Аскольд Якубовский - В складке времени Страница 3

Старик бросился к ребятам, воткнувшим черенок вверх комлем и наблюдающим за впечатлением. Старик посадил черенок, выпрямился, замахал на Бориса руками, грозил пальцем.

- А природа!.. Вы вообразили, что создали особый мир. Победить! Взять! Поставить на колени! Вы дрались. Не изучив тонкие и самые крепкие взаимосвязи, вы нарушили равновесие. Да, да, не возражайте! Леса повырубили, реки выпили. А животные, птицы, насекомые?..

И не отворачивайтесь, я вам выложу до конца. Воспользуюсь случаем, со своим прапрапрадедом я не могу поругаться, а вы-то мне попались. Тоже, наверное, и деревья портил, и воробьев сшибал? Или охотился, гоняясь с ружьем за животными? А? Вы же догадались, что во вселенной нет ничего оторванного друг от друга.

- Понял! - воскликнул Борис, щелкнув пальцами. - Все просто потому, что сложно.

Борис хихикал: старик был умница, все здесь умницы.

Лицо старика исказилось.

- Они идут, - пробормотал он. - Они схватят вас.

"Они будут сводить со мной счеты за все грехи: за охоты и реки?"

...Толпа стариков бежала к ним, крича, махая руками.

- Догоняйте! - проказливо крикнул Борис.

За холмом Борису попалась тропинка, отличная, утрамбованная ногами. Борис сел и быстро разулся. Он сбросил свои ботинки в заросли трав розовых и белых кашек. Красота! Стой и цвети, бежать не надо.

- Я-то мечтал здесь прогуляться, - простонал Борис. Посидел, отдыхая, старики все-таки отстали, растянулись длинной цепочкой.

Борис подпустил передового метров на сто. Вскочил. Ура отдыху! (Он был как свеженький.) Теперь сможет бежать долго и быстро. Борис пожалел, что побежал сгоряча в сторону от космодрома. Туда надо было рваться, там и Александр, Бенг. Они спасут.

Борис подпустил старика еще ближе, присел - и рванул броском, придав себе этим дополнительное ускорение. Желтые его пятки так и замелькали. Травы, склонившиеся на тропу, под ноги, рвались. И отлетали.

А вот и ветер.

Он дул от леса и пах хвоей. И зеленый лес не так уж далеко. Он не синий. Значит, лиственный, густой, с глухими, тайными местечками. Наверняка там есть овраги и глухие логи. Не здесь, так у тех дальних сосен.

Борис взбежал на очередной холм и перевел дыхание.

Местность широко раскрылась ему: мерцали шары домов, синели круглые водоемы. Туда-сюда пролетали суетливые, поспешливые утки. На горизонте рычали продуваемые двигатели ракет. Это походило на приближающуюся грозу.

Гм, гм, значит, гравитацией так и не овладели...

Собаки (выскочив из травы, они без лая гнались за Борисом) теперь легли рядом с ним. Высунув языки, они ласково вертели хвостами. Они добродушно посматривали на Бориса, моргая желтыми ресницами.

На усах собак были прилипшие обрывки паутины, и Борис догадался, что собаки охотились за ночным зверем, барсуком.

Они совали носы в его нору и лаяли, подцепив эту паутину. Затем пошли домой, он, бегущий, попался им на глаза, и собаки кинулись догонять его с предвкушением веселой игры.

Прогнать их, что ли, чтобы не помешали?..

Собаки, наверное, бежали из лесу. Это значит, в лесу есть барсучьи норы и глухие уголки. Как бы ни был утренний барсук нагл и бесстрашен, не будет он жить открыто, не та у него натура.

А до космодрома не добежать, это ясно. Ведь до него полсотни километров, не менее. Значит, в лес!..

Борис сбежал вниз с холма (по другой его стороне взбегали старики). Борис криво усмехнулся - чудаки бежали следом за ним. А могли бы забежать навстречу и окружить.

Затявкали собаки, нежно хватая Бориса за ноги. Он закричал:

- Я вас!..

Собаки с визгом кинулись в травы. Исчезли. Бегать бы, как они...

"Это хорошо, что гонятся за мной не долгоногие серьезные дети, думалось Борису, - а старики с их коротким дыханием".

...Лес поднимался перед ним. Высоко. Ноги уже не несли Бориса, он не бежал, а шел. Зато и старики отстали. Их ярко-цветная толпа скатывалась с последнего перед лесом холма. До него метров двести или триста, и Борис уже не боялся стариков. Он сейчас хорошо спрячется от них и отсидится. А ночью уйдет на космодром или вернется обратно, там будет видно.

Борис еще раз оглянулся и вздрогнул - старики не бежали, летели. Их толпа редела. Один за другим они поднимались в воздух и неслись к нему.

Быть того не может!.. Но они летят, он чувствует их приближение и по надвигающемуся странному жару.

Ужас охватил его, и Борис вошел в лес, пошатываясь.

- Черт побери, - сказал он. - Черт все побери!..

Лес был ухоженный, чистый. То, что казалось издалека густодремучим лесом, было редкой, просторной, свободной от кустов лесопосадкой.

Попробуй спрячься... Борис искал и не находил укромного места, только пугал зверье - шарахнулась в сторону косуля, сердито хрюкнула кабаниха, прогуливавшая полосатых поросят.

Поздно прятаться - старик в красной одежде, тот, крючконосый, извилисто пронесся в промежутках деревьев. Увидев Бориса, он круто повернул к нему и стал снижаться.

За ним планировали другие старики. На одних были легкие трико, на других - развевающиеся тоги.

Проклятые старики!.. Что он сделал им?.. Или они сумасшедшие?.. Или нарушен им какой-нибудь неписаный запрет? Ведь старики естественные хранители запретов.

А то, что они провели свою молодость, сажая леса... Не один же он их истреблял...

Что такое один!.. Он, правда, и не боролся, помалкивал, сам брал что мог, охотился, рвал дикие цветы... Бежать! Скорее от них!

Борис сидел, прислонясь к березе спиной. Муравей вполз за воротник, а достать нет сил.

Муравей щекотался, бурундук смотрел с нижней ветки, и солнце посеребрило зверька, горело в каждой его шерстинке...

Раскинув руки, подлетали старики, опускались на землю и садились рядом, ничего ему не говоря.

Нет сил... И старики устали - потные, дышат тяжело... Ах, если бы это был сон!.. (Борис твердил про себя: "...сон... сон...")

Стариков становилось все больше. Они прилетали стаями, будто птицы, они теснились вокруг него. Борис зажмурился и услышал их общее движение. Посмотрел - теперь старики стояли, загородив свет, и глядели на него.

Где их злоба?.. Они улыбались ему ласково, эти чертовы непонятные старики. Подошли крючконосый и утренний старики. Сейчас они что-то сделают с ним. Он бы не дался. Силы... Их нет...

- Ну, - сказал он. - Давайте кончайте. Скорее...

- Встань, - велел ему утренний старик.

Борису помогли подняться.

Теперь он стоял, держась за дерево. Шершавое, теплое.

- Ну! - сказал он.

Старик в красном взял его правую руку. Борис не давался - тот потянул руку к себе. Поднял. И все старики, вся их толпа трижды прокричала:

- Победитель!.. Победитель!.. Победитель!..

Хриплые их крики унеслись и вернулись эхом.