Алексей Резник - Черная Шаль. Книга 2 Страница 3

Больше реально они ему ничем помочь не могли, а у самого Антона, в свою очередь, не оставалось никаких реальных шансов достичь хоть каких-то политических успехов кроме, как в случае обращения за помощью к ведьмам и колдунам. Кстати, обклееные грязноватыми буро-зелеными обоями стены гостиной напрочь были завешены портретами лидеров всех крупнейших политических партий и объединений России, истыканных магическими стрелками и изрисованных сложными кабаллистическими знаками.

Вообще, Антона Савичева можно было охарактеризовать, как изрядно подзабытую политическую фигуру эпохи мутных времен демократических преобразований в России, последние полтора десятка лет с энергией и постоянством, достойными лучшего применения, пытающегося избраться в органы государственной власти любого уровня. Однако, независимо от размеров и объемов исполнительной и законодательной власти данного органа, результат у Антона неизменно получался резко отрицательным. И он до сих пор искренне не мог понять – почему у него так получается?!

Звонок Цуккерманна прервал страстный монолог Антона на полуслове и все, находившиеся в гостиной, замерли в напряженном ожидании, а сама хозяйка даже высокопарно и фальшиво произнесла:

– Вот увидишь, Антоша, это – не простой звонок! Это звонит тебе сама судьба!

Савичев слушал Цуккерманна, не прерывая, минуты четыре, а затем с крайне нездоровым энтузиазмом сказал:

– Немедленно еду, Дима! Давай и ты туда подтягивайся! Это – наш шанс!!

Антон вскочил с кресла, подброшенный мощными пружинами, переполнявших его политических амбиций:

– Девочки – я еду в мэрию! В городе появились Черные Шали!!!

У «девочек» вытянулись худые желтоватые лица, а в темных недобрых глазах появилось специфическое хищное выражение. На холеном же лице Антона заиграла хитрая самодовольная улыбка – природная смекалка вкупе с добротным политическим нюхом, обострившимся за годы многовыборных неудач до уровня безотказной интуиции, уже давно подсказывали Антону, что лишь события, из ряда вон выходящие, по своему значению для избирателей, превосходящие падение Берлинской стены и крушение СССР, оставляло ему крохотный шанс на успех в многолетних попытках покинуть некрополь политических фигур местного разлива. И вот, судя по содержанию информации, сообщенной верным Димой, это чудо свершилось, и уж он-то – Антон Савичев выжмет из начинавшейся в городе экзотической трагедии, пользу лично для себя до последней капельки, а потом – пускай все провалится хоть в тар-тарары. Главное, как учит незатейливая мудрость последних времен – оказаться в нужное время в нужном месте и не обомлеть при виде, неземной красоты, пресловутой синей птицы удачи, а цепко ухватить ее крепкой мужской рукой за длиный роскошный хвост и наматывать на локоть вплоть до полного издыхания редкой заморской твари. Роль Синей Птицы Удачи в данном случае для Антона должна была сыграть Черная Шаль.

Он поочередно, несколько помпезно, расцеловал на прощанье в щеки женщин, и бегом помчался в мэрию – благо, что от дома, где проживала Врубливлецкая, до здания городской администрации, было совсем недалеко.

Глава 5

– Что-то здесь не то – в этой Цыганской Слободе – мне без труда удалось скопировать интонацию старого «стиксовского» волка, – Вам не кажется, а? У меня создалось ощущение, что мы отсюда назад не выберемся.

– Типун тебе на язык, Валя! – перешел вдруг на «ты» майор Стрельцов. Причем, произнес он эти слова сквозь смех. И обстановка в «Хаммере» сразу разрядилась, сделавшись раскованной, дружелюбной и почти семейной. Из «замороженного» состояния вышел даже Сергей Семенович. Он оглянулся на меня и широко, хотя немного снисходительно, улыбнувшись, сказал:

– Когда я ехал на своё первое задание, то не знаю – почему, но у меня тоже сложилось убеждение, что мне с него не вернуться.

– А какое у вас было первое задание, товарищ генерал-майор? – полюбопытствовал я, с трудом пытаясь представить Сергея Семеновича в роли неопытного новичка вроде меня, – случайно – не с вашей ли тёщей оно было связано?

Все рассмеялись беззлобно и искренне.

– Нет, нет, Валентин Валентинович, – сквозь смех ответил мне Сергей Семенович, – Тёща моя – дай ей Бог ещё многие лета! и поныне жива и здорова, живет в деревне под Псковом, сама с хозяйством управляется: двух коров и овец десяток кормит, поит.

А мое задание выглядело вполне банальным по сравнению с вашим, Валентин Валентинович – с опергруппой как-то глухой июльской ночью двадцать лет назад поехал я на кладбище ловить уйкусмача…

– Кого?!

