Михаил Васильев - Искатели Страница 3

— Да не с крыши, а с двух, даже трех километров.

— Ну да, — засомневался таксист. — Дудишь!

— Вот именно! Прыгали. С парашютом, был такой в древние годы. И серьезный спорт был, свои рекорды, свои чемпионы. Жгли, такие дела включали. Вы-то про это не знаете, а я сейчас на физфаке аспирантом, — продолжал парень. — Думаю древний спорт возрождать. Реальная маза. Изучаю, недавно открыл, что даже вроде бы можно сначала парашют не раскрывать, так падать. Вообще, такие смешные раньше виды спорта были. Прыжки с шестом, синхронное плавание. Метание молотка.

— Падать! — авторитетным тоном просипел таксист. — Будто ты знаешь, как падают, пельмень! Ты у нас в таксопарке спроси…

— Мы в детстве в прыгалки играли, — сказал аспирант, теперь обращаясь к своему другу-гуманоиду. — Так эту игру прозвали — из такого флаера в воду и прыгали.

— А-то давай, Ахилл, на слабо! — предложил гуманоид Конг. Оказывается, этого стриженого аспиранта звали Ахилл. — Или в стрём?

Таксист сипло хмыкнул.

— С такой высоты? — Ахилл ненадолго засомневался. — Ну, это уже мой личный рекорд будет. В детстве с такой высоты точно прыгать не приходилось.

— Вообще-то, до берега далеко, — тоже заколебался Конг. — Вдруг не доплывем?

— Ничего, поплаваем и другое такси вызовем, — Ахилл высунул голову в иллюминатор. Ветер уносил его слова. — Хотя тебе может и нельзя: слишком тяжел ты.

— Вы чего, шизоиды завернутые? — опять хрипел своим испорченным динамиком водитель. — Совсем съехали? А ну, давай прекращай в казенной машине!..

Но Ахилл уже открыл дверь и стоял в проеме. Еще секунда и вот теперь не стоял — никого не было. Конг, на мгновение замерев, ухнул туда же.

— Ах, вы… — Вслед раздались ругательства, сейчас неразборчивые.

Двое друзей уже сидели за столом летнего кафе. В эти теплые летние дни столики и кресла вынесли на улицу, на тротуар. Сверху их прикрывала яркая, волнистая с краю ткань. Никто здесь не знал, что когда-то она называлась маркиза. Солнечный свет, проникающий сквозь нее, освещал все внутри розовым светом.

Конг болтал своим слоновым хоботком в большом стакане с кактусовым соком, хлюпал и пускал пузыри.

— В следующий раз можно и повыше подняться и с парашютами спрыгнуть, — продолжал давно начатый разговор Ахилл, пытаясь расчесывать свои совсем короткие мокрые волосы. — С ними и на твердую землю прыгать можно. Я уже парашюты почти полностью изучил. Впиливаю. Сегодня, попозже, и закажем их в мастерской — долго что ли. А потом я у себя на факультете эту мазу продвину. Все по солидняку выйдет. Нормально будет.

Где-то раздавался мотоциклетный грохот, приближаясь, он затихал. Вот смолк, к кафе подкатила на своем байке Диана, остановилась вплотную к поребрику.

— Дианка! — Узнал ее первым Ахилл. — Все гоняешь, всадник без головы?

— Привет, клубни! — Она сняла шлем, поправила рассыпавшиеся волосы. — Степашку пропиваете? Твою, Ахилл, большую, аспирантскую?

— Да нет, Диана, — заговорил Конг со своим необычным немного гнусавым акцентом, который Диана называла "трубным". — Это мне из деревни дэцл лавья заслали. Ну как, скинула зачет?

— Нет, — с легкомысленной беззаботностью ответила та. — Завяла.

— Эх, выплюнут тебя из университета, — с сожалением произнес Ахилл.

— Ладно тебе, заучка, сдам когда-нибудь. Я гляжу, вы искупались. — Диана заметила еще влажные волосы Ахилла. — Тоже, видно, не загоняетесь: и ты, и Кинг-Конг.

— Ну да, искупались, — сказал Ахилл. — Минут десять назад. И уже минут пять здесь сидим. Двадцать второй век — темпы, расстояний сейчас не существует.

— Какой я Кинг, — отозвался следом гуманоид. — У нас в деревне только один кинг, король, то есть. Кстати, ботинок мой, батя. А я, типа, принц. — Он скромно потупил глаза, глядя в свой стакан. — Просто Конг. Конгов у нас много. Распространенное погонялово… А что, профессор Кент, говорят, известный звероящер, упырь лихой? — спросил Конг. — Про него черная слава по университету идет — столько народу на экзаменах порезал. Горы трупов.

— Ничего и не порезал… Адекватный препод. Вполне себе мужичок.

— Никак шибко лавнулся старбон? — заметил Ахилл. — Смотри.

Диана только возмущенно фыркнула.

— Ну что стоишь? — Повелительно кивнула она роботу-официанту, похожему на ярко раскрашенный столбик с круглой головой и большими жестяными ушами. Тот ожил и, изобразив на лице-мониторе широкую улыбку, подъехал. Диана кинула в щель на его животе монетку. Робот, исполнив короткий ликующий туш, покатился выполнять заказ.

Ненадолго все замолчали. Как всегда у молодежи что-то попискивало, квакало, раздавались даже внезапные обрывки мелодий. Все это доносилось из каких-то многочисленных телефонов, плееров, всяких модных приборчиков. Даже пуговицы у Дианы вспыхивали и мигали. Она была уже в легком костюме из искусственного велюра, красном, цвета дымного пламени, наверное, только что купленном. Все помолчали, попискивая и посвистывая.

— Ну что, Диана, — заговорил, наконец, Ахилл, — какая-нибудь новая авантюра есть на примете?

— Посмотрим, — неопределенно ответила она.

— А что, — предложил Конг. — Приходи вечером в Английский клуб на моталку. На тискотеку. Друганок возьми, поклубимся. Или теперь над учебниками заботанеешь?

— Нашел дрыгу, — насмешливо отозвалась Диана. Теперь она, как в кресле, сидела поперек сиденья своего байка, вытянув и скрестив длинные ноги. Грызла мороженое, эскимо "Ленинградское" на пластмассовой палочке. — По тискотекам окисляешься? А сам говорил, на твоей планете, в деревне у тебя жена осталась. Скучает, наверное?

— Одна вайфа есть. Только эта скучать не будет. Зажигает, тусуется, наверное, сейчас в полную. А у нас, кстати, полигамия. То есть это… как его? Многоженство.

— Фу, дураки, — возмутилась Диана.

— А что, — Конг смущенно засунул кончик хобота в рот. — Я некоторым земным девчонкам нравлюсь. Вот как закончу универ, обязательно отсюда еще одну дополнительную вайфу прихвачу. А потом в деревне на всех ватрушках сразу женюсь, никому не оставлю.

— Поступи сначала, — заметил Ахилл.

— Это я обязательно. Чувствую, что поступлю. Носом просекаю. Я им всегда все заранее просекаю. Только тебе, Дианка, нечего бояться, — все также смущенно продолжил он. — Я анфисок меньше девяноста килограммов весом не признаю. Таких здесь, в университете нет.

— Точно нет, — мстительно добавила Диана. — Таких дунек на нашей моталке не найдешь. Можешь и не искать.

— А жена у меня классная, — все еще продолжал Конг. — Сексотная такая симпатючка. Только худенькая очень, до восьмидесяти килограммов не дотягивает, хрупкая девушка…