Сойер Роберт - Золотое руно (сборник) Страница 3

— Вызови лифт, пожалуйста, — попросил Аарон хриплым сухим голосом. Вот что бывает с теми, кто спит с раскрытым ртом.

— Он уже ждёт, — ответил я. Кирстен, уже готовая идти, затягивала пояс своего голубого велюрового платья, которое чётко обрисовало линии её фигуры.

Я одновременно сдвинул в сторону входную дверь в квартиру и дверь спальни, коротко зашипев пневматикой. Кирстен кинулась в коридор и вскочила в ожидающую кабину лифта, совершенно излишне положив руку на край открытой двери, словно чтобы не дать ей закрыться. Аарон тяжело протопал по коридору и присоединился к ней.

Кабина начала спускаться вниз на пятьдесят четыре уровня. Сам лифт работает бесшумно, двигаясь на антигравах в вакуумной шахте. Однако я всегда проигрываю через динамики кабины тихий свист в понижающееся тональности, когда он едет вниз, и в повышающейся — когда едет вверх. Я начал это делать в качестве розыгрыша: я ожидал, что кто‑то вскоре сообразит, что эта чёртова штука должна ездить бесшумно. Однако с тех пор кабины лифтов выполнили семьдесят три миллиона поездок, и никто так и не обратил внимания на свист.

Аарон посмотрел в мою спаренную камеру, установленную над дверьми лифта.

— Как это случилось?

— Корабль угнали, — сказал я, — с неизвестной целью.

— Угнали? Кто?

Нет лёгкого способа сообщить такое. И очень жаль, что здесь Кирстен.

— Диана.

— Диана? Моя Диана? — Лицо Кирстен осталось безразличным — тщательно контролируемое безразличие, лицевые мышцы напряглись в попытке не дать его выражению измениться. Медицинская телеметрия сказала мне, что её уязвило использование Аароном слова «моя». — Ты можешь с ней связаться? — спросил он.

— Пытаюсь непрерывно, но слишком много помех от таранного поля.

Кабина раскрылась, открыв взгляду одно из крыльев П‑образного центра управления ангарами. Аарон и Кирстен свернули за угол в горизонтальную секцию буквы П. Там вокруг инструментальных консолей сгрудились ещё полдюжины людей, которых я вызвал, большинство — в пижамах и халатах. В центре группы сидели Геннадий Горлов, мэр «Арго», такой же взъерошенный, как и Аарон, и гигант И‑Шинь Чан, главный инженер, облачённый в один из специально на него пошитых спортивных костюмов с четырьмя рукавами. Когда я его вызвал, он не спал — трудился над своим секретным проектом, хотя сейчас было его обычное время сна.

Аарон всмотрелся в обсервационное окно, опоясывающее внутреннюю стену центра управления. Его взгляд остановился на всё ещё открытых внешних воротах.

— Расстояние до «Орфея»? — спросил он.

— Пятьдесят километров, — отрывисто ответил Чан. Инженер поднялся с кресла перед главной консолью; его мягкое сиденье приподнялось на десять сантиметров, издав пневматическое шипение. Левой нижней рукой, не такой мускулистой, как верхняя, он сделал жест, предлагая Аарону занять его место.

Аарон уселся и ткнул пальцем в центральный обзорный экран — светящийся прямоугольник, разделяющий обсервационное окно на две изогнутые половины.

— Вид снаружи!

Я произвёл голографическое изображение нашего «Арго». Основная материальная его часть выглядела как расширяющаяся бронзовая воронка. При текущем уровне детализации расходящаяся от края воронки громадная сеть проводников поля не была видна. Внутри воронки примерно на половине её высоты к ней крепился магнитный тороид; снаружи в этом же месте располагался кольцеобразный обитаемый модуль без окон, окрашенный в цвет морской волны; его клёпаные стены казались лоскутным одеялом из листового железа. Остальная часть трёхкилометрового корпуса «Арго» была представляла из себя цилиндр, чью серебристую поверхность кое‑где пятнали золотистые и чёрные резервуары и компрессоры. На конце цилиндра располагалось плотное скопление цилиндрических зажигателей, луковицеобразная реакторная камера и ребристая расширяющаяся конструкция радиационного экрана. Перед «Арго» я добавил крошечный серебристый уголок, изображающий беглый челнок.

— Скорость «Орфея»? — спросил Аарон.

— Шестьдесят три метра в секунду и падает, — сказал я через динамики консоли, за которой он сидел.

— Оа движется поперёк силовых линий магнитного поля, да? — спросил Чан; слова вылетали из него, как пули из пулемёта. — Это его замедляет.

— «Орфей» столкнётся с нами? — спросил мэр Горлов.

— Нет, — ответил я. — Моя автономная система уклонения от метеоритов отклоняет таранное поле наружу, когда в него попадает металлический объект. Иначе «Орфей» затянуло бы в воронку, и он бы разрушил нам двигатель.

— Нам нужно вернуть этот челнок, — сказал Горлов.

— Этот челнок? — Аарон крутанулся на своём кресле и повернулся к коротышке лицом. Резкий звук поворотного механизма кресла придал пронзительности его восклицанию. — А как же Ди?

Мэр был на двадцать сантиметров ниже Аарона и весил на треть меньше его, но в голосе Горлова не было ничего миниатюрного. Мне частенько приходится напускать на него алгоритмы свёртки, чтобы очистить от искажений.

— Проснитесь, Россман, — проревел он. — Войти в таранное поле — это самоубийство.

Горлов одержал победу в предвыборной кампании не благодаря мягкости обхождения.

Кирстен положила руку на плечо Аарону — один из тех невербальных жестов, которые, похоже, так много значат в их общении. Её прикосновение и правда оказало небольшой успокоительный эффект на его жизненные показатели, хотя, как всегда, эффект этот с трудом поддавался измерению. Он со скрипом развернул кресло обратно к экрану и сгрёб с соседней консоли калькулятор, зажав его в ладони. Я направил на него три свои спарки, но не смог разглядеть, что он там печатает.

— Двигатели «Орфея» заглушены, да? — спросил Чан, подняв глаза к потолку. Такое выражение лица обычно означает, что обращаются ко мне, хотя на самом мои процессоры расположены двенадцатью уровнями ниже и на противоположной стороне обитаемого тороида от того места, где находился Чан. Как‑то раз я воспринял такой вопрос, заданный с поднятыми к потолку глазами, как обращённый ко мне, когда задавший его человек молился. Я никогда не видел такого всплеска в медицинской телеметрии, как в тот момент, когда я начал отвечать на вопрос.

— Да, — ответил я Чану. — Все корабельные системы вышли из строя, когда «Орфей» оказался в таранном поле.

— Есть шансы, что мы сможем втянуть его обратно? — как всегда громогласно спросил Горлов

— Нет, — ответил я. — Это невозможно.

— Возможно! — Аарон снова крутанулся в кресле, которое взвизгнуло, как раненая мышь. — Точно говорю, мы можем её вернуть! — Он протянул калькулятор Чану, который подхватил его верхней правой рукой. Я взял камерами крупный план его дисплея — четыре строки моноширинного шрифта без засечек. Да чтоб тебя…