Кровавое Благодаренье (СИ) - Большаков Валерий Петрович Страница 30

Губы дрогнули, когда Шимшони огладила свой плоский живот. Не довелось ей выносить дитя…

Глаза запекло, и сникшая женщина в зеркале расплылась, дрожа и слоясь.

Ее Натана, кадрового военного, убили пять лет назад в одной из вечных пограничных стычек. И Рута, тогда еще актриса драмтеатра, подававшая, говорят, большие надежды, переквалифицировалась в ту самую амазонку, жесткую и жаждущую мести. Пригодилось давнее знакомство с кун-фу, а стреляла Шимшони лучше мужа.

Ну, в Моссаде она подавала надежды не меньшие, и ее скоро перевели в элитный «Кидон». Там всего три отряда по дюжине человек в каждом, из них пятеро — женщины, но именно Рута дослужилась до «сегена» — фёрст-лейтенанта, если по-американски. А русские говорят: «Старлей»…

И что теперь? Ей уже тридцать четыре! Еще год, и рожать будет поздно. Да и от кого⁈ От гориллоподобного Амира?

Злясь на себя, женщина порывисто вытерла слезы, и встала под душ. Вот так бы, как этой водой, смыть с души всю патину тошных воспоминаний, стереть застарелую боль… И начать жить заново!

Только времени нет.

* * *

Закутавшись в теплый халат, Рута забралась с ногами в кресло, и включила комп. «Совинтель-7» едва держал новую «Расхитительницу гробниц», с ее роскошной, продвинутой графикой.

Шимшони по нескольку раз смотрела оба фильма, они были просто фантасти-ически хороши! А она реально запала на того русского, как школьница, прямо! Владлен Тимошкин… Его играл Олег Видов.

Наверное, потому и купила диск с записью обеих кинокартин, чтобы смотреть одной — и страстно вздыхать…

— Ти-мош-кин… — выговорила Рута, улыбаясь, и кликнула по иконке «Томб-райдер». Знакомая услада щекотнула — и пока-пока, мир! Она погружается в Ви-Ар…

Подруги Шимшони, «подсевшие» на игру, ставили, в основном, на Литу или на блондинку Джейн, а она как выбрала Тимошкина, так и оставалась им, следуя по всем уровням…

Резкий звонок радика скомкал очарование покоя.

— Да! — сдержанно вытолкнула Рута.

— Это Ципи, — сухо сказал радиофон. — Срочное задание! Сколько у тебя людей?

— К четвергу будет двенадцать…

— Нет! — отрезала Ливни. — Вылетать нужно сегодня! Немедленно!

— Тогда… шестеро.

— Отлично! Полковника Алона знаешь?

— Встречалась однажды. А что?

— Полковник пришлет тебе своих людей. Их четверо.

— Ладно! — нетерпеливо буркнула Шимшони. — Куда летим и что делаем?

— В Штаты! Нужно найти и вытащить оттуда пятерых русских. Подробности на аэродроме…

Тот же день, позже

Массачусетс, Бостон, Бикон-Хилл

Кеннеди оставил машину на стоянке у Капитолия, и поднялся по лестницам ко входу. Сенатор мимоходом улыбнулся — у бостонцев силен местный патриотизм. Недаром они отгрохали столь помпезное здание для парламента штата.

Правда, копировать в точности вашингтонский Капитолий не стали, и высокий купол не возвели, зато имевшийся вызолотили…

Войдя под гулкие своды, Эдвард заволновался — та задача, которую он взвалил на себя, показалась ему невыполнимой. Люди есть люди — одни станут выжидать, другие побоятся, а третьи… А третьи пойдут за ним. Неужели Америка совсем уж оскудела личностями порядочными, решительными, сильными?

«Посмотрим…», — нахмурился Кеннеди, входя в приемную губернатора Массачусетса.

— Мистер Уэлд на месте?

— Да, сэр! — подскочил бородатый секретарь, порываясь открыть двери перед сенатором.

— Сам, сам… — добродушно проворчал Эдвард.

Любезно кивнув свите губернатора, он толкнул высокую дубовую створку и перешагнул порог «самого высокого кабинета в штате».

— Хэлло, Билли! — губы, чудилось, зудели от дежурной улыбки, будто ее приклеили.

— О, Тэдди! — Уэлд с удовольствием оторвался от вороха бумаг, и привстал, протягивая руку важному гостю. — Приветствую! Каким ветром занесло в родные края?

