Алекс Карр - 12-я книга. Храм Великой Матери Льдов Страница 3

Глядя на стайку пацанов, которые летели с рюкзачками за плечами в сторону горы Калавартог, видимо, в джунгли, чтобы провести там всю ночь наблюдая за какими-нибудь козявками, он невольно усмехнулся, вспомнив свою первую ночь в этом, как ему тогда казалось, зелёном аду. Прошло всего немногим более шестнадцати стандартных лет и Галан полностью преобразился. Никто, даже такой решительный и неугомонный парень, как Борн, не могли представить себе этого. Всё то, что тысячелетиями копилось в характере галанцев, всё что передалось им в генах от далеких предков, разом выплеснулось в немыслимой созидательной активности и всё это при том, что небо Галана по-прежнему не знало копоти и дыма, а его воды не ведали грязи промышленных стоков и при этом уже сейчас жизнь галанцев мало чем отличалась от жизни на любой другой планете Галактического Союза. Получив от Борна таких заботливых и добрых а-докторов, обретя с ними уверенность, галанцы смело шагнули в космос, заново отстроили свои города и смело смотрели в будущее.

Император никак не сдерживал этого всеобщего порыва, не вводил никаких ограничений, а лишь умело подстегивал азарт галанцев и направлял их созидательную энергию в нужном направлении, строя великую империю сенсетивов и общество любви, добра и братства. Практически все цеха ремесленников Галана сохранили свои прежние названия, но занимались они теперь производством иной продукции. Так ремесленников, вырабатывающих осветительный газ, всё также называли газовщиками, но теперь они стали заправскими химиками и могли создать практически любой синтетический материал. Краснодеревщики забыли о том, что такое рубанки, стамески и пилы, но мебель, которую они делали, стала еще красивее, удобнее и прочнее. И так было со всеми ремесленниками, которые, однажды, взяв на вооружение сенсетивную Силу, отложили в сторону все свои прежние инструменты.

И всё-таки самые удивительные чудеса творились не на самом Галане, а в космосе. Все четыре планеты, пригодные для колонизации, уже имели своих королей, а всего в этих планетарных королевствах жило почти семьсот миллионов человек и это было только начало. В колонизации этим оборотистым ребятам, которым удалось увлечь галанцев на ближние планеты, помогали черные рыцари и космошахтеры Борна Ринвала. Но, и здесь нашлись ребята, которые поразили всех. На Галане, как, наверное, и на любой другой планете, вполне хватало людей, которые, мягко говоря, были не в ладу с законом, ну, а если говорить проще, то всяческого ворья и жулья. Был у них и свой признанный лидер, который долгие годы умудрялся промышлять этим делом и не попадаться в руки закона, – знаменитый Сиссар Лагрис, Сиссар Золотые Руки, некоронованный король воров. Когда император издал свой знаменитый указ о колонизации планет, этот парень едва ли не на следующий день явился во дворец Сорквика и заявил ему о том, что собирается колонизировать самую неуютную и жаркую из всех планет, голубой Поркер.

Сорквик, даже не моргнув глазом, немедленно выписал ему лицензию на колонизацию, распил с ним канистру самогона собственной выгонки и затем благословил на тяжкий труд. Уже через четыре месяца в походном лагере собралось более четырех миллионов всяческих оторв, к которым присоединилось почти шестьсот тысяч каторжников и узников тюрем, а также, как это ни звучало странно, свыше миллиона потомственных дворян. Операция по их переброске была закончена в течение месяца и теперь Поркер считался, не смотря на жару, самым благопристойным местом во всей империи, где люди не знали, что такое воровство или жульничество. Правда, жизнь там нельзя было назвать такой уж лёгкой и приятной, ведь это был жаркий мир таких лесов и болот, по сравнению с которыми джунгли Равелнаштарама любому бывшему охотнику на зелёных барсов показались бы бабушкиным огородом. Зато поркериан все уважали за их стойкость и абсолютную порядочность.

Однако, колонисты были далеко не самыми первыми галанцами, которые по своей собственной воле вышли в космос. Раньше них там оказались самые оборотистые купцы Галана, которые потянулись туда вслед за космошахтерами. Хотя у них не хватало ни сил, ни средств на то, чтобы построить такие же огромные корабли, какие были у космошахтеров провинции Мободи и черных рыцарей, эти ребята, которые назвали себя космоторговцами, поражали всех своей несусветной прытью. Они не вели планомерных разработок на астероидах, а причаливали к ним на своих коробках, быстренько слизывали сливки и выбрасывали на орбитальной биржу металлов такие фантастические самородки и минералы, что космошахтеры просто замирали в оцепенении. Так что уже очень скоро многие из этих пройдох обзавелись шикарными кораблями, но бывало и так, что в космосе находили их расколотые керамитовые коробки, а в них окоченелые трупы. Но и после реаниматора они не отказывались от этого дела, вот тогда император и издал свой знаменитый указ, согласно которого космошахтеры и черные рыцари были обязаны строить для вольных космоторговцев космические корабли, да, ещё и делать это в кредит.

Всё бы хорошо, вот только эти парни, частенько, забывали вовремя расплатиться потому, что по несколько лет не бывали на Галане. Хорошо было уже и то, что из них не выросли космические пираты, ну, а должников у ордена и без них хватало, что, однако, не подрывало его финансового могущества. Вся заслуга принадлежала Реду Милзу и его знаменитому клану, который ведал всеми торговыми операциями ордена. Да, теперь это был самый настоящий клан, который насчитывал почти семьдесят тысяч человек. Может быть по меркам Варкена этот клан был и невелик, но у Милзов был даже свой собственный тотем, синий морской дракон и им давно уже было тесно в своем огромном небоскребе. Чем только не занимались Милзы помимо того, что несли службу в ордене. Им принадлежало два циклотрона, на которых вырабатывался самый дешевый терзий, завод по производству тахионных турбин и космоверфь на Нейле, не говоря уже о том, что Милзы были ещё и космоторговцами.

Впрочем, в спину Милзов дышали некоторые другие семейства, но только по части численности. Быть богаче Милзов было просто физически невозможно, как и быть щедрее их. Чего только стоила их программа возрождения морских драконов. На это они денег не жалели и были готовы приставить по персональному опекуну к каждому этому морскому пресмыкающемуся. Глядя на их успехи, Велимент частенько мучился угрызениями совести из-за того, что он до сих пор так ничего и не сделал для развития бизнеса своего отца. Похоже, что то же самое можно было сказать и о Раймуре, в разговорах с которым Велимент всегда старательно избегал даже самого слова, – меха и всего того, что с этим было связано. Это был самый большой грех секонд-магистра, которого тот стыдился и о котором не хотел говорить ни с кем, даже с Велиментом. Сегодня, однако, Раймур сам связался с ним после завтрака и попросил заскочить к нему вечером для того, чтобы поговорить как раз именно об их совместном бизнесе.