А Деревицкий - Подборка текстов Страница 3

Че учил также ценить и понимать юмор, ироническое отношение к суете бренной жизни. Правда, иногда его юмор был черным. Например, путешествуя в качестве врача с научными целями по южноамериканским лепрозориям, он чеокнул домой с плота, подаренного ему прокаженными:

"Если через месяц не получите от меня вестей, значит или нас сожрали крокодилы, или слопали индейцы хибаро, засушив наши головы и продав американским туристам. Ищите тогда наши буйные головушки в сувенирных лавках Нью-Йорка..."

Тогда сплав по Амазонке затянулся, и следующее письмо он смог отправить только через два месяца... И, конечно, Че не мог тогда знать, что когда-то отдельно от тела в США попадет не его голова, а отрубленные руки...

Че был одним из тех, кто 2 декабря 1956 года высадился с яхты "Гранма" и штурмовал казармы Монкада. Он был одним из двенадцати человек, уцелевших в схватке с войсками Батисты и прорвавшихся в горя Сьерра-Маэстра.

Потом он стал майором,потом - начальником 4 колонны, еще позже - начальником департамента промышленности, директором Национального банка, министром промышленности. Между этими назначениями Че время от времени снова брал в руки автомат, женился, выступал с трибуны ООН, побывал во многих странах мира, и, в их числе, у нас. И вдруг...

В д р у г о н с д е л а л н о в у ю с т а в к у. Написав прощальные письма, отказавшись от своего министерского портфеля, че заявил:

"Для начала достаточно от 30 до 50 человек. С этим числом можно начать вооруженную борьбу в любой из латиноамериканских стран", и выбрал Боливию - опят закинул за спину тот самый "простой мешок с пеньковой веревкой"...

Его видели разным. По фотографиям можно проследить хронику его увлечений и страстей. Эрнесто в кожанке на летном поле, локоть опирается на плоскость его планера. Эрнесто у шалаша на Амазонке. Верхом на спортивном велосипеде (подпись под фото - "Король педали"). С ледорубом на заснеженном склоне вулкана Попокатепетль. В джунглях с партизанами-сподвижниками.

Он всю жизнь страдал от жесточайших приступов астмы, которую пытался победить спортом: футбол, регби, верховая езда. В 11 лет он исчез, и только через 4 дня был обнаружен в 800 километрах от дома, куда его завез грузовик, в кузов которого Эрнесто забрался во время стоянки. В 22 года он совершил путешествие на мопеде по 12 провинциям Аргентины - 4 0 0 0 км!..

Его видели разным и после смерти. Супергероем-одиночкой, кумиром демократической молодежи 60-х, трагической личностью, одним из гениев кубинской революции, революционером-самоубийцей, анархистом, троцкистом, последователем Мао Цзэ-дуна... Чего только не писала о нем мировая пресса!..

Кем вижу его я, ровесник его сына Камилито? Абстрагируясь от его идеологических убеждений, я вижу Че Гевару с о п л е м е н н и к о м. Есть такое интернациональное племя беспокойных людей, для которых жизнь мещанина и обывателя - опасная нравственная паталогия.

А л е к с а н д р Д Е Р Е В И Ц К И Й

(газета "Волонтеp")

СОПЛЕМЕННИК

В первом номере "Эльдорадо" в качестве иллюстрации к материалу о "зеленых беретах" мы использовали фотографию Эрнесто Че Гевары, ими убитого. Один из наших читателей счел это кощунством. Нет, уважаемый, это вовсе не так!

Для редакции "Эльдорадо" Че Гевара - романтический герой, почти наш "шестидесятник". Он был не только мечтателем. Он стоял по разные стороны баррикад м парнями, чем-то похожими на него. Он тоже убивал. И гордо называл сам себя кондотьером двадцатого века.

Ставя фотопортрет Че в материал о его врагах, мы хотели иметь повод продолжить разговор об истинных аборигенах страны Эльдорадо. Пусть к тому, что читатель уже знает о Че, прибавятся рассуждения его биографа В.А.Алексеева, с любовью и горечью изложенные в книге "Скромный кондотьер: Феномен Че Гевары".

*

"Если в каждой человеческой жизни заложен изначальный сюжет, то жизнь Эрнесто Че Гевары - образец повествования, почти не отклонившегося от замысла. Красивая сказка о человеке, который, преодолев физическую немощь, на волне победоносной революции поднялся к вершинам всемирной славы - и с карабином и вещмешком за плечами отправился в чужедальнюю сельву, чтобы стать жертвой вселенского зла. Есть в этой сказке скорбная недомолвка, некогда завораживавшая молодые умы. От скуки и богатства бегут, это случается, от нужды и безвестности тоже уходят, но от торжествующей власти, от великих перспектив переделки жизни доверившегося тебе народа... кто же бежит от работы Всевышнего? Чего тогда требовать от жизни вообще? Уж не смерти ли искал команданте Гевара в зеленых ущельях Боливии? Да, имела хождение и такая инжернальная версия: "Че нашел окно открытым - и выбросился в него". Почему? А потому, что инстинкт смери и ненависти, Танатос, сопряжен был в его натуре с инстинктом жизни и сострадания - Эросом. Эти два неистовых инстинкта и сделали в конце концов его жизнь невозможной... Подобные версии безразмерны как гороскопы и применимы к любому из нас. То, что Че Гевара распорядился собою именно так, а не иначе, разумеется, имея свои причины, но причины эти следует искать не в гибели его, а в самом течении его жизни.

Да, но стоит ли искать вообще? Ничто так не чуждо нам, ничто так не удалено от нас, как недавнее прошлое: тоскливы прошлогодние газеты, постыдны прошлогодние восторги и невозвратными кажутся те времена, когда имя Че Гевары, подобно молнии, блистало над "вулканическим континентом". Однако, удаляясь, прошлое с неотвратимостью кометы Галлея вновь приближается к нам, и мы рано или поздно неизбежно окажемся застигнутыми врасплох. Мы, кажется, закаялись участвовать в насилии над творческой эволюцией жизни, но революционаризм вечен, как вечно и неразрешимое противоречие между конечностью нашего личного существования и бесконечностью Бытия, а потому никогда не прекратятся попытки вместить в свою отдельную жизнь все прошлое, настоящее и будущее человечества".

*

"Отец Эрнесто был склонен объяснять тягу первенца к странствиям наследственностью: кровь беспокойных предков кипела в венах всех мужчин его рода и побуждала их к перемене мест.

"Я и сам в молодости был большим непоседой..."

Что верно, то верно, странничество было у Эрнестино в крови, в стихах он часто называл себя пилигримом, вечным бродягой:

Пешком по тропе нисходящей,

Усталый от пути вне истории,

Затерянный в древе дорог,

Уйду так далеко, что и память умрет,

Разбитая в щебень дорожный,

С улыбкой на лице

и с болью в сердце.

Тема горестного ухода, фактически бегства в никуда, бегства от обстоятельств, уже сложившихся, возможно, это был лейтмотив всей его жизни. Зов предков здесь не все объясняет".