Брайан Олдисс - Еще один «Малыш» Страница 3

Тора, наконец, вновь наткнулась на дату «6 августа 1945 года». Прототип ядерного оружия — маленькая атомная бомба, сброшенная с американского самолета на японский город Хиросиму. После того, как вторая бомба чуть позднее взорвалась над Нагасаки, японский император подписал акт капитуляции.

Тора погасила экран компьютера и задумалась. За всем этим крылась некая тайна. Она нажала на кнопку звонка, появился слуга Карл — в нейтральной серой униформе, с гладко выбритой головой. Переступив порог, Карл низко поклонился.

— Карл, где-то в городе должно быть место, где собраны старые книги ну знаешь, такие с бумажными страницами в переплетах. Отыщи адрес. Обзвони музеи, древние культурные центры и тому подобное. Да, свяжись с Институтом утраченных ценностей — быть может, там что-нибудь знают.

— Слушаюсь, госпожа.

— Особенно меня интересуют книги 1945–1965 годов. И не копайся долго, займись этим немедленно.

Карл снова поклонился и вышел. Его семья проиграла в гонке за место в обществе: ни он сам, ни обе его сестры не сумели сдать тест на интеллектуальность и теперь вынуждены были на протяжении десяти лет работать в качестве прислуги — повсеместно принятая и чрезвычайно эффективная форма рабства.

Карл появился через двадцать минут, как раз тогда, когда терпение Торы готово было истощиться.

— Богатейший склад книг, о которых спрашивала госпожа, находится в Историческом музее.

— Он до сих пор существует, этот музей, кто бы мог подумать… И кто там этот, как его… директор, хранитель?

— Хайнри Годсмит. Библиотекарь.

— Я сама поеду к нему. Отвезешь меня. Подожди секунду, я только переоденусь и сменю белье.

Хайнри Годсмит трясся от вожделения, глядя на прекрасную молодую женщину. Впрочем, в этом не было ничего удивительного: Тора, остановившись на секунду у входа в музей, включила свой миниатюрный микроволновой стимулятор выделения адреналина, что и довело до кипения кровь несчастного библиотекаря. Сама Тора тоже чувствовала себя несколько неловко, смущенная неожиданным открытием.

— Надо же, я и подумать не могла, что за этими дряхлыми замшелыми стенами кроется такое богатство! — воскликнула она, обшаривая взглядом полки, тесно уставленные старинными доэлектронными томами.

— В наше время мало кто интересуется прошлым, фрейляйн Пибрайт, сказал Годсмит — стройный, элегантно одетый, спортивного склада мужчина. Несмотря на то, что большую часть своего времени он проводил под землею, среди этих самых книг, лицо его было покрыто загаром, почти столь же ровным и глубоким, как и у нее. — Текущие события и все эти новые открытия в космосе постепенно стирают в нас память о том, что творилось некогда здесь, на Земле.

— А так называемая вторая мировая война…

— Люди только тем и заняты, что воюют. В последних войнах погибало по миллиону человек в секунду, так какое значение может иметь то, что случилось Бог знает когда!.. Сто лет назад, (фи! Люди тогда и понятия не имели о том, что такое жизнь!

Изумленная услышанным, Тора воскликнула:

— А я-то думала, что вы любите эти смешные штуковины, которыми ведаете!

— С чего вы взяли? Работа как работа… как и любая другая… Наверное, есть и поинтереснее. А чем вы занимаетесь, фрейляйн Пибрайт, если не секрет? Чем-то, связанным с рекламой, не так ли?

— Так уж сложилось, что я вошла в Совет директоров «Всемирного агентства Задар энд Смит».

— О, простите меня, я не хотел бы показаться вам чересчур назойливым. Чем могу служить? И, кстати, мои мужские возможности тоже к вашим услугам, если пожелаете…

— Я здесь по делу, вы тоже на службе. — Теперь, поставив нахала на место, она могла несколько расслабиться. — Мы думаем над тем, как отпраздновать столетний юбилей ядерной эры. Хочу порыться в ваших книжках, исторический отдел орбитальной библиотеки слишком скуден, там вообще нет документов интересующей нас эпохи.

Годсмит взглянул на свои аккуратно подстриженные ногти.

— Вы не находите, что наши предки были редкими занудами? — спокойно и несколько даже доверительно спросил он. — Они терзались жуткими комплексами вины из-за секса, наркотиков, еды, войн, — словом, всего того, что нам, их потомкам, доставляет огромное удовольствие. У нас были веские причины забыть все эти бредни, вам не кажется?

Она пригляделась к нему повнимательнее.

— Вы выглядите весьма даже интеллигентно. Чем же вы занимаетесь тут, на этой бестолковой работе?

— Да вот, болтаю главным образом с бестолковыми клиентками. Так как насчет минутки дикого, необузданного секса, фрейляйн, не переменили мнения?

— Я занята.

Он посмотрел на нее испытующе.

— На лесбиянку вы, вроде, не похожи.

— Вас не касается, герр Годсмит, на кого я похожа. Вернемся к деловому разговору. Я покупаю ваши книги. Доставьте их мне домой по этому вот адресу.

— Они не продаются.

— Даю миллион краутов!

— Книги не продаются. Вам придется читать их здесь, у меня под носом.

— Под чем?!

Тора неделю работала в подземелье, частенько используя лучевой антиэректор, чтобы охладить пыл нахального библиотекаря. По мере того, как углублялись ее познания в истории, в душе росли брезгливость и неприязнь. Этот антипатичный ей герр Годсмит оказался прав: общественное сознание их предков в XX веке было действительно невероятно убогим, насквозь пронизанным бесчисленными комплексами и чувством вины за самые ничтожные прегрешения. Тора захлопнула последнюю книжку — биографию какого-то майора Изерли, которого сочла безнадежным глупцом и полным идиотом. Хайнри Годсмита поблизости не оказалось, поэтому она беспрепятственно вышла из библиотеки и направилась домой, где приняла небольшую дозу галлюциногена и приказала Карлу наполнить ванну.

Погрузившись по шею в благовонную жидкость, Тора с облегчением вздохнула и расслабилась. Ее тело блаженствовало, но душа томилась неясной, едва осознаваемой тревогой. Прошло немало времени, что если пятеро ее коллег вырвались далеко вперед в этой юбилейной гонке? Как они собираются отмечать надвигающуюся знаменательную дату 6 августа 2045 года?

Тора поочередно связалась с ними. Все они старались держать язык за зубами, но, очарованные соблазнительной наготой женского тела, заполонившего вдруг их экраны, все же приоткрыли завесу тайны.

Когда последний из них отключился, Тора занесла их предложения в электронную записную книжку, висевшую рядом с ванной, чтобы сравнить и оценить на досуге.

Сол. Массовая оргия с участием всех глав государств, транслируемая по всем основным каналам телевидения.