Юлия Латынина - Проповедник Страница 3

Итак, бога-сторожа зовут павианом, и когда мой отдел стал делать на случай войны информационную сеть, выполняющую роль универсального сторожа, мы назвали эту сеть «Павианом».

Перед компанией стояла нелегкая задача. Во-первых, мы желали остаться нейтральными в этой войне. Во-вторых, мы желали дать ясно понять, что нападение на фермы и земли, принадлежащие компании, повлечет за собой неотвратимое возмездие. Нам было заранее ясно, что на земли и на фермы будут нападать, потому что такие вещи зависят не от запретов полковника или Президента, а от того, сколько просяной водки выпил начальник отряда на завтрак. Фермы были разбросаны по всей стране, и у нас, конечно, не было возможности поставить возле каждой вооруженную заставу.

Мы разработали безотказную систему космической связи и установили на фермах соответствующую аппаратуру. По вполне понятным соображениям секретности я не собираюсь рассказывать о том, как «Павиан» был устроен. Достаточно сказать, что мы ручались, что с момента нападения на ферму «Павиан» начнет передавать информацию о всем совершающемся и каждый участник нападения унесет на себе характерную радиоактивную метку, а это позволит небольшому, но отлично подготовленному боевому отряду настичь бандитов в любом месте и устроить им хорошее «угощение». Впрочем, такие системы — не новость, и главная трудность не в том, чтобы пометить нарушителя, а в том, чтобы не поднять тревогу по поводу лося или стаи синиц, случайно залетевших на охраняемый участок.

Мы ручались, что «Павиана» будет так же трудно обмануть или отключить, как и его небесного двойника. Покамест «Павиан» работал и как очень надежная система связи.

Я был не очень доволен «Павианом». Хорошая информационная сеть делается стандартно выполненными деталями и нестандартно мыслящими инженерами. У меня было такое ощущение, что с «Павианом» дело обстояло абсолютно наоборот. Я точно знал, что с него можно снять много стружки, но как только я начинал снимать эту стружку, я задевал сонную артерию.

Если бы Деннер об этом знал, он проел бы мою печенку, и поэтому я молчал обо всем и писал хвалебные отчеты.

Совещание закончилось в десять. Поднялся на шестнадцатый этаж и толкнул серую дверь с табличкой: «А. Дж. Серрини. Отдел безопасности».

Здание компании — единственное шестнадцатиэтажное здание во всей столице. Когда его строили, отец Президента выразил опасение, не проткнут ли чужеземцы небо, но губернатор столицы, знавший грамоту, успокоил его, сказав, что мы просто хотим быть поближе к Земле. Губернатору за удачное объяснение подарили наручные часики.

Я подошел к широкому окну. Утреннее солнце сверкало над розовыми облаками, как вечная фотовспышка; внизу расстилались белые одноэтажные домики с плоскими крышами. На улицах копошился народ, владельцы грузовых автомобилей переругивались с осликами. В зеленых садах женщины развешивали белье или сажали в дворовые печи тесто. Далеко на солнце блестела река, и у берегов, по шею в воде, теснились коровы и овцы, спасаясь от проворных весенних слепней. На другом берегу начинались ровные белые трехэтажные домики — деревня, где жили служащие компании.

Антонио сидел в кресле, задрав ноги на подоконник, и орал в телефонную трубку:

— Можно проехать?! На танке?! Только на танке или хоть на танке? Ах, только на танке!

Он сделал мне знак сесть и ткнул пальцем в ворох пестрых диаграмм на столе.

Я спросил:

— Ты слыхал, что вчера спросил репортер? Он спросил: «Правда ли, мистер Денисон, что вы станете заместителем министра связи?»

Антонио уперся в меня своими глазами цвета автомобильной покрышки, и спросил:

— А ты не хочешь? Почему?

— Жалованье маленькое.

— Жалованье маленькое, а взятки большие, — возразил Антонио.

— Это Деннер, — сказал я, — он хочет меня съесть.

— Все хотят съесть друг друга. Ну и что?

— Чем выше взбирается обезьяна, тем видней ее зад, — сказал я.

Серрини промолчал.

— Ко мне опять приходил человек из «Харперса», — сказал я. — Предлагал перейти к ним.

— Старый Гарфилд никогда не выгонит Деннера, — сказал Серрини. — Президент обидится. А чего хочет Деннер, ты знаешь.

Я пожал плечами и положил ему на стол утреннюю газету.

— Так кто будет платить апостолу за бензин? — спросил я.

— Понятия не имею. Я вчера задал ему тот же вопрос. Он сослался на птиц небесных, которые не сеют и не жнут, а Бог одевает их красивей, чем девиц из ночных кабаре. Завтра он устраивает пресс-конференцию во славу Божию и проповедь. По-видимому, считает, что этого будет достаточно, чтобы поехать по стране.

— Других денег у него нет? — уточнил я.

— Были, друг мой, были! Как раз за день до отлета «Сириуса» он получил чек на сто тысяч кредитов и переслал его в лечебницу для слепо-глухих. Потом включил телевизор — услышал про арбитражный суд и признание мятежников законным правительством. Это его сильно поразило. Он поговорил об этом с Господом, и Господь посоветовал ему купить билет на «Сириус». Так как денег на билет у него не было, то он отправился в «Анреко», добрался каким-то образом до старика Гарфилда, получил билет и контракт — и вот он здесь. Старый Гарфилд, — сказал Антонио, — наверно, совсем выжил из ума.

— Не думаю, — сказал я. — Я догадываюсь, что он имел в виду.

Антонио поглядел на меня с интересом.

— У туземцев другая психология, — сказал я. — В конце концов, это просто невежественные крестьяне, вроде тех, что жили в отсталой Галилее. К тому же нельзя не учитывать, что когда-то идеология мятежников была, ну, немного похожа. Возможно, что полковник захочет встретиться с ван Роширеном и попытается его использовать. Почему бы нам не навестить полковника по следу ван Роширена? Я не говорю, что это произойдет, но ведь полковник непредсказуемый человек.

— Так что ты предлагаешь? — уточнил Антонио.

— Не стоит бросать ван Роширена на произвол судьбы. Наоборот, мы должны его опекать. Познакомить его с местными чиновниками. Обед с министром связи, обед с министром финансов. После этого его начнут приглашать наперебой. Все станут думать: «Этот человек бывает здесь, бывает там, несомненно, у него есть влияние и связи. Человек может позволить себе говорить такую чепуху, только если за ним стоят влиятельные политические силы». Полковник на это клюнет.

Антонио задумчиво кивнул.

— Старик Гарфилд наверняка именно это и имел в виду, посылая ван Роширена на Андромеду, — сказал я.

— Хорошо, — сказал Антонио, — назовем эту операцию: «Посредник».

Не подумайте, что я по совместительству работаю в секретном отделе. У шпионов — своя работа, у меня — своя. Но если ты специалист по информационным системам, то в такой крошечной стране, как Асаисса, тебе рано или поздно придется иметь дело с информационными системами определенного сорта.