Роберт Говард - Ужас из кургана Страница 3

Вдруг Стив понял, что наступила ночь. В свете молодой луны предметы потускнели и потеряли очертания. Из корраля, где усталые животные смирно перемалывали челюстями зерно, донеслось ржание мустанга. Где-то в непроницаемо-темных изгибах узкого ручья жалобно отозвался козодой. Брилл неохотно распрямился. Пожалуй, он принесет фонарь и продолжит раскопки при его свете. Кладоискатель пошарил в кармане, рассчитывая вывернуть камень и осмотреть могилу с помощью спичек, но вдруг застыл и прислушался. Неужели ему послышался слабый зловещий шорох, позади замыкающей плиты? Змеи! Несомненно, в основании кургана у них были норы и, возможно, дюжина "гремучек" с ромбами вдоль спины ожидают свернувшись кольцами в камере, чтобы он просунул к ним руку. Содрогнувшись при этой мысли, фермер отпрянул от вырытой им ямы. Не годится наугад совать руки в дыры. К тому же вот уже несколько минут ему досаждал слабый гнилостный запах, исходящий из щели вокруг замыкающей плиты - хотя этот факт говорил о возможном присутствии рептилий не более, чем любой другой угрожающий запах. В нем был присущий кладбищу дух тлена - наверняка в погребальной камере образовались опасные для всего живого газы.

Стив отложил кирку и вернулся в дом, досадуя на необходимую заминку. Войдя в темную хижину, он зажег спичку и нашел фонарь, висящий на вбитом в стену гвозде. Встряхнув фонарь, он с удовлетворением заметил, что в нем достаточно минерального масла, и зажег его. Затем Стив снова отправился к кургану, поскольку его страсть даже не позволяла ему чуть задержаться, чтобы перекусить. Вскрытие кургана заинтриговало его, как человека с богатым воображением, а найденная испанская шпора лишь обостряла любопытство.

Он спешил к кургану и его раскачивающийся фонарь отбрасывал впереди и позади него длинные уродливые тени. Фермер ухмыльнулся, представляя себе, что подумает и скажет Лопес утром, узнав о вторжении в запретный курган. Хорошо, что я вскрыл его в тот же вечер, решил Брилл, - знай об этом Лопес, он мог б помешать мне в этом деле.

В задумчивой тишине летней ночи Брилл достиг кургана, поднял фонарь и пораженно выругался. Фонарь осветил место раскопок, небрежно брошенные неподалеку инструменты - и черную зловещую яму! Огромный замыкающий камень лежал возле нее, как будто был мимоходом отброшен в сторону. Стив с опаской сунул фонарь вперед и заглянул в маленькую, похожую на пещеру камеру, ожидая увидеть нечто неведомое. Но его взгляд не наткнулся ни на что, кроме голых каменных стен узкой длинной камеры, достаточно большой, чтобы принять тело человека и сложенной из грубоотесанных и прочно скрепленных между собой каменных плит.

- Лопес! - злобно воскликнул Стив. - Грязный койот! Он выследил меня за работой, а когда я пошел за фонарем, подкрался сюда, поднял рычагом камень - и схватил то, что здесь было. Черт побери его жирную шкуру, ну и задам я ему!

Он сердито задул фонарь и уставился поверх заросшей кустарником долины. Неожиданно он замер: на краю холма, по ту сторону которого стояла лачуга Лопеса, двигалась тень. Узкий полумесяц луны снижался и тени обманчиво перемещались в его тусклом свете. Но зрение Стива закалило солнце и ветры пустыни и он знал, что за кромкой покрытого мескитовыми деревьями холма исчезало двуногое существо.

- Удирает в свою хижину, - оскалился Брилл. - И наверняка прихватил что-то, иначе не несся бы как угорелый.

Брилл сглотнул, удивляясь дрожи, охватившей его тело. Что особенного в старом вороватом чудаке, семенящем домой со своей добычей? Он пытался подавить в себе мысли о странной, вприпрыжку, походке огибающей холм темной фигуры. Наверное, у старого грузного Хуана Лопеса были основания выбрать себе столь быструю и особенную манеру передвижения.

