Джордж Мартин - «Если», 1996 № 06 Страница 3

Я пробыл здесь четыре года и достаточно изучил себя. Я изменил то, что мне не нравилось, или пытался это сделать. Пытался накопить уверенность в себе, чтобы смело встретить новые отказы, с которыми придется столкнуться на Земле. Но теперь я знаю себя чертовски хорошо и понимаю, что добился только частичного успеха. Ведь все еще остаются воспоминания…

Боже, как я надеюсь, что кошмары прекратятся!

Новые кошмары. Пожалуйста, Карен!

Я любил тебя. Оставь меня в покое. Пожалуйста.

Слава Богу, вчера был корабль Кольца. Я нуждался в нем. Впервые за неделю он отвлек мои мысли от Земли, от Карен. И прошлой ночью не было кошмаров. Мне приснился нуль-пространственный вихрь. Бушующий, безмолвный шторм.

Кошмары вернулись. Теперь в них не только Карен, приходят воспоминания и о более старых разочарованиях. Не таких важных, но все же мучительных. Все глупости, которые я сделал, все девушки, с которыми не повезло, все слова, которые не сказал.

Плохо. Плохо! Я вынужден постоянно напоминать себе: я больше не такой, как прежде. Есть новый «я», сотворенный самим собой здесь, в шести миллионах миль от Плутона, человек из стали, звезд, из нуль-пространства. Твердый, уверенный и полагающийся только на себя. Тот, кто не боится жизни. Прошлое осталось позади.

Почему же мне все еще больно?..

Кошмары продолжаются. Проклятие! Сегодня прошел корабль.

Прошлой ночью не было кошмаров. Второй раз за последнее время я отдыхал спокойно после открытия дыры для Кольцевого корабля. Целый день отдыха. День? Нет — ночь. Здесь это не имеет смысла, но для меня это все еще что-то значит. Четыре года я придерживался земных привычек. Наверное, это вихрь отпугивает Карен.

Еще один корабль прошел несколько ночей назад, и не было никаких сновидений.

Я борюсь с дурными воспоминаниями. Думаю о счастливых моментах. На самом деле их было немало и будет еще больше, когда я вернусь. Я уверен.

Эти кошмары нелепы. Я не позволю им мучить меня. Ведь у нас с Карен было столько хорошего, столько приятных минут. Почему же я не могу вспомнить их?

«Харон» около двух месяцев в пути. Интересно, кто мой сменщик. Что погнало его сюда?

Сны о Земле продолжаются. Нет, не так. Назовем их снами о Карен. Неужели я даже боюсь написать ее имя?

Сегодня прошел корабль. После этого я задержался в рубке и долго смотрел на звезды. Кажется, несколько часов. Но они не показались мне долгими.

Здесь прекрасно. Одиноко, конечно. Но такое одиночество возвышенно. Ты наедине со Вселенной, звезды сверкают у твоих ног и над головой.

Каждая — солнце. Хотя выглядят холодными и далекими. Я чувствую себя ничтожным, потерявшимся в этой беспредельности, удивляясь, как попал сюда и зачем.

Надеюсь, мой сменщик, каков бы он ни был, оценит это чувство. Есть столько людей, которые, гуляя ночью, никогда не посмотрят на небо. Надеюсь, мой сменщик не из таких.

В последнее время я регулярно спускаюсь в рубку и «парю» в космосе. Кораблей нет. Но пребывание среди звезд заставляет воспоминания о Земле тускнеть. Я все больше склоняюсь к мысли, что стану скучать по Церберу. Через год на Земле я буду глядеть на ночное небо и вспоминать, как сияло серебром при свете звезд Кольцо. Я знаю, что так будет.

И вихрь. Я буду вспоминать вихрь: как кружились и смешивались цвета… Очень жаль, что я никогда не был специалистом по голограммам. На Земле можно сделать состояние, имея пленку с вихрем. Балет красок в пустоте. Удивляюсь, что никто до этого не додумался.

Возможно, я предложу эту идею моему сменщику. Ведь это хоть какое-то занятие, чтобы скрасить часы одиночества. Думаю, Земля станет богаче, если получит такую запись.

Я сделал бы подобную запись сам, но аппаратура не годится для таких целей, а времени на ее переделку у меня нет.

Продолжаю выходить наружу и упиваюсь созерцанием космоса. Скоро все исчезнет для меня. Навсегда.

Я чувствую себя так, словно не должен терять ни одной минуты. Я должен все хорошо запомнить, чтобы запечатлеть в себе благоговейный трепет перед Чудом и Красотой.

Сегодня ни одного корабля. Но я вышел наружу, пробудил генераторы и дал пореветь вихрю. Почему я всегда пишу о ревущем и воющем вихре? В космосе царит безмолвие. Я ничего не слышу. Но я вижу вихрь. И он ревет. Именно так.

Звуки безмолвия. Но не в том смысле, который имеют в виду поэты.

Сегодня я снова наблюдал за нуль-пространственным вихрем, хотя корабля не было.

Раньше я никогда этого не делал. Это запрещено. Расход энергии огромен, а Цербер живет энергией. Так почему же?..

Я словно не хочу лишиться вихря. Но мне придется. Скоро.

Идиот, идиот, идиот! Что я сделал? «Харон» меньше чем в неделе пути, а я пялюсь на звезды, словно никогда их не видел. Я даже не начал укладывать вещи, а ведь я еще должен подготовить записи для сменщика и привести станцию в порядок.

Идиот! Зачем я теряю время, заполняя этот проклятый дневник?!

Почти все собрано. Откопал несколько любопытных вещиц, которые убрал подальше в первый год. Например, свой роман. Я сочинял его первые шесть месяцев, полагая, что он принесет мне славу. И Карен… Перечел его год спустя — дерьмо.

И еще я нашел фотографию Карен.

Сегодня я прихватил бутылку шотландского виски в рубку. Выпил за Тьму, Звезды и Вихрь.

Мне будет не хватать их.

По моим расчетам, до прибытия сменщика остался день. Скоро я вернусь домой и начну жить заново.

Если у меня хватит смелости прожить ее.

Почти полночь. Никаких вестей от «Харона». Что случилось?

Ничего страшного. Расписания далеко не всегда точны. Я сам добрался сюда с опозданием. Так почему я волнуюсь? Интересно, о чем думал тот бедняга, которого я сменил?

Вчера «Харон» тоже не прибыл. Устав ждать, я взял бутылку и вернулся в рубку управления. Наружу. Поднять еще один тост за Звезды и Вихрь.

Я пробудил вихрь, дал заполнить космос красками и выпил за него. Незаметно я прикончил бутылку. И сегодня у меня такое похмелье, что, кажется, мне никогда не вернуться на Землю.

Глупо было так поступать. Экипаж «Харона» мог увидеть вихрь. Если они доложат обо мне, я потеряю даже то небольшое состояние, которое ждет меня на Земле, и лишусь всего, о чем мечтал.