Стенли Вейнбаум - Очки Пигмалиона Страница 3

Диковинный лес кончался у реки. Теперь они шли по лугу, пестревшему крохотными цветами в виде звездочек. Неземная музыка сопровождала их. Она звучала то громче, то тише, обволакивая их своей мелодичностью.

— Галатея! — спросил вдруг Дан. — Откуда исходит эта музыка?

Девушка посмотрела на него изумленно. Затем рассмеялась.

— Грос бета! Цветы такие! На, послушай!

Она сорвала фиолетовую «звездочку» и поднесла к его уху. И действительно, из чашечки цветка лилась нежная печальная мелодия. Галатея бросила цветок ему в лицо и пошла дальше.

Перед ними возникла роща, где росли не гигантские лесные деревья, а кусты с разноцветными цветами и плодами. Ее пересекал веселый ручеек. Здесь и находилась конечная цель их путешествия — белокаменное, словно из мрамора, строение — низкий дом, покрытый вьющимися растениями, с широкими без стекол окнами. По тропинке, выложенной блестящими камешками, они дошли до сводчатого входа. Там на скамье из резного камня сидел седобородый почтенный старик. Галатея обратилась к нему на каком-то мелодичном языке, напоминавшем Дану музыку цветов, затем обернулась.

— Это Левкон, — представила она старика. Тот встал со скамьи и заговорил с Даном по-английски.

— Мы с Галатеей счастливы принять тебя, так как гости радуют нас своим посещением крайне редко, а уж из царства теней — тем более.

Дан невнятно поблагодарил старика, тот кивнул головой и снова уселся на резную скамью. Танцующей походкой Галатея вошла в жилище, а Дан после минутного колебания сел на другую скамью. И опять его мысли закружились в водовороте. Неужели все это действительно только иллюзия? Может быть, он сидит в заурядном гостиничном номере, глядя сквозь волшебные очки, которые воспроизводят этот мир? А может быть, перенесясь каким-то чудом, он и в самом деле сидит здесь, среди этого чарующего пейзажа? Дан погладил скамью: из камня, твердая и прочная, шероховатая на ощупь.

— Левкон, — раздался его голос, — как вы узнали о моем появлении?

— Мне сказали об этом, — ответил старик.

— Кто вам сказал?

— Никто.

— Но… Кто-то ведь должен был вам об этом сообщить!

Седой Ткач покачал красивой головой.

— Мне сказали.

Дан прекратил допрос, радуясь тому, что может насладиться окружавшей его красотой. Но тут вышла Галатея, неся хрустальное блюдо с диковинными плодами. Они лежали в живописном беспорядке: красные, фиолетовые, оранжевые и желтые, напоминающие формой груши, яйца, виноград, фантастические и нереальные. Дан выбрал бледный прозрачный фрукт в форме яйца, откусил и тотчас был весь облит брызнувшей из плода сладковатой жидкостью, что необычайно развеселило девушку. Она, смеясь, взяла такой же фрукт. Надкусив плод с одного конца, она выжала в рот его содержимое. Дан взял еще один, фиолетовый и терпкий, как рейнское вино, потом еще один со съедобными зернышками, по вкусу напоминавшими миндаль. Галатея не переставала смеяться, видя его изумленное лицо. Даже Левкон позволил себе улыбнуться. Дан бросил в протекавший рядом ручей кожуру, и та, как бы пританцовывая, стремительно поплыла к реке.

— Галатея, а ты когда-нибудь бываешь в городе? — спросил он. — Какие города есть в Паракосме?

— В городе? А что такое город?

— Место, где люди живут очень близко друг от друга.

— А?! — произнесла она, нахмурив брови. — Нет. Здесь нет городов.

— Но где же жители Паракосма? У вас же должны быть соседи?

Девушка, казалось, была удивлена.

— Там, за ними, живут мужчина и женщина, — сказала она, указывая на ряд синих холмов у горизонта. — Далеко-далеко за ними. Один раз я туда ходила, но нам с Левконом больше нравится эта долина.

— Но Галатея! — возразил Дан, — разве вы с Левконом одни в долине? Где же… Что стало с твоими родителями? Твоими отцом и матерью?

— Они ушли. Туда… где всходит солнце. Когда-нибудь они вернутся.

— А если не вернутся?

— Грос бета! Что же может помешать?

— Дикие звери, — сказал Дан, — ядовитые насекомые, болезнь, наводнение, буря, преступники, смерть!

— Никогда не слышала этих слов, — ответила Галатея. — Этого здесь нет… какие-то преступники! — презрительно фыркнула она.

— Даже… смерти?

— А что такое смерть?

— Это… в общем, это вроде как заснуть и никогда не проснуться. Это то, что случается со всеми в конце жизни.

— Никогда не слышала о конце жизни! — решительно заявила Галатея. — Такого не бывает!

— Тогда, что же происходит, когда становишься старым? — не сдавался Дан.

— Да ничего, глупый! Никто не стареет, если только сам того не захочет. Как Левкон! Человек достигает нравящегося ему возраста — и все. Это закон!

Дан растерянно посмотрел в красивые темные глаза Галатеи.

— А ты достигла любимого возраста?

Темные глаза опустились. От смущения у девушки запылали щеки. Она повернулась к Левкону, который, сидя на скамье, задумчиво качал головой, затем снова посмотрела на Дана.

— Нет еще, — прошептала она.

— А когда ты его достигнешь, Галатея?

— Когда у меня будет ребенок, на которого мне дано разрешение. Понимаешь… — (Она потупила взгляд). — Нельзя… иметь детей… после.

— Разрешили? Кто разрешил?

— Закон.

— Закон! Ведь не все регулируется законом! А случай, шанс, несчастья?

— А что это? Случай? Несчастья?

— Непредвиденные вещи. То, чего не ожидают.

— Ничего нет неожиданного, — уверенно сказала Галатея. И медленно повторила:

— Нет ничего неожиданного.

В ее голосе он уловил тоску. Левкон приподнял голову.

— Хватит, — сказал он и повернулся к Дану.

— Мне знакомы слова, которые ты употребляешь. Случай, шанс, болезнь, смерть. Они не годятся для Паракосма. Оставь их для своей мифической страны.

— Но где же вы их слышали?

— От матери Галатеи, которая переняла их от твоего предшественника, призрака, посетившего нас до рождения Галатеи.

Дану почудилось лицо Людвига.

— Как он выглядел?

— Как ты.

— А звали как?

Старик вдруг сжал губы.

— Мы не говорим о нем, — ответил он и вошел в жилище, не проронив больше ни слова.

— Сейчас примется за работу, — пояснила Галатея.

— А что он делает?

— Вот это, — ответила она и погладила серебристую ткань туники. — Он ткет с помощью металлических гребенок на очень умной машине. Я не знаю как.

— А кто построил машину?

— Она здесь была.

— Но… Галатея! Кто же построил дом? Кто посадил эти фруктовые деревья?

— Они здесь стояли. Дом и деревья были здесь всегда, — уверяла она его. — Я же тебе сказала, что все уже было предусмотрено от начала вечности… все. И дом, и деревья, и машины были приготовлены для Левкона, родителей, меня. Есть место и для моего ребенка, который будет девочкой, и место для ее ребенка, и так всегда.