Айзек Азимов - Совершенный робот (Сборник рассказов) Страница 30

Итак, встречающие, в числе которых был и Энтони, ждали в секторе приема, когда дверь наконец отворилась, появились вновь прибывшие и началась церемония представления. В этот момент Энтони и обнаружил, что видит перед собой собственное лицо.

Он почувствовал, как краска заливает его щеки, и от всей души пожелал оказаться за тысячу миль отсюда.

Больше всего на свете Вильям желал бы теперь, чтобы воспоминание возникло раньше. Следовало бы предвидеть… Конечно, следовало бы.

Но он получил лестное предложение, мысли о возможном успехе волновали его все больше. Возможно, он подсознательно избегал воспоминаний.

Начать с того, что Дмитрий Большой собственной персоной прибыл для разговора с ним. Дмитрий прилетел из Далласа в Нью-Йорк на самолете, и уже это взволновало Вильяма, чьим тайным грехом была любовь к чтению триллеров. Если герои романов хотели сохранить какую-то тайну, они всегда путешествовали лично: в конце концов, электронные путешествия, во всяком случае в романах, находились под контролем и каждый сигнал непременно перехватывался.

Вильям отпустил неуклюжую шутку по этому поводу, но Дмитрий, казалось, не слышал его. Он внимательно вглядывался в лицо Вильяма, думая о чем-то своем.

– Извините, – сказал он наконец. – Вы мне кого-то напоминаете.

(И даже его слова не вызвали у Вильяма никакого беспокойства. Как такое могло случиться? Ведь повод для беспокойства, безусловно, был.)

Дмитрий Большой, маленький толстенький человек, казалось, подмигивал собеседнику даже в те моменты, когда, по его словам, сердился или тревожился. У него был круглый нос картошкой, толстые щеки, и весь он был мягким. Своей фамилии он придавал большое значение. Вильям заметил это, когда Дмитрий при первой встрече поспешил сказать, по-видимому, не в первый раз:

– Размер – не единственное, что может быть большим, мой друг.

Большую часть беседы, которая за этим последовала, составляли возражения Вильяма. Он ничего не знает о компьютерах. Ничего! У него нет ни малейшего представления о том, как они работают и как их программируют.

– Не имеет значения, не имеет значения, – говорил Дмитрий, выразительным жестом руки как бы отбрасывая все возражения, – Мы знаем компьютеры, мы умеем создавать программы. Вы только расскажите нам, что должен сделать компьютер, чтобы работать, как человеческий мозг.

– Я не уверен, что достаточно хорошо понимаю, как работает мозг, и смогу рассказать вам об этом, Дмитрий, – возразил Вильям.

– Вы самый выдающийся гомологист в мире, – сказал Дмитрий. – Я внимательнейшим образом изучил этот вопрос. – Эти слова оказались решающими.

Вильям слушал Дмитрия, нахмурившись. Он уже внутренне согласился с тем, что ему придется ехать в Даллас. Если человек давно и глубоко погружен в свою узкую специальность, он неизбежно начнет считать специалистов во всех других областях волшебниками, причем глубина этого заблуждения прямо пропорциональна глубине его собственного невежества в этих сферах… С течением времени Вильям узнал о Проекте «Меркурий» намного больше того, что представляло для него интерес вначале.

В конце концов он спросил:

– А зачем вообще использовать компьютер? Почему бы одному из ваших людей или группе сотрудников посменно не принимать данные от робота и не посылать ему инструкции?

– Ой-ой-ой, – Дмитрий чуть не вскочил со стула, настолько темпераментно он отреагировал. – Вы просто не отдаете себе отчета в том, что люди слишком медленно соображают для этого; нужно мгновенно проанализировать все данные, поступающие от робота, – температуру, и давление газа, и потоки космических лучей, и интенсивность солнечного ветра, и химический состав почвы, и по крайней мере еще три десятка вещей – и решить, каким должен быть следующий шаг. Человек способен лишь управлять роботом, да и то не слишком эффективно, а компьютер сам был бы роботом. С другой стороны, – продолжал он, – люди умеют реагировать только на сиюминутные обстоятельства. Сигнал любого вида тратит на путешествие с Меркурия на Землю и обратно от десяти до двадцати двух минут. Время зависит от того, в какой точке своей орбиты находится каждая из планет. Это, как вы понимаете, изменить нельзя. Вы получаете результат наблюдения, отдаете приказание, но многое может случиться между тем моментом, когда сделано наблюдение, и тем, когда до робота дойдет указание, как ему следует реагировать. Люди не могут сделать поправку на то, что скорость света недостаточно велика, а компьютер может… Помогите нам, Вильям.

Вильям сказал мрачно:

– Я всегда готов провести для ваших сотрудников любую консультацию, если вы считаете, что это может оказаться полезным. Мой телесигнал в вашем распоряжении.

– Речь идет не о консультации. Вы должны поехать со мной.

– Лично? – спросил Вильям потрясенно.

– Конечно. Подобную работу нельзя выполнять, сидя на разных концах лазерного луча со спутником связи посередке. Это слишком дорого, слишком неудобно и, конечно, недостаточно секретно…

«Это действительно похоже на приключенческий роман», – решил Вильям.

– Приезжайте в Даллас, – продолжал Дмитрий, – и я покажу вам, что у нас есть. Тогда вы лучше поймете наши возможности. А потом поговорите с теми, кто занимается компьютерами. Пусть они поймут возможности вашего образа мышления.

Вильям понял, что настало время проявить решительность.

– Дмитрий, – сказал он, – у меня здесь своя работа. Важная работа, которую я не хочу бросать. Чтобы сделать то, что вы хотите, я должен буду оставить свою лабораторию на месяцы.

– Месяцы! – Дмитрий явно был ошеломлен. – Милый Вильям, наша работа может занять годы. Но ведь она имеет отношение к вашим проблемам.

– Нет, не имеет. Я знаю, что такое моя работа, управление роботом на Меркурии в нее не входит.

– Почему? Если все пойдет хорошо, вы, пытаясь заставить компьютер работать как мозг, узнаете больше о мозге. В результате вы вернетесь сюда, вооруженный новым знанием, полезным для того, что вы сегодня считаете своим делом. А пока вы в отъезде – разве у вас нет коллег, которые могут продолжать начатое? И разве вы не можете поддерживать с ними постоянную связь с помощью лазерных и телевизионных сигналов? И разве нельзя время от времени приезжать в Нью-Йорк? Ненадолго.

Вильям заколебался. Мысль об изучении мозга под другим углом зрения попала в цель. С этого момента он уже искал оправдание перед самим собой, чтобы поехать, – по крайней мере, ненадолго, только увидеть, на что это похоже… Он ведь всегда может вернуться.