- Любая его находка принадлежит нам обоим поровну, - поклялся вслух Брилл, стараясь отвлечься от поразившего его воображение побега Лопеса. Я взял эту землю в аренду и я раскопал холм. Ясно почему он рассказал мне басню о заклятье! Черта с два я поверю в эти сказки! Хотел, чтобы я оставил курган в покое и клад достался бы ему. Удивительно, что он не выкопал его давным-давно. Хотя, эти тупые мексиканцы совершенно непредсказуемы...

Продолжая размышлять вслух, Брилл широко шагал по пологому склону пастбища, опускающегося к руслу ручья. Углубившись в тень деревьев и густой кустарник, он перешел через сухое русло, рассеянно подметив, что в темноте не прозвучал крик козодоя или совы. Ночь застыла в напряженной неприятной тишине. Он пожалел, что задул фонарь, который все еще был при нем, и порадовался, что нес в правой руке смахивающую на боевой топор кирку. Ему вдруг захотелось свистнуть, просто чтобы нарушить тишину, но он чертыхнулся и передумал. Стив рад был вскоре подняться на низкий берег ручья, освещенный звездным небом.

Очутившись на холме, он посмотрел вниз, на окруженную мескитовыми деревьями прогалину, где стояла жалкая лачуга Лопеса. В одном из окон горел свет.

- Видно, готовит пожитки для побега, - проворчал Стив и вдруг покачнулся будто его ударили, потому что тишину разорвал ужасный крик и ему захотелось зажать руками уши, чтобы не слышать этот невыносимо пронзительный вопль, неожиданно захлебнувшийся на самой высокой ноте.

- Боже милостивый! - Стив почувствовал, как по всему телу выступил холодный пот. - Это кричал Лопес... или кто-то дру...

Недоговорив, он уже мчался с холма так быстро, как способны были нести его длинные ноги. В одинокой хижине происходило нечто немыслимое ужасное и он обязательно все узнает, даже если ему придется встретиться с самим дьяволом. На бегу Брилл покрепче стиснул в руке рукоять кирки. Какие-то мародеры и бродяги убивают старого Лопеса за добычу, взятую им из кургана, решил Стив и забыл о своем гневе. Любому обидчику старого мошенника придется плохо, пусть даже Лопес и был вором.

Фермер выбежал на прогалину, но в эту минуту свет в хижине погас и Стив, пошатнувшись на бегу, с налету врезался в мескитовое дерево. Не сдержав стона и поранившись о колючки, он отпрянул, чертыхнулся и снова побежал к хижине, готовясь к худшему.

Брилл попытался открыть единственную дверь хижины и обнаружил, что она заперта изнутри. Он окликнул Лопеса, но ответа не было. И все же, тишина не была абсолютной. Изнутри донесся звук приглушенной возни, прекратившийся, когда Брилл с треском вонзил в дверь кирку. Тонкая преграда разлетелась, и Брилл влетел внутрь с горящими глазами и занесенной для нападения киркой. Но ничто не нарушило вновь наступившей тишины и не пошевелилось в комнате, хотя лихорадочное воображение Брилла успело населить темные углы лачуги ужасными фигурами.

Влажной от пота рукой он отыскал спичку и зажег ее. Кроме него в хижине был только Лопес - старина Лопес, мертвый как камень, лежал на полу, напоминая распятие своими широко раскинутыми руками. Его рот был разинут в идиотской гримасе, глаза выкачены и наполнены невыносимым ужасом. Единственное окно было распахнуто, указывая на способ побега убийцы, а может, и на способ его проникновения в хижину. Брилл подошел к окну и осторожно выглянул наружу. Он увидел лишь склон холма по одну сторону и мескитовую прогалину по другую. Фермер вздрогнул - не шевельнулось ли что-то среди укороченных теней мескитовых деревьев и чаппараля - или ему показалось, будто среди деревьев промелькнула темная фигура?