Джек Вэнс - Месть Страница 30

Что касается дарсайской национальной кухни, то чем меньше о ней будет сказано, тем лучше. Путешественнику нужно как можно быстрее привыкнуть к дарсайской пище, иначе исход может быть поистине трагичен. О том, что она может доставить хоть какое-нибудь удовольствие, не может быть и речи. Дарсайцы сами прекрасно понимают, насколько отвратительна их еда, и способность регулярно ее потреблять является еще одним источником, подпитывающим их извращенную гордыню.

На этом, мои друзья-путешественники, я позволю себе завершить краткий очерк планеты Дарсай. Она может вам не понравиться, но вам никогда ее не забыть".

Джан Занто. "Памятка туриста в системе Коры"

Перелет на Дарсай Герсен осуществил на борту собственного гипервельбота "Крылатый Призрак" довольно скромных размеров и внешности. Введенные в бортовой компьютер координаты места назначения привели его в один из самых отдаленных районов сектора Арго, находящийся в непосредственной близости к Глуши. В этом секторе он еще никогда не бывал прежде.

Впереди ярко пылала Кора. В бортовой телескоп прекрасно просматривались две обитаемые планеты - Метлен и Дарсай

Относительно Дарсая в "Звездном Путеводителе" сказано было совсем немного:

"Главными поселениями, в порядке значимости, являются Сержеуз, Уобберс, Динклтаун и Бельфезер. Ремонтно-эксплуатационные службы средств космического транспорта производят только самые простые и неотложные работы. Взлет и посадка какими-либо установлениями не регламентированы. Центральных органов власти на планете не существует. Некоторый правопорядок поддерживается спецслужбами Метлена с целью защиты коммерческих интересов метленцев, однако за пределами вышеуказанных четырех поселений влияние Метлена крайне ограниченно. В Сержеузе обведенный белыми линиями прямоугольник обозначает наиболее предпочтительное место для посадки с целью облегчения доступа к складским помещениям торговых представительств".

С высоты в двадцать миль Сержеуз очень напоминал небольшой механизм, затерянный среди серых и желтых песков пустыни. По мере снижения в ярких лучах утренней Коры отдельные детали просматривались все более и более четко, и вскоре Сержеуз предстал перед взором Герсена уже как скопление светозащитных зонтиков, с краев которых свешивалась густая водяная завеса.

Провал в Форт-Эйлианне в памяти Герсена мало-помалу отошел на самый задний план, но все еще гноился, как небольшой потаенный нарывчик. Глядя на Сержеуз с высоты птичьего полета, Герсен почувствовал, как снова разгораются в нем охотничий азарт и одновременно с этим - настороженность и даже вполне оправданный страх, внушаемый близостью сильного и кровожадного зверя. Все вокруг здесь было пропитано источаемым Ленсом Ларком духом. Сотни раз он отдыхал в прохладе омываемых струями воды зонтиков, сотни раз в белых развевающихся по ветру одеждах пересекал пустыню между Сержеузом и сенями клана Бугольда. Вполне возможно, что в этот самый момент он ест и пьет в одном из излюбленных своих прибежищ в десяти минутах полета отсюда.

В очерченном белыми линиями прямоугольнике стояло два десятка разномастных космических кораблей. Герсен посадил свой вельбот в непосредственной близости к переливающейся всеми цветами радуги стене из водяных струек. Прекратилась вибрация двигателя, палуба под ногами обрела непривычную твердость.

По местному времени - самая середина утра. Герсен приготовился к тому, чтобы покинуть вельбот. В соответствии с приведенными в Иммунологическом Каталоге данными наибольшую опасность для здоровья человека на Дарсае представляли разносимые ветром споры болотных водорослей, укореняющиеся в легочных пузырьках. Профилактические таблетки Герсен принял еще во время перелета. Одев длинное белое одеяние с капюшоном, он спрятал во внутренний карман деньги и документы, проверил состояние оружия и прошел в воздушный шлюз, после чего спустился на песчаную поверхность Дарсая. В лицо ему сразу же пыхнуло жаром, как из раскаленной печи. Прищурив веки, он направился к водяной завесе, и тут же едва не попал под более чем метровые колеса неожиданно вырвавшегося из-за завесы обшарпанного пескохода. Вместе с ним мимо Герсена пронеслись еще три точно таких же приспособленные для езды в пустыне машины. Сидевшие за рулем дарсайцы вели машины с откровенным "плембушем", высоко подпрыгивая на сиденьях и раскачиваясь из стороны в сторону, с развевающимися за спинами белыми одеяниями. Лица их прикрывали традиционные таббаты, а солнцезащитные полусферические очки в металлических оправах, закрывавшие глаза, придавали им вид облаченных во все белое насекомых. Они, казалось, даже и не заметили Герсена. Он только успел громко выругаться им вслед, но это, естественно, не возымело на них никакого воздействия. Все четверо направились на север, к мерцающим в знойной дымке очертаниями одинокого зонтика почти у самого горизонта.

Герсен прошел сквозь водяную завесу и очутился среди буйной растительности, культивируемой в многоярусных стеллажах высотой до пятнадцати метров. Проходившая под самым нижним ярусом дорога затем огибала несколько куполов складских помещений и заканчивалась у невообразимого скопления небольших куполов с массивными бетонными стенами. Каких только куполов здесь не было: высоких, низких, больших, маленьких, одни купола громоздились на другие, тесно переплетались стенами между собой или вырастали один из другого, наконец, соединялись в пучки из трех, четырех, пяти и даже шести куполов. Вот это и были так называемые "дамблы" или жилища дарсайцев, архитектура которых хотя и была тяжеловесной, но обеспечивала надежный кров и защиту в такой немилосердной к человеку среде, как пустыни Раздела. Буйно разросшаяся растительность окружала каждый дамбл и полностью покрывала его стены. В многочисленных извилистых проходах между куполами сновали дети. От внимания Герсена не ускользнула стайка мальчишек, которые толкали друг друга, тянули друг друга за руки, по-настоящему боролись, применяя различные захваты и подножки - это была детская разновидность взрослого хадавла

Герсен выбрал проход, который показался ему главным, и вскоре перешел из-под первого зонтика в тень, отбрасываемую вторым, еще более высоким и более просторным, замыкавшим внутри себя огромное пространство, заполненное прохладным воздухом.

Проход привел его к площади, окруженной бетонными и стеклянными куполами, архитектура которых наполовину была дарсайской, а наполовину общегалактической. В самых больших из них размещались "Ченсет-банк", "Горный инвестиционный банк", "Большой банк Дарсая" и две гостиницы: "Сферинда" и "Турист". На площадь выходили три ресторана: "Сферинда-Гарден", "Турист-Гарден" и "Оландер". Кто составлял клиентуру "Сферинда-Гардена" Герсену с первого взгляда разобрать не удалось. За столиками на открытой веранде "Турист-Гардена", хаотически разбросанными под развесистыми липами, анисовыми и хурьмовыми деревьями, восседала довольно разношерстная публика: туристы, бизнесмены, астронавты, просто заядлые путешественники и несколько дарсайцев в белоснежных одеждах. В "Оландере", располагавшемся на противоположной стороне площади, просматривались только дарсайцы.