– Уйкусмача – гигантского могильного червя, изредка еще встречающегося в верхних почвенных пластах планеты Земля именно на тех участках, где большинство землян находит свой последний приют – на кладбищах. Вид этот не описан пока ни одним из натуралистов, и описание его в «Энциклопедии животных» встретить, естественно, никак невозможно. И если быть более точным, то необходимо отметить, что встречается уйкусмач исключительно на территории бывшего СССР и занимаются его обнаружением и последующим немедленным уничтожением, в силу несомненности инфернального происхождения червя, не биологи, а сотрудники спецотдела ФСБ «Стикс».

– А чем он так опасен и на кого похож? – я настолько увлекся рассказом Сергея Семеновича, что даже забыл про Чёрную Шаль и связанные с нею несчастья и неприятности.

– Ну, во-первых, отдельные экземпляры достигают воистину колоссальных размеров – до восьми метров в длину и метра в поперечнике, трупы он раздирает четырнадцатью тридцатисантиметровыми клыками, а памятники и оградки разбивает мощным костным шарообразным выростом на конце хвоста. Один-единственный уйкусмач средних размеров способен за трое-четверо суток превратить респектабельное городское кладбище в настоящую давно заброшенную гнусную помойку для непонятных и отвратительных отбросов. Имели место случаи нападения и на живых людей – на кладбищенских сторожей, случайных пьяных и сотрудников ОМОНа, дежуривших на терпевшем бедствии кладбище по ночам.

Самое парадоксальное в том, что эти черви, как точно установлено, появились в земной природе лишь с конца тридцатых годов двадцатого века и внешний облик их оказался очень причудлив, манеры поведения – крайне разнузданными и непредсказуемыми, диета – плотоядной, аппетит – колоссальным. А общий облик уйкусмача, в совокупности выше приведенных относительных особенностей, оказался окруженным грозным и совершенно странным ореолом кровавой потусторонней таинственности, тесно связанной, тем не менее, с событиями, происходящими в нашем нормальном естественном мире.

Плотные кожные покровы уйкусмача имеют интенсивно сиреневый цвет и покрыты сложно переплетенными специфическими узорами и орнаментами, основным составляющим компонентом которых являются пятиконечные звезды различных размеров. Звезды эти имеют мертвенный синеватый оттенок и блестят особенным неприятным блеском – даже ночью, словно на них постоянно падают лучи того неведомого и невидимого светила, под которым родились и выросли эти жуткие твари – уйкусмачи… – Сергей Семенович умолк и опять задумался, разглядывая сквозь правое ветровое стекло чей-то удивительно длинный высокий забор.

– И вы в тот раз, в ту ночь-то поймали этого уйкусмача? – не стал я ждать, когда генерал-майор добровольно прервёт свое угрюмое молчание.

– Поймали, – усмехнулся Сергей Семенович, – Он оказался точь-в-точь таким, каким я его описал. И знаете – что больше всего меня в нем напугало?

– Что?!

– Его непостижимое для рассудка дьявольское сходство с офицером НКВД нарядившегося в полную парадную форму!!!

И в «мерседесе» в очередной раз установилась пауза молчания, которое сложно было не назвать напряженным. А мне моя Черная Шаль показалась сущими пустяками-цветочками по сравнению с тем, о чем только что поведал Сергей Семенович.

– Нашей группе удалось убить того уйкусмача, он оказался пяти метров длиной и вытянул на шестьсот сорок килограммов, – продолжил между тем Сергей Семенович, – Но при этом погибло трое наших сотрудников. А сам я был ранен. Так что мое предчувствие меня тогда почти не обмануло. Возможно, и ваше, Валентин Валентинович, сейчас не обманывает вас, но вы не подумайте, что я желаю вас напугать и расстроить. Нет, напротив – я хочу вас ободрить и подчеркнуть, что дурные предчувствия исключительно полезны: они заставляют «стиксовца» всегда оставаться предельно осторожным и внимательным… Врочем – мы, кажется, подъехали куда надо, – оборвал генерал последние наставления новичку, так как мы, за всю дорогу так и не повстречав ни одного человека, миновали очередной поворот и, вне всяких сомнений, увидели нужный нам дом.

Глава 6

Неведомая ему ранее энергия, переполняла стрэнга. Она внушала ему и восхищение, и страх. Восхищение вызывалось незнакомыми оттенками утончённых и изысканных удовольствий, а страх порождался ясным осознанием скорой перспективы полного затмения своего собственного «я», чьё предназначение и функции носили исключительно глубоко гуманный характер, неизменно окруженный к тому же романтическим ореолом величественной и светлой тайны зарождения Бессмертия. Сейчас же стрэнг по сути почти превратился в беспросветно чёрную ненасытную губку, до отказа пропитанную человеческой кровью, и кровь безжалостно убитых людей переваривалась в организме стрэнга с потрясающей скоростью…