Александр Золотько - Чистилище. Янычар Страница 3

Полковник все это понимал. Если раньше он только догадывался об этом, даже признавал право некой элиты на места в бункере при маловероятной и фантастической биологической атаке на страну, то после разговора с профессором мысли о несправедливости происходящего стали конкретнее и четче.

Это нечестно. Несправедливо. Это…

– Когда-то в юности, начитавшись красивых фантастических книг, я был искренне уверен, что спасать в случае глобальной катастрофы нужно лучших. Самых умных, талантливых, просто красивых, способных передать потомству лучшие гены… – Профессор покачал головой, словно удивляясь себе, молодому и романтичному. – А сейчас… Сейчас я даже боюсь представить, сколько человек я готов убить, чтобы спасти своих родных. И я не знаю, что бы я отдал ради того, чтобы спасти семью моего старшего сына, который сейчас живет в Штатах… Жил в Штатах, я полагаю. Я не могу с ним ни созвониться, ни связаться через Сеть. Я не могу спасти всех. Я не могу спасти лучших. Я даже всех своих близких и друзей не смогу спасти. Я даже пытаться не стану собрать их всех… Только тех, до кого сейчас смогу дотянуться. Кто…

Профессор махнул рукой и снова замолчал.

Полковник набрал воздуха в грудь. Выдохнул, не сумев себя заставить сказать ни слова. Снова сделал вдох.

– Вы что-то хотите мне предложить? – с отчаянием в голосе спросил наконец полковник. – У вас есть другой вариант?

– Есть, – кивнул профессор, не поднимая головы. – Конечно, есть. Займите бункер сами. Я полагаю, что у вас еще есть почти сутки на принятие решения и, собственно, на мятеж.

Словно обухом по голове. Полковник замер потрясенно, пытаясь убедить себя в том, что все это происходит не на самом деле. Все это ему мерещится. Приснилось. И одновременно стало понятно, что все, сказанное профессором, – правда. Что все это прекрасно понимал и сам полковник, только не решался до сих пор признаться самому себе.

И одновременно с этим полковник понимал, что если немедленно не прекратит этой беседы, то подпишет себе приговор. А если прекратишь, шепнул тихий голосок в глубине души, то подпишешь приговор своей семье.

Расклад ведь простой – в случае ошибки профессора, если вдруг эпидемия, вспыхнувшая на Ближнем Востоке, погаснет… или будет остановлена, то полковника Иванченко будут судить. Пожизненное получит, никак не меньше. Семья?.. Семье будет не очень приятно жить с клеймом предателей, но они будут жить. А если профессор прав, то семья просто выживет. Будет жить, пока у бункера хватит автономности. Полгода. А за эти полгода все еще может измениться, эпидемия может стихнуть сама, или будет найдена сыворотка… Ведь не зря по всей стране начали несколько лет назад создавать Узлы Безопасности?

Узел, который строил полковник, – номер три, это значит, что есть еще минимум два. Наверняка их больше. В разной степени завершения, не все готовы противостоять биологической атаке, но что-то же есть… Но ни в одном из них наверняка нет места для семьи полковника. Есть куда более важные люди, более ценные. И это нужно было понять давно. И плюнуть на все: на карьеру, выслугу, перспективы и уйти. Увезти семью куда-нибудь далеко. За полярный круг, к черту на кулички, куда никто не будет прилетать-приходить-приезжать и не сможет притащить заразу. Если бы он знал… Если бы знал, если бы отдавал себе отчет в том, что все это строится не для него и его родных, а…

Почему сын генерала не может стать маршалом? Потому что у маршала тоже есть сын. Старая, но точная шутка. Почему семья полковника Иванченко не может спастись? Потому что… Понятно тебе, полковник? Понятно? Ты построил Узел-3? Спасибо. Ты свободен. Соберешь своих людей и поведешь их отсюда подальше, так, чтобы не смогли они, сообразив, осознав свою судьбу, попытаться все-таки укрыться в комплексе. Расшвырять едущих сюда чинуш, занять вагоны в этом поезде, едущем к жизни.

Узел-3. Система долговременной биологической безопасности. Полковник знал, что это такое, и понимал, что только его бункер может дать шанс выжить в случае серьезной угрозы.

Каждый узел состоял из трех компонентов: собственно бункера на три с половиной тысячи человек, лаборатории, размещенной в двух с половиной километрах от него, тоже автономной и оборудованной как для исследовательских работ, так и для производства биоматериалов в больших объемах, и плюс опорная база длительного хранения. Охрану и внешнюю оборону Узла осуществляла отдельная бригада специального назначения. Планировалось построить бункера для солдат бригады или хотя бы для дежурного батальона на базе, но пока для них были готовы только противорадиационные укрытия и бомбоубежища.

– Я не тороплю вас с решением, – сказал тогда, несколько часов назад профессор, заканчивая разговор и протянув руку на прощание. – Вы еще можете все обдумать. Выбрать.

– Вам-то что? – спросил полковник зло. – Вам-то с этого какая выгода?

– Выгода? – задумался на мгновение профессор. – Есть у меня выгода. Причем – прямая. У меня в лаборатории пятьдесят человек. Очень неплохие ученые, Настолько неплохие, что у них есть шанс потягаться с заразой, если она сюда доберется. Мужчины, женщины… Пятьдесят человек. И у меня в лаборатории есть возможность разместить еще две, две с половиной сотни людей на… на полгода, скажем. И мне уже прислали распоряжение… Принять триста человек по отдельному списку, а всем, кто сейчас находится в лаборатории, приготовиться к эвакуации и передислокации в другое место. Список мне уже прислали, время прибытия новых людей – двадцать четыре часа.

– И вас нет в этом списке? – криво усмехнулся полковник.

– Почему? Я как раз есть. Нет моей семьи. И кроме этого, я намерен еще побороться с эпидемией, а если моих людей увезут, то шансов не будет никаких.

– И при чем здесь я? – поинтересовался полковник, не выпуская ладони профессора из своей руки.

– Все очень просто. Попасть к лаборатории можно только мимо вашего бункера. У нас общая автоматическая система обороны. Минные поля и все прочее… И не смотрите на меня волком – у меня доступ высшего уровня, как и у вас. Если вы перекрываете въезд, то и ко мне никто не проедет…

– И вам даже отвечать не придется, если что, – перебил полковник. – Вся вина на мне?

– При чем здесь это? – пожал плечами профессор и высвободил наконец руку. – Вот это как раз чушь и ерунда.

– А что не чушь?

– А не чушь то, что члены семей моих сотрудников уже приглашены и через несколько часов соберутся в небольшом поселке неподалеку от вашего военного городка. Я хочу, чтобы вы забрали их, когда будете вывозить сюда своих. Да?