Владимир Рыбин - Земля зовет Страница 3

— Не догоните.

— Кого?

— Науки. Пока вы будете летать, науки уйдут вперед.

Командир задумался. Впервые за сто тысяч лет странствий он почувствовал беспомощность перед стеной времени.

— Вот, — сказал незнакомец. Он протянул руку, как фокусник, взял откуда-то из пустоты небольшой цилиндр и начал снимать с его торца гибкие диски. — Здесь все наши знания, век за веком. Мы верим, что вы не будете слепо копировать нас. Использование знаний, заложенных в этих дисках, потребует пересмотра убеждений. Вы, конечно, понимаете, что спешка в таких делах опасна?..

— Понимаем, — пробормотал командир, опешивший от такой невиданной щедрости. — Но как вы можете передавать чужому такую ценность?

— Это не ценность. Это, как сказали бы древние, из моей личной библиотеки.

— И все же я хотел бы… — Командир замялся. Ему казалось невозможным вот так пользоваться доверием, тайно увозить этот бесценный цилиндр. — Надо бы сообщить тому Уэну.

— Сейчас он видит и слышит нас. — Незнакомец снова дружески улыбнулся. — Мы с вами очень похожи. Жаль, что между нами бездна времени.

И вдруг совсем по-земному похлопал командира по плечу.

Розовое солнце светило над чистым горизонтом. Тихо шумело море, ластилось к пологому берегу.

"Ну все, — подумал командир, оставшись в одиночестве. — Больше нам здесь нечего делать". Он представил, какую сенсацию произведет этот цилиндр там, на Земле, и заторопился к ракете…

…И еще семь лет мчался «Актур-12» в темных глубинах космоса. Все космолетчики только тем и занимались, что непрерывно изучали бездну информации, хранившуюся в бесчисленных дисках уэнцев. И часто эта информация была столь неожиданна, что рождала на корабле неистовые долгие дискуссии.

Постепенно командир привык к легкости, с какой наука жителей тройной планеты отказывалась от стройности взглядов в пользу парадоксальности. Он понимал, что легкость эта — лишь видимость, кажущаяся снисходительность дальних потомков к заблуждениям предков. И все же не мог отделаться от ощущения, что история их науки — длинная цепь единогласно и восторженно принимаемых сюрпризов.

"Должно быть, такова природа уэнцев, — с завистью думал командир. — Недаром они так обогнали всех".

Он вспомнил Землю, жестокие схватки самолюбий на любом, даже самом незначительном, повороте науки и утешал себя надеждами, что за сто тысяч лет и люди, вероятно, достигли немалого.

И вот случилось: очередной диск с информацией о древнейших временах уэнцев принес самый главный парадокс, невероятнейшую сенсацию.

Однажды командира разбудил тревожный вызов. Этим вызовом давно не пользовались, и командир, успевший забыть его назначение, не сразу понял, что делать. Он вскочил и кинулся было в командный отсек.

— Командир, — позвали его, — пройдите срочно в объемную камеру.

— Войл? — удивился он. — Что случилось?

— Надо поговорить.

— Что за спешка? У нас впереди не меньше тысячи световых лет.

— Боюсь, что меньше.

— Вы хотите сказать?..

— Мы летим не туда.

— Автоштурман ошибается?

— И это тоже.

Командир сел в кресло биостимулятора, чтобы отойти от долгого электросна и успокоиться. То, что сообщил Войл, могло означать только одно: они заблудились. Превратиться в вечных скитальцев, этаких "летучих голландцев" космоса, обреченных на бесплодные поиски своей пристани, — хуже ничего не могло быть.

— Ну, — сказал командир, входя в камеру видений, — рассказывайте с самого начала.

— С начала? — почему-то переспросил Войл. — Пожалуйста.

Он сделал быстрый жест рукой, и сразу продали стены. Вокруг до горизонта простиралась залитая солнцем бескрайняя степь. Вдали, в центре огромного черного круга, стоял космический корабль, похожий на острый конус с тяжелым широким основанием. От корабля в разные стороны быстро разбегались сотни машин, похожие издали на разноцветных букашек. Высоко в небе невидимый снизу гравилет огненным кругом очерчивал широкое пространство, предупреждая всех об опасности полета в этой зоне. Над степью тяжелым медным звоном гудел усилитель хронометра, отбивал секунды. В тот миг, когда затих последний удар, конус корабля бесшумно оторвался от земли и начал подниматься к центру горящего в небе кольца. Потом где-то там, куда ушла точка корабля, ослепительно вспыхнуло. И погасло. И опять голубела высота. Только опадающие лохмотья огненного кольца напоминали о буйстве сил, излившихся в небо…

— Ну и что? — сказал командир, когда камера видений снова приобрела свой обычный вид. — Это отлет нашего «Актура». Сто раз я видел эту запись.

— Да? Ничего особенного? — Войл был необычно взволнован. — Так вот, эту запись я нашел на диске уэнцев.

Командир удивленно уставился на историка.

— Что вы хотите сказать?

— То, что отлет «Актура-12» — факт далекой истории уэнцев.

— Что вы хотите сказать? — недоуменно переспросил командир, тряхнув вдруг отяжелевшей головой.

— Планета, на которой мы были, — это наша Земля.

— Но она тройная.

— Вероятно, они перестроили планетную систему.

— А солнце? Второе солнце?

— Вероятно, оно им понадобилось…

Они долго молчали, думая каждый о своем. Откуда-то из глубин корабля доносился металлический стук. В углу прерывисто дышал преобразователь воздуха, напоминая не то всхлипывание, не то нервные смешки.

— Почему они нас не узнали? — устало спросил командир.

— Мы их тоже не узнали, — отозвался историк. — С чем и поздравляю. Мы теперь сами по себе. Нас никто не понимает, и мы никого не понимаем. Прямо-таки самостоятельная цивилизация.

— Почему они нас не вернули? Похоже, что уже тысячи лет назад наша экспедиция стала бесполезной.

— Они нас искали. Здесь, на дисках, говорится об этом. Сейчас найду…

Командир жестом остановил его.

— Значит, мы были там, где еще не бывали уэнцы?

Он даже привстал, такой обнадеживающей показалась ему эта мысль.

— Скорее всего они тоже были там, но в другое время. Ведь они же говорят, что знания, записанные на наших кристаллах, им известны… Подумать только: сто тысяч лет, миллионы парсеков, сотни обитаемых миров — и все впустую!..

— Безрезультатных опытов не бывает.

— Послушайте, командир, а может, найдем подходящую планетку?..

— Для цивилизации нужно не только качество, но и количество.

— Будут же там какие-нибудь «дикари»?

Командир покачал головой:

— Эх, Войл, как вы не понимаете! Ведь это значило бы подчинить «дикарей» и выродиться в касту полубогов, которым будут поклоняться. Или мы сами ассимилируемся, растворимся, исчезнем вместе со всеми своими знаниями.