Пол Андерсон - Сдвиг во времени Страница 3

Он небрежно отсалютовал, уселся за стол и улыбнулся.

— Как тебя зовут, милочка?

Она нервно вздохнула. Потом, после нескольких неудачных попыток, умудрилась выговорить:

— Я не думала… что кто-нибудь… знает мой язык.

— Кое-кто знает. Гипнопедия, слышала про такое? — Вне сомнения, она не слышала. Он подумал, что короткая и сухая лекция может ее успокоить. — Это сравнительно недавнее изобретение на нашей планете. Предположим, некто и я не можем объясниться. Мы принимаем препараты, активизирующие нервную систему, а потом электронное устройство начинает высвечивать изображение на экране, анализируя слова, которые произносит другой. То, что слышится, передается мне и запечатлевается в мозгу. Когда мой словарный запас вырастает, компьютер определяет структуру языка — семантику, грамматику и прочее, — и соответственно управляет моим обучением. Таким образом, после нескольких занятий я начинаю свободно владеть чужим языком.

Она провела языком по пересохшим губам.

— Я как-то слышала… о похожих экспериментах в Университете, — прошептала она. — Но у них ничего не получилось. В такой машине нет смысла. На Вайнамо только один язык.

— На Черткои тоже. Но мы уже завоевали две планеты, на одной из них насчитывается более сотни языковых групп. Мы предполагаем, что могут встретиться и другие такие же. — Голье открыл бар, достал бутылку и два стакана. — Бренди любишь? — Он налил. — Меня зовут Борс Голье, я шеф астронавтики Межпланетной Корпорации, командую этим разведотрядом. А ты кто?

Она не ответила. Он протянул стакан в ее сторону.

— Ну-ну, смелее! — сказала он. — Я не такой уж плохой парень. Выпьем. За наше более близкое знакомство.

Резким движением она выбила стакан из его руки, и тот запрыгал по полу.

— Всемогущий Создатель! Нет! — выкрикнула она. — Ты убил моего мужа!

Она упала на стул, обхватила голову руками и заплакала.

Пролитое бренди растекалось по полу.

Голье тяжело вздохнул. Почему с ним всегда случается что-нибудь такое? Наро, наверное, сейчас лапает свою Мари с Пифена, роскошнейшую рыжевато-коричневую шлюху. Та только рада была избавиться от своего тоскливого мира.

Конечно, можно было отправить девицу назад, к остальным пленникам. Но ему этого не хотелось. Он снова сел, достал из стоящей на столе коробки сигару, поднял бокал к свету. Внутри, казалось, засветился рубин.

— Прости, — сказал он. — Откуда мне было знать? Но то, что случилось, — случилось. И не было бы так много жертв, окажись вы рассудительнее и не окажи сопротивление. Нам пришлось пристрелить несколько человек только чтобы показать, что мы относимся к делу серьезно. Но и потом мы через громкоговорители предлагали остальным сдаться. Они отказались. Тебя, кстати, тогда еще не было, ты скакала через поле на каком-то шестиногом животном. Тебя взяли в плен позже, в драке. Неужели ты не могла спрятаться, пока мы не улетели?

— Там был мой муж, — ответила она, помолчав. Когда она подняла лицо, он увидел, каким оно стало холодным и жестким. — И наш ребенок.

— Да? Ну-у, может быть, мы его подобрали. Если хочешь, можно сходить посмотреть…

— Нет, — ответила она невыразительно и вместе с тем с хоть и слабой, но явной гордостью. — Я спрятала Хауки. Когда дом загорелся, я приказала Хуиве увезти ребенка. Неважно — куда. Я сказала, что догоню их, если смогу, потому что оставался еще Карлави, он сражался на баррикаде. Его убили за несколько секунд до того, как я вернулась к нему… У него все лицо было в крови. Но Хауки вам не достался. И Карлави!

Словно обессиленная этой речью, она сгорбилась и уставилась в угол пустыми глазами.

— Ладно, — сказал Голье, чувствуя себя не особенно уютно. — Ваши люди были предупреждены.

Казалось, она не слышала его.

— Была телепередача на всю планету. Сразу же после первой открытой высадки. Где ты была? В лесу? Да, мы сперва провели телескопическую разведку, сделали несколько тайных посадок, прихватили кое-кого из ваших для допроса. И когда более или менее разобрались в ситуации, то высадились открыто в этом… хм… вашем городе Юваскуле, так он называется? Мы захватили его почти без сопротивления, взяли в плен несколько чиновников из правительства, объявили, что планета теперь принадлежит МК и призвали всех жителей к сотрудничеству. А они не согласились! Только одна засада обошлась нам в пятьдесят отличнейших парней. Что нам оставалось делать? Мы решили преподать урок. Покарать несколько деревень — это же гуманнее, чем засыпать планету из космоса кобальтовыми бомбами. Не правда ли? Но ваши люди опять не поверили, столпились на месте посадки. Сперва они пытались начать переговоры, а потом стали стрелять из охотничьих ружей. Какие у тебя претензии? Мы же отвечали на огонь.

Он расстегнул воротник, который внезапно стал туговат, глубоко затянулся и долил в свой стакан.

— Конечно, я не жду, что ты сразу примешь нашу точку зрения. — Он пытался говорить рассудительно. — Вы же тугодумы, вы живете изолированно уже которое столетие, ведь правда? С тех пор, как звездолет коснулся вашей планеты, с момента первой колонизации. Своих кораблей у вас нет, если не считать дюжины межпланетных шлюпок, которые почти негодны к употреблению. И, значит, вам никак не выйти за пределы системы. Ближайшее от вас солнце с кислородной планетой расположено в трех парсеках. Десять планетарных лет требуется, чтобы добраться до него, и столько же на обратную дорогу. Целое поколение! Конечно, эффект замедления времени позволит вам остаться молодыми — на корабле пройдет несколько недель, а то и меньше, но все твои друзья постареют к твоему возвращению. Поверь мне, судьба астронавта — одиночество.

Он выпил. Приятный огонь прокатился по горлу.

— Ничего удивительного, что человечество так медленно расселяется по космосу и что колонии так изолированы. Черткои — просто название в ваших архивах. Хотя находится всего в пятнадцати световых годах от Вайнамо. Любой ясной ночью вы можете видеть наше солнце. Вы называете его Гаммой чего-то там. Какие-то плевые пятнадцать световых лет — и никаких контактов между колониями более четырех столетий.

Я должен сказать, что Черткои не такой дружелюбный мир, как Вайнамо. Ты сама увидишь. Наши предки прошли трудный путь, за все приходилось бороться. Но теперь нас четыре миллиарда! Когда я улетал, как раз состоялась перепись. А когда мы вернемся, возможно, будет уже пять миллиардов. Нам необходимы ресурсы. Наша экономика страдает от их нехватки. А мы не можем себе позволить экономические затруднения при том неустойчивом равновесии, которое установилось на Черткои. Сперва мы обследовали планеты нашей системы и разработали их, насколько было возможно. Затем разведали окрестности ближайших звезд и нашли две планеты, пригодные для колонизации. Ваша — третья. Ты знаешь, сколько у вас населения? Десять миллионов, как утверждает ваш Президент. Десять миллионов на целый мир с лесами, полями, холмами, океанами… и при этом, на самом маленьком из ваших континентов больше природных ресурсов, чем на всем Черткои. Но вы стабилизировались, вы не хотите увеличения населения!