Нил Эшер - Тихо молвил бормокряк Страница 3

- Зачем они это? - спросила Андерс, когда мы одолевали отвесный обрыв.

- Что «это»?

- Крадут людей, лишь бы остаться всемером.

- Я слышал три объяснения: самое благоприятное для выживания число; семь чендерье - залог успешного спаривания; зачаток примитивной религии.

- И какое, по вашему, верно?

- Вероятно, в каждом есть доля истины.

Расстояние между нами сокращалось, и я услышал, как Тамира всхлипывает - от ужаса, предельной усталости и жалости к себе. Все шесть чендерье ошивались возле нее: настырно подталкивали вперед, ловили ступни Тамиры, стоило ей поскользнуться, хватали за руки и пристраивали ладони на более надежные опоры. Ее темно-зеленый, тесно облегающий комбинезон был заляпан чем-то желтым, желеобразным; меня охватило отвращение при мысли о том, что еще ей пришлось вынести. Тамиру пытались кормить.

Метрах в двадцати от них, на семидесятиградусном откосе, мы остановились и присмотрелись. Тамиру, ни на минуту не оставляя в покое, гнали туда, где склон сперва вставал отвесно, потом уходил за вертикаль.

- Наши действия? - спросил Толан.

- Ее нужно забрать, пока их не понесло вон туда, - я ткнул пальцем в гибельные просторы, раскинувшиеся перед чендерье. - Одна ошибка, и… - я указал вниз. Там, полускрытые наползавшим от близкого водопада туманом, из подлеска вкривь и вкось торчали каменные глыбы. Я умолчал о том, что, несмотря на маячок (который, судя по всему, у Тамиры все-таки был), отыскать тело вряд ли удастся. - Протянем к ней шнур. Андерс поработает якорем. Для этого ей придется забраться наверх, и, пожалуй, лучше бы с Тамириным штурм-каркасом. Вы спуститесь по склону, чтобы подхватить Тамиру, если что-нибудь не заладится и она сорвется. Я пойду к ним со шнуром и обвязкой.

- Вам это, конечно, не впервой? - полюбопытствовала Андерс.

- А вам? - парировал я.

Толан подхватил:

- Похоже, вы большой дока по этой части.

- Обычные сведения из планетарного справочника, только и всего.

- Хорошо, будь по-вашему, - смирился Толан.

Я давно приметил у каждого из троицы на поясе навороченную альпинистскую катушку моноволокна. Андерс включила свою. Начал разматываться шнур толщиной с веревку. На выходе его облепляла металлизированная оболочка. Я взялся за кольцо, которым оканчивался шнур, и прицепил к нему обвязку из тканой ленты - ее Толан извлек откуда-то из многочисленных карманов своего рюкзака.

- Готовы? - спросил я.

Они кивнули. Толан полез вниз по склону, Андерс отправилась наверх. Оставалось, минуя чендерье, подобраться к Тамире и впихнуть ее в обвязку.

Когда я приблизился, эти создания наконец спохватились, и насекомьи головы резко развернулись ко мне. Запульсировали хоботки, словно чендерье принюхивались.

- Тамира… Тамира!

Она вскинула голову: лицо и губы перемазаны желтой жижей.

- На помощь!

- У меня тут шнур и обвязка, - сообщил я, но едва ли она поняла.

Нас с Тамирой разделяло около трех метров, когда чендерье, пристраивавший ее ступню на толстый корень, росший поперек обрыва, внезапно обернулся и двинулся ко мне. Громыхнул «оптек», и в нефритово-зеленом торсе существа раскрылся, как взорвался, желто-красный цветок - выходное отверстие раны.

Чендерье вздохнул, обмяк, но устоял: восьмипалые кисти запутались в зелени. Остальные чендерье бросились вниз, к более надежным опорам, и приникли к камню.

- Какого хрена!

- Обвязку на нее надень, быстро! - рявкнул Толан.

Я не мешкая снялся с места - не столько в силу приказа, сколько не желая, чтобы Толан продолжил расстрел чендерье. Тамира поначалу была вялой и словно спала, но потом до нее стало доходить. Управившись с обвязкой, я отстранился.

- Андерс!

Андерс определенно все видела, поскольку пронизывавший зелень шнур туго натянулся, и Тамира поехала наверх, подальше от чендерье, которые теперь озадаченно выставили хоботки в сторону второго погибшего. Летел оранжевый снег сдираемой со шнура оболочки. Я вытянул руку, с силой толкнул мертвого чендерье - раз, другой, - и он закувыркался вниз по склону. Остальные заторопились вдогонку. Толан, косясь на меня, двинулся куда-то вбок. Я показал на ближайшую гору с плоской вершиной, где мы все могли бы собраться.

- Есть, держу! - крикнула Андерс.

Я поглядел. Андерс надевала на Тамиру штурм-каркас. «Сюда!» - махнул я в направлении горки. Через несколько минут мы в полном составе сгрудились на островке ровного камня и наблюдали, как пять уцелевших чендерье внизу перехватили сородича, поняли, что тот мертв, вновь отпустили и теперь сновали, словно осы у потревоженного гнезда.

- Нужно вернуться к дирижаблю, а как быстро - решайте сами.

Никто не ответил: этот самый миг Тамира выбрала для того, что бы ее шумно вывернуло. Столь омерзительно не воняла даже размазанная по всему ее телу студенистая желтая дрянь.

- Что это она? - спросила Андерс.

- Ее накормили, - пояснил я.

Тут и Андерс позеленела.

Наконец Тамира села, выпростала из штурм-каркаса руки, уставилась на брата и протянула ладонь. Толан скинул рюкзак, вынул оттуда Тамирин карабин и вернул хозяйке. Она выстрелила, не меняя положения, сидя, и на далеком склоне чендерье кубарем скатился к отвесному обрыву, затем ухнул в пропасть.

- Послушайте, нельзя…

Дуло Толанова «оптека» смотрело прямо мне в лоб.

- Нам можно, - заверил он.

Я прикусил язык. Тамира тем временем высмотрела уцелевших чендерье и одного за другим отправила в окутанное туманом речное ущелье. Лишь тогда мы вернулись в свой лагерь на уступе.

Снова синь - но я определенно созрел для сна и возмутился, когда гондола дирижабля затряслась. Кто-то поднялся по трапу и прошел по внешнему мостику. Вскоре герметичная дверь отворилась, и внутрь влезла Андерс. От меня не укрылось, что она с некоторым изумлением отметила превращение пассажирского салона в жилой отсек. Устроившись в кресле пилота в кокпите, я прихлебывал виски, взгромоздив ноги на панель. Андерс отключила подачу кислорода, попробовала воздух в кабине и уселась на угол складной койки лицом ко мне.

- Противно? - спросила она.

Я пожал плечами, стараясь не суетиться. То, что творилось внизу, меня не тревожило. В отличие от ее присутствия в гондоле.

Она продолжала:

- Напрасно! Инцест давным-давно не приводит к тем последствиям, как когда то. Все генетические изъяны исправляют внутриутробно…

- Разве я сказал, что мне противно? Противно, наверное, вам - иначе с чего бы вы здесь оказались?

Она скорчила гримаску.

- М-м… уж очень они шумят.

- Уверен, это ненадолго, - утешил я. - Скоро вернетесь в свою палатку.