Ирина Громова - Собака из Терамо Страница 3

Василий показал, на пробегающую мимо толпу.

Но Иван вытаращил глаза и уперся взглядом в лицо Василия:

– Кому ты собираешься смотреть в глаза? Это же покойники?

– Да с чего ты взял? – парировал Василий. – Где ты видел таких весёлых и праздничных покойников?

– Ты сам сказал, что Дружок Первый жил у тебя лет двадцать назад. А посмотри, как одеты эти люди? Какие у них костюмы? Уж я-то, наверное, разбираюсь в истории моды. Особенно итальянской.

Аргумент был убойный. После того, как Иван выписался из психушки, он стал модельером. И недавно даже написал книгу про историю моды

– И потом. Олеся эта, как законсервированная. Выглядит на тридцать, а дочь недавно замуж вышла, – резюмировал Иван.

– Я не думаю, что это покойники, – уверенно ответил Васёк, но чем аргументировать свою точку зрения – не нашелся. Поэтому замолчал. Зачем тратить силы и лишние слова, когда надо сосредоточиться и правильно перенести своё тело в Италию? Васька почесал затылок длинными пальцами правой руки и подошел к фреске так близко, как мог. – Нужный угол прищура… Сейчас мы сообразим.

Люди из Терамо продолжали пробегать мимо. Васька встал так, чтобы не мешать им перелезать, и осторожно тыкал пальцем в картину. – Ага, вот, – рука мгновенно ушла вглубь стены. Ого, там тоже дождик! – Ванек, я нашел угол прищура!. Остаешься здесь за старшего.

С этими словами Буратиночка занёс длиннющую ногу и запрыгнул в Питер, обозначенный на картине почему-то Сиракузами. Оказавшись на узкой улочке, он осмотрелся:

– Ух ты, а здесь прохладно. И пахнет. Весной. И талой водой. Ой, так я это место хорошо знаю. Это же Демидов мост на канале Грибоедова. Слушай, а Леська была права. Это не Сицилия. Это Питер. А то я чувствую, что-то мне до боли знакомое.

Тут Васька развернулся, и лицо его стало похожим на вытяную редиску-дайкон с носом и кудряшками:

– Да, дела. Ванёк, я тебя вижу. Ты сидишь в стеклянной комнате, как будто в витрине магазина. А я как будто стою у витрины и заглядываю внутрь. – Факт, что он живёт в стеклянной комнате, не на шутку возмутил Ваську. – Не, ну ничего себе! Это они из моего дома устроили реалити шоу в режиме нон стоп. А если я по квартире я в исподнем гуляю?

Он потрогал пространство перед собой:

– Да, будто стеклянная перегородка. Мне сейчас не вернуться обратно. Придётся ждать, как её, Олесю. Или пока их паром не крякнет. В общем, Ванёк, ты особо не беспокойся, я пойду, прогуляюсь по Гривцову переулку. Обещаю далеко не уходить.

– Э-эй, не заблудись! – Крикнул Иван. – И где у тебя аптечка? Мне нужны валидол и успокоительное. В Терамо я пойду с тобой.

– Ни в коем случае! – громко запротестовал Буратинко. – Я тебя не возьму. У тебя дети и фурия. В смысле, Машка. Если с тобой что-то случится, она меня испепелит, прожжет насквозь и заживо своими глазищами. Так что остынь, Вань. Прими пустырничек, аптечка в тумбочке. Вернусь – обсудим.

С этими словами Васёк весело скрылся за углом.

Вернулся через час вместе с Олесей. Дырка в обратную сторону пока не открылась, но около неё уже начала собираться очередь. Группа добрых итальянцев что-то бурно обсуждала, эмоционально жестикулируя. Многие показывали в сторону обратной дырки, и Васёк понял, что это может быть связано с Иваном. Со словами «прего», (пожалуйста), « скузи» (простите) и, «поссо вэдэрэ» (можно посмотреть?), Василий быстро обошел толпу и уткнулся в витрину собственной комнаты.

Открывшаяся картина стоила описания. Прямо из витрины на территорию канала Грибоедова выглядывала половина Ванькиного туловища. Другая половина осталась дома.

– Вань, ты как? – осторожно начал Васёк. – Говорить можешь?

– Застрял я, Вась, – пожаловался в ответ Ванька. – Нашёл правильный прищур и полез за тобой. До половины уже прошёл и чего-то вдруг испугался. Дёрнулся обратно и застрял. Теперь уже ни туда, ни обратно, да и прищур правильный никак не найду. Глаз застрял в стекле. Думаю, прищурюсь, вообще без него останусь. Видимо не любит эта штука, когда в ней суетятся. Чего делать, Вась?

– Сейчас, погоди, у Олеськи спрошу, – решительно отреагировал Васёк. – Повезло нам с ней, брат. Она уже десять лет как за итальянцем замужем и знает все местные обычаи. Но главное, дырку изучила, как свои пять пальцев. Олесь иди сюда быстрее, – закричал Васек. – Тут у нас Ванька застрял.

К этому времени упитанная блондинка уже сама протиснулась к витрине Буратинковой квартиры:

– А делать, миленький, как раз ничего и не надо, – нараспев произнесла дама, внимательно рассмотрев торчащую из витрины Ванькину руку и половину шевелюры. – Через пару минут обратная дырка откроется, так ты вперёд не налегай, сразу тихонько соскальзывай обратно. И в сторону отползай. Чтобы толпа не затоптала. Куда пойдешь, влево или вправо? Я людей придержу.

– Влево, – простонал Иван

– Значит, в эту сторону, – Олеся решительно показала направо.

– Хорошо, в эту, – согласился Иван. Быть затоптанным толпой он явно не хотел.

– Приготовились! Скомандовала Олеся. Осталось десять секунд. Восемь, пять, три, две, одна – сползай! Так, хорошо, миленький, ползи, ползи – и сразу в сторону. Мне уже народ не удержать

Иван в испуге откатился в угол комнаты. Олеся с Буратиночкой перелезли в Васькину гостиную и быстро подошли к Ивану. Народ ломанул из Питера в Терамо.

– Ну как вы? – спросила Олеся, заботливо подавая Ивану платок.

– Спасибо, в смысле, мерси, – поблагодарил Иван почему-то на французском, и вытер со лба пот. – Честно говоря, испугался.

– Да это нормально, – поддержала Олеся. – Здесь постоянно кто-то застревает. Дырка определённого навыка требует. Я и сама сколько раз так висела, пока угол прищура не выверила. Ну ладно, мужики, приятно мне было с вами пообщаться, но пора и честь знать. Мой Максимо нервничать начнет, если не вернусь вовремя.

– Лесь, ты не можешь нас так быстро тут бросить, – запротестовал Василий. – Мне сегодня, кровь из носа, надо к моей собаке попасть.

– И мне, – решительно произнёс Иван.

– Вань, – повернулся к другу Васёк. – Ты со мной не идешь. Ты уже сходил только что.

– Да что тут идти, – подхватила Олеся. Вот она здесь, ваша собака. Сидит за витриной, туда всех пропустила, сейчас будет обратную плату брать.

– Ну, вот видишь, – примирительно произнёс Васька, – я просто схожу за Дружком и вернусь, а ты меня здесь подождёшь.

Толпа поредела. Васька пристроился в хвост очереди,

– Лесь, а моя собака, какими деньгами берёт?

– Любыми. Но с тебя-то, надеюсь, она плату брать не будет. Может и мне скидочку сделает, раз уж я вам тут помогаю.