Яна Дубинянская - Письма полковнику Страница 30

Низкие прямоугольные окна кафе казались картинами в тяжелых рамах. Классические пейзажи Среза для туристов: яркое море, яркое небо с перьями облаков, посредине катер на белоснежных крыльях. Рядом еще одна такая же, только без катера. И на торцовой стене — обрывистые склоны Гребневого хребта: профиль инициированного дракона с мудрым печальным взглядом. В ту сторону Эва на всякий случай старалась не смотреть.

Катер переместился с левой картины на правую. Пора.

— Мне кажется, Сандро, мы привлекаем к себе здесь чересчур много внимания. Может быть, пройдемся?

— Д-да, конечно… Официант!.. ка… Сеньорита! Д-дайте, пожалуйста, — сглотнул, щелкнул пальцами, — …счет! Да, принесите счет.

Иностранные языки явно не были его сильной стороной. Эва мстительно усмехнулась. Сандро терял почву под ногами, начинал заикаться, на глазах превращаясь из мачо в мальчишку. А в ближайшие минуты его ждало еще одно потрясение: рюмочка коньяку, которую она заказала по его же настойчивой просьбе, мельком глянув на карту напитков, наверняка стоила половину всего бюджета операции. У тех, кто его направил, насколько ей известно, постоянные трудности с деньгами.

Сандро героически расплатился, не дрогнув над опустошенным бумажником.

Они вышли на воздух. Эва прищурилась и надела темные очки.

Человеческая река неспешно текла по набережной, притормаживая возле стандартного набора ловушек. Надежда на то, что это место окажется хоть немного другим, знакомым, не оправдалась. Все они абсолютно одинаковы, несовершеннолетние клоны-города Среза; по сравнению с предыдущим, изменился только профиль Гребневого хребта. И эту разницу ни в коем случае нельзя дать кому-либо заметить.

Всё остальное — можно.

— Как вы нашли меня, Сандро? Вы давно за мной следите?

Тем, другим, маскировавшимся под случайных кавалеров, она не рискнула задавать в упор подобных вопросов. Но сейчас ее любопытство прозвучало вполне уместно, не нарушая законов жанра.

— Я — нет, — он по-прежнему с трудом подыскивал слова. — Но д-да. Наши люди никогда не отпускали… не выпускали вас из виду, сеньора… Эва.

— Не упускать из виду — это немного другое. Когда вы начали напрямую за мной следить? Я имею в виду, ходить по пятам? Сразу после смерти отца?

— Эвита!..

Его локоть вздрогнул под ее рукой. Нет, мальчишка определенно не умеет владеть собой, хуже истеричной барышни. Впрочем, они там все такие. «Идущие в пламя», «Фронт свободы», «Кулак и память»… Когда-то они всерьез не давали отцу покоя. Потом притихли. И она была уверена, что в демократической стране ради спокойствия граждан с такими вот черноволосыми парнями вежливо разговаривают еще на границе…

— Д-да, мы ходили за вами по пятам. Мы вам звонили! Только вы почему-то не захотели говорить. Потому что боялись и за вашу жизнь тоже. Те, кто убил полковника Роверту, не замедлятся… не остановятся…

Она вздохнула:

— Сандро, мой отец покончил с собой.

— Вы в это верите?!

Не его ума дело. Эва промолчала. Остановилась возле лотка с сувенирами, взяла в руки тезеллитовую статуэтку, изображавшую нечто абстрактное, на любителя. На ощупь статуэтка оказалась мертвой, грубой подделкой: ничего себе. Прямо под боком крупнейших месторождений Среза. Впрочем, для крупных разработчиков сувенирная индустрия всегда была в лучшем случае побочной ветвью доходов, а в худшем — липовым прикрытием. Стоила статуэтка, разумеется, как настоящая. Эва купила.

— Смерть Лилового полковника… — начал Сандро.

Она перебила его:

— Допустим, вы меня охраняли. В Исходнике. А в Срезе моментально решили выйти со мной на контакт. Почему?

Не моментально. Лишь после того, как она прилетела из одного городка в другой, расположенный с противоположной стороны Гребневого хребта. Это важно; однако пусть он проговорится сам.

Сандро совсем смешался. Конечно, он же не ожидал допроса. Имелось в виду, что он, молодой красавец, проявит внимание к стареющей женщине, близкой ему по крови, по языку, по ностальгии, по ненависти… Отношения должны были завязаться естественно, вспыхнуть предсказуемой близостью, как вспыхивает море навстречу заходящему солнцу. Даже где-то жаль.

Могло ведь так и случиться. Если бы не те, предыдущие.

С ними она держалась иначе. Подыгрывала им в роли роковой красавицы, для которой совершенно естественно флиртовать со случайными поклонниками, желательно с несколькими одновременно, иначе день не удался. Самое смешное, что эта роль начинала ей нравиться.

— Потому что вы с нами. Вы Эвита Роверта, дочь Лилового полковника, и вы должны нам помочь. Нашему общему делу. Нашей правде!

Она вздохнула:

— Сандро… В те времена, когда мой отец был при власти, я жила в Срезе, в полной изоляции от происходившего на родине. А вы тогда, очевидно, были еще слишком молоды…

Посмотрела на него пристально, прикидывая на глаз: лет пять-шесть, не больше. Под ее взглядом на лице юноши и вправду проступили черты обескураженного ребенка. Ну, в крайнем случае, семь. Тоже мне, пламенный революционер в таком-то поколении. Резюмировала безжалостно:

— И вы, и я знаем о режиме Лилового полковника понаслышке, с чужих слов. Причем люди, которые нам об этом рассказывали, преследовали, по-видимому, противоположные цели. Боюсь, у нас с вами разные правды, Сандро. Или, что еще хуже, разная ложь.

Мальчик умолк, переваривая услышанное. Эва молчала тоже. Медленная человеческая река по-прежнему несла их вдоль парапета набережной.

У рекламного щита, прикрыв голову сложенными зонтиком крыльями, скучал инициированный дракон. Встретившись глазами с Эвой, он вскинулся и дежурно выдал приглашение на верховую экскурсию по заливу с выходом в открытое море. Она выслушала внимательно, покивала, задала пару вