Екатерина Казакова - Коммандос из демиургов Страница 30

Тут проходящему мимо даже самому слабому колдунишке проклясть было проще, чем чихнуть. Нет, мне новые друзья рассказали и про королевство, где мы разбили лагерь, и про местных жителей, но они знали только про то, что происходит на речке и в лесу. Слишком они уединено жили в своей глуши, а сведения о происходящем в мире приходили к ним с большим опозданием. Да и в местной иерархии магических шишек, они занимали нишу менеджеров низшего звена, так что на корпоративы и собрания вышестоящих их не приглашали. Да, на своей территории они были боссами, но даже в соседнем ручье, Водяной терял свою власть, а за деревней кончались владения Хозяина Леса.

Я знала все о местных Богах, а на Наместника Тьмы у меня было собранное Драконом досье, в котором даже было указано, какого цвета трусы он предпочитает носить, но этого было катастрофически мало для нашей миссии. Поэтому я и хотела поговорить с настоящей ведьмой и сейчас она дополняла рассказы друзей. Сведения о злых духах, сбивающих путников с пути, о черных ритуалах и где на них берутся жертвы, о том, как опасно бывает попасться на пути у спешащего по своим делам колдуна или напороться на Всадников Тьмы, сыпались на меня как претензии, годами копившиеся у сварливой тещи к зятю. Мои кругозор о смертельных болезнях, проклятьях, заклинаниях, нечисти и нежити, был существенно расширен буквально за полчаса. Магические атаки колдунов, преследующие своей целью отобрать у кого-то силу или их налеты Наместника на какую-нибудь деревню или город, случались тут чуть не каждый день. Волшебники из противоположного лагеря, сбивались с ног, пытаясь помешать козням своих оппонентов. Она выливала на меня интересные факты из биографии самых выдающихся колдунах своего времени, а у меня от ужаса клацали зубы…

И это, по словам Дракона, был довольно спокойный мир, остальные были еще хуже. А когда Маньшана мне сказала, сколько в среднем амулетов носит среднестатистический житель и сколько волшебник берет за изготовление одного средства индивидуальной защиты, я прикинула, сколько мне их потребуется на всех, и чтобы не начать задумываться о приобретении подделок на магическом рынке, решила достать вторую бутылку…

– Подведем итог – задумчиво протянул мозг, когда собутыльница, пошла прогуляться до кустов. – Пока детишки не научаться защищаться хотя бы от простых разбойников, вам нельзя высовывать свой нос из леса, если ты не хочешь чтоб их не заколдовали просто так, ради прикола.

– Советую как можно скорее купить магические побрякушки, во избежание, так сказать – тут же высунули носы мои перестраховка и осторожность.

– Давай прокачивай ведьму на ее возможное сотрудничество с нами, такие ценные кадры на дороге не валяются, пусть Заумную научит хоть какую-нибудь микстуру от кашля варить да ссадины замазывать, йода то на этих невалешек не напасешься, да и лекции по азам поведения в местном обществе не повредят – скомандовала моя практичность.

– Заодно и узнай, что молодая перспективная делает в этой дыре – поддержало ее мое желание быть в курсе всего.

Едва Маньшана вернулась, как я поинтересовалась, почему она сидит в лесу как партизан, а не выходит на качественно новый уровень.

Она вздохнула, утерла пьяненькие слезки и покаялась:

– Плохая я ведьма Дарръя. Любой, кто сильнее, легко победит меня в магическом поединке и заберет мою силу. От того и сижу в лесу и лечу деревенских дураков. А из магии ничего кроме приворота да слабенькой порчи колдануть не могу. Я ведь родилась со слабеньким даром, мать дома нашему искусству учила, а как ее колдун заезжий убил, так я сюда в самую глухомань и перебралась.

– Но ты же сразу поняла, что я не из этого мира, и защиту на мне почувствовала, разве это может слабая ведьма? – не согласилась с ней моя логика.

– Ты на себя в зеркало поглядись, упырица, где ты видела у нас, таких как ты? А магией охранной от тебя за три шага несет, даже я почувствовал. И про то, что чужаки поселились, мы давно знали, в лесу чай живем, а не в городе, тут новеньких сразу видно – каркнул со своего насеста Косточка.

Крыть было нечем. На местных я не походила никак, а что говорить про моих демиурчиков, которые даже когда ходили немытые и оборванные, выделялись своей чужеродностью. Слишком правильные черты лица, слишком выразительные глаза, слишком гордая посадка головы, всего слишком. Даже Кабан и Толстушка при своих габаритах поражали красотой. Что тогда говорить про Альфонса и Мальвину? Это же небожители, сошедшие на грешную землю. А подарок дракона, судя по всему, испускал такие эманации, что любой мало-мальски умеющий каплю магии, мог их почувствовать.

Тяпнув еще рюмашку с расстройства, я подперла щечку и, глядя честными-пречестными глазами, предложила:

– А что Мань, не переехать ли тебе ко мне пожить? – Поможешь мне в одном деликатном деле. Хозяин Леса обещал научить одну мою подопечную в травках разбираться, а ты бы помогла ей зелья варить, да и другим поможешь тут адаптироваться. За мной не заржавеет, отблагодарю по-королевски.

Ведьма долго не соглашалась, опасаясь, что к нам в лагерь может забрести колдун и бросить ей вызов, но я же мертвого уговорю. Через часок мы хлопнули по рукам и договорились, что завтра она приступит к обучению нашего потенциального лекаря.

Ну а дальше началась приятная часть переговоров – хаянье мужиков, пересказ приколов из жизни, скандал с Косточкой, пытающегося упереть со стола пузатую бутылку, вытащенную из подпола хозяйкой. Я порывалась позвонить кому-нибудь из знакомых и пригласить разбавить наш коллектив партнерами по танцам, но во время вспомнила, что вроде как нахожусь в гостях в другом мире. Пришлось ограничиться традиционной застольной забавой под названием "хоровое пение".

Мне первый раз в жизни повезло с бэк-вокалисткой, у Маньки голос и слух были еще хуже, чем у меня. Но всему хорошему когда-нибудь приходит конец. Когда наш дуэт вкладывал всю душу в гимн всех пьяненьких женщин от шестнадцати и старше "Напилася я пьяна, не дойду я до дома", распахнулась дверь, и на пороге возник пылающий гневом Сосискин, за которым маячили все десять демиурчиков.

– Такую песню испортили, сволочи – выругалась моя душевность.

– Это кто? – икнула, раскрасневшаяся Маньшара.

– Не бойся, это мои детишки и лучший друг за мной приперлись – махнуло рукой мое расстройство.

– И чего она испугалась то? – переполошилась моя обеспокоенность. Лысых в камуфляжах и такс никогда что ль не видела?