Андрей Миколайчук - Красное внутри. Сборник рассказов Страница 3

– А сколько времени может работать эта программа? – спросил Дима помощника.

– Эта программа может работать бесконечно, – ответил голос.

– Как это?

– Программа интегрирована в систему, как кластер, массив данных не растет, значит, дополнительных ресурсов не требуется. Есть проблема с энергообеспечением, но она решается.

– И много этих кластеров? – спросил Дима.

– Двенадцать миллиардов.

– Ого, вы успели оцифровать воспоминания стольких людей?

– Это было не сложно, воспоминания – это жизнь, вы сами ее стали фиксировать и сохранять.

– А эмоции? Индивидуальность?

– Я не уверен, что мои объяснения будут вам понятны.

– Ладно, – согласился Дима, – а как ты меня выведешь из системы.

– В инструкции все написано, – в голосе помощника послышалось волнение.

– Забудь про «написано», я ее не читал, говорил же уже!

Мужчина возле пальмы прищурился, заметив Диму.

– Есть контакт, – сказал голос.

– Он узнал меня?

– Конечно, вы же его сын.

– Что мне делать?

– Идите к нему, до возвращения осталось семьдесят пять минут.

Дима нерешительно ступил на газон, и пошел по направлению к отцу. Человек, который лежал на топчане привстал и повернул к нему голову. Оба мужчины радостно улыбались.

– Как ты сюда попал? – спросил Олег Дмитриевич и крепко прижал к себе сына. – Вот так сюрприз!

– Гостевой вход, – ответил Дима, выпутываясь из объятий. – Ты снова в коме, а я так и не успел с тобой поговорить.

– Я так понял, со мной обниматься не надо, а! – папа в молодости схватил Диму на руки и раскрутился вокруг своей оси. – Вот так встреча! Я с тобой только что по телефону говорил, ты хвастался оценками в школе.

Дима развернул бутылку «Джим-Бима» и протянул родителям.

– Может выпьем?

– Чего? – встрепенулся молодой Олег Дмитриевич. – Я тебе выпью! Совсем сдурел!

– Папа, объясни ему, что мне тридцать лет, – попросил Дима отца постарше.

– Тебе восемь с половиной лет! Дай сюда! Где мама, когда вы прилетели? И зачем? Я же запретил, здесь небезопасно! – отнял бутылку и стал засыпать Диму вопросами, отец помоложе.

– Ты ему, что ничего не объяснил? – спросил мальчик.

– Зачем? Я здесь не для этого, – ответил отец постарше.

– Вы что знакомы? Вместе прилетели? Да? Разыграть меня хотели? – не унимался молодой папа. – А где Алиска? Куда маму дел? Я так счастлив!

Папа искренне радовался и Дима понял, что ему будет очень трудно объяснить реальное положение дел.

– Я сам прилетел, если можно так выразиться. Мама дома, – ответил он. – Ты присядь, надо поговорить.

– Постой! Как дома? Как ты пролетел десять тысяч километров без мамы? Разыгрываешь?

– Нет, пап, ты выпей, я тебе все объясню, только позже.

– Что значит выпей? Я тебе что алкоголик? Давай объясняй! Или нет, я сейчас сам позвоню маме и все узнаю.

Дима подумал, что это был самый лучший выход из положения. Он поговорит с мамой, потом с ним, вторым, тем, что сейчас дома, и будет проще все объяснить.

– А его на время выключить нельзя? – спросил, на всякий случай, Дима помощника.

– Здесь ничего не выключается и не включается, программа работает по принципу работы жизни, – ответил голос.

– Чего?!

– Надо читать инструкцию, – сухо промолвил голос.

Папа что помоложе, тем временем закончил разговор и вернулся к ним. Надо отдать должное, держать себя в руках он умел здорово.

– Я только что с тобой говорил, – сказал он, садясь на топчан и открывая бутылку бурбона. – Ты молодец, десятка по математике.

Он сделал большой глоток, достал сигарету и закурил. Папа постарше, присел рядом, пригласив Диму стать в центре.

– Понимаешь, я это ты, только через двадцать лет, – начал он.

– Не так пап! Дай я объясню! Это не жизнь, нас тут нет, а вы, – Дима показал на своих отцов пальцами обеих рук, – вы мой папа, в разное время, с промежутком в двадцать лет. Это программа, иллюзия, воспоминание.

Папа постарше отпил из бутылки виски и сказал.

– В общем, ты все правильно сказал, только ему видно, как-то не по себе, от таких слов.

Пока они говорили, небо затянуло тучами, и прогремел оглушительный гром.

– Валить надо, – сказал отец помоложе, – сейчас ливанет!

Они перешли на крытую террасу и заняли угловой столик.

– Значит программа? Как виндовс?

– Типа того, – ответил Дима, потом поднял голову и прошипел, – может, поможешь?!

– Чем? – ответил голос.

– Кто это? спросил папа помоложе.

– Помощник, – ответил ему отец постарше.

– Ты знал?

– Ну да.

– Значит ты это я?

– Ага.

– А я могу сорвать вон те зонтики, – вмешался голос.

– Зачем? – спросил Дима.

– Чудо совершу, продемонстрирую сверх способности.

– Давай! – поддержал его отец помоложе, – Чудо это, как раз то, что мне сейчас надо.

Ветер повалил зонты, и перевернул стопку топчанов, закинув три в бассейн.

– А еще один можешь?

– Легко, – сказал голос, и забросил в бассейн еще одну штуку.

– Круть! – обрадовался молодой папа, – а вы что умеете?

– Ничего такого, – ответил Дима.

– Совсем ничего?

– Ну, у нас есть воспоминания о будущем, – задумавшись ответил Дима.

– Это не ничего, – довольно крякнул молодой папа.

– А ты, старикашка? – обратился он к самому себе.

– Я на двадцать лет тебя старше.

– И все?

– Ну и умнее, и мудрее, и красивей.

– Да ладно! Но спорить сам с собой не буду, – он широко улыбнулся. – Ты мне нравишься старикашка. А ты, что скажешь? – он поднял голову вверх.

– Я скажу, что Диме осталось полчаса до эвакуации, отвезите его на площадь «Колон», – ответил голос.

– Иначе что?

– Ничего, система восстанавливает исходный код, каждые два часа восемнадцать минут.

– Поэтому мне надо вернуться на площадь? – спросил Дима.

– Да. Только так ты можешь остаться, тут, еще на два часа восемнадцать минут, – ответил голос.

– Иначе? – спросил Дима.

– Ни люди, ни мемрики не любят о таком говорить. Вы не можете представить смерть.

– А ты можешь? – спросил помощника молодой папа.

– Мне не надо ничего представлять, я же программа, – ответил помощник, – смерть – это обыкновенная функция системы, как и рождение.

– Объясни, – попросил папа постарше, – мне, похоже, такая информация очень пригодиться, я как раз умираю.

– Вам не дует? – спросил голос.

Только тут все присутствующие заметили, что порыв ветра не утихал уже несколько минут, во дворе гостиницы бегали люди и ловили пляжную мебель, громко ругаясь. Ветер дул в лицо всем членам семейства, от чего волосы поднялись дыбом, как после неудачной сушки феном.

– Потерпим, – за всех сказал Дима, пытаясь пригладить челку, – продолжай.

– Тут нечего объяснять, это как вкл. выкл. в твоем смартфоне.

– Ты сейчас говоришь про мемриков? – спросил Дима.

– Вам придется ехать в карете, такси не поймать, – вместо ответа сказал голос, – поторопитесь.

Дождь мгновенно закончился.

– Здесь так всегда, – отметил молодой папа, – солнце жарит, ни одного облачка на небе, потом бац, в одно мгновение налетели тучи, ливануло, как из ведра, секунда прошла, снова солнце жарит, а на небе не облачка. Тропики.

Папы держали Диму за руки. Он, если честно, больше восхищался самообладанию молодого отца. Вот так, спокойно, воспринять новость о том, что ты программа, живешь в воспоминаниях, разговариваешь с собой из будущего, и держишь за руку своего тридцатилетнего сына, в теле восьмилетнего ребенка… и не сойти с ума… это было по-настоящему круто.

Как только они сели в карету со всей силой грянул солнцепек. Когда карета тронулась, молодой папа отметил.

– Алиски не хватает. Как, она, кстати?

– Переживает, – ответил Дима.

– Это понятно, а чем занимается, ты же уже взрослый… у тебя семья кстати есть? Жена, дети?

– Нет, мне всего тридцать, – ответил Дима.

– Все в игрушечки играешь?

– Угу.

– Молодец, – рассмеялся молодой папа, так держать. – а мне понравилось, слышишь? – сказал он задрав голову. – Как система восстановится, я все забуду?

– Нет, это воспоминание останется, – ответил голос.

– Правда? – спросила семья хором.

– Да, это воспоминание Димы.

– Опа, – сказал постаревший папа, – значит в воспоминаниях Димы, мы будем живы, все помнить и история продолжиться?

– Так точно, – по-военному ответил голос.

Когда карета въехала на площадь, на мгновение выключился свет и Дима почувствовал удар в спину. Он успел только подумать: жизнь, смерть, вкл., выкл, и услышал голос молодого папы.

– А пойдем, поедим, тут готовят отличную курицу, лучшая еда в Санто-Доминго.

Дима открыл глаза, оба папы держали его за руки и вели в сторону ресторана, на первом этаже отеля «Conde De Penalba».

Рубашка