это.

– Кого спросить?

– Одного молодого физика, с которым я переписываюсь: он очень увлекательно рассказывает о науке. Между прочим, он считает, будущее за ЭВМ. Ещё при нашей жизни они будут управлять автомобилями, самолётами, связью, даже спутниками.

– И книжками тоже, – кивнул Муравский. – Захотите Гоголя почитать, «Иван Фёдорович Шпонька и его тётушка», сядете у ЭВМ, возьмёте очки, накроете пледом коленки – нам тогда уже за пятьдесят будет с вами – и будете читать с экрана.

– Да ну вас, Коля! – захохотала Маргарита. – Книжки с экрана? Никогда такого не будет. Знаете, что я Д`Арагану напишу? Попрошу его машину времени изобрести, отправиться в будущее и проверить, как там обстоит дело с электромобилями, карманными телефонами и ЭВМ—книжками. О, вот мы и приехали!