— Попутным, Билли… — сенатор занял удобное кресло, не дожидаясь приглашения, и сменил тон. — Я по делу. По очень важному делу. Думаю, ничего более важного не было за всю мою жизнь.

— Ты меня пугаешь, Тэдди… — медленно проговорил губернатор.

— Сам в испуге, — криво усмехнулся Кеннеди. — Скажи, что ты думаешь… Или что ты чувствуешь! Скажи… Что будет с нашими Штатами?

Уэлд помрачнел. Отвалившись на спинку кресла, пальцами он нервно играл отточенным карандашом.

— Только между нами, Тэдди… — глухо молвил он. — Все мы, от нищего чикано до президента, в самой глубокой заднице! Уж извини за простоту.

— Согласен, — прямодушно кивнул сенатор. — Именно поэтому я здесь. У тебя.

Не справясь с переживаниями, он встал и приблизился к узкому арочному окну. Пальцами раздвинул прозрачные гардины, и глянул на парк за Бикон-стрит. Голые ветви деревьев словно источали зеленый дым…

— Знаешь, — задумчиво произнес Кеннеди, — когда я впервые услышал о том переполохе, который учинила Синтия Даунинг, мне пришла на ум аналогия с баронессой де Клиссон. Уж не помню, какой именно французский король велел отсечь голову ее мужу, но баронесса устроила монарху веселую жизнь — собрала головорезов и заделалась пираткой, грабила и топила королевские суда! Однако я быстро понял, что данное сравнение неуместно, и даже устыдился его. Понимаешь, Билл… Deep state как бы нет, оно не мелькает на телеэкранах, но именно «глубинное государство», эта анонимная кучка богатеев и политиканов, царствует и правит в нашей благословенной Америке. И я очень хорошо понимаю Синти. Более того, восхищаюсь ею! Она осмелилась бросить вызов убийцам своего мужа! А ведь у меня, у самого убили двух старших братьев… Всё то же говенное deep state! А сколько народу они истребили только этой зимой? Мы годами, десятилетиями стыдливо прикрывались ладошками, зная прекрасно, что все войны на планете развязывают те самые анонимы. Но это же где-то далеко, не у нас… И вот, прямо здесь и сейчас, разгорается вторая Гражданская!

Губернатор не выдержал, и вскочил.

— Знаю, Тэдди! — рявкнул он. — Знаю! Сам хожу, как оплеванный! Ах, как это величаво, как торжественно — Сенат, Конгресс, демократия и свобода! А что я могу⁈

— Ничего! — резко ответил Кеннеди. — Один, Билли, ты ничего не можешь. Но если мы все соберемся и будем едины…

— Кто — все? — горько выдавил Уильям.

— Твои коллеги, Билли, — спокойно договорил сенатор. — И спикеры заксобраний. Суди сам — праймериз сорваны в большинстве штатов, да и сами президентские выборы могут не состояться! Кого выдвигать? А партсъезды — будут ли? Ситуация сложилась катастрофическая — в двух третях штатов власть сохраняется исключительно на уровне губернаторов и законодательных собраний! А если так, — он склонился, и в голосе его прорезалась вкрадчивость, — то они могут, согласно 5-й статьи, потребовать созыва Конвента для пересмотра Конституции — и ратифицировать ее новую редакцию голосованием в парламентах штатов!

— Ага… — выдохнул Уэлд, и неожиданно грохнул кулаками по столу. — Это же… Это же… Ох, Тэдди! Мы же тогда сможем принять поправки в обход Конгресса! Ну, там, к примеру, ввести прямые выборы президента!

— Да, Билли, да! — Кеннеди суетливо щелкнул замком портфеля, и вынул трепещущую стопочку бумаг. — Вот моя декларация! Ознакомься, и подпиши. И… начнем, помолясь!

Губернатор проворно занял свое место, и вчитался. Кеннеди, остывая, следил за лицом Уильяма. Тот порой хмурился, иногда улыбался мельком или одобрительно кивал.

— Согласен! — Уэлд достал золотой «Паркер», и протянул сенатору. — Ты первый!

Эдвард размашисто начеркал свой автограф. Губернатор расписался рядом, и поспешно выбрался из-за стола.

— Пошли, уболтаем Томми!

* * *

Томас Финнеран, спикер Палаты представителей штата, поставил свою подпись, даже не дослушав губернаторской речи.

На следующий день законодательное собрание Массачусетса, именуемое Генеральным Советом, приняло «Бостонскую декларацию», как официальный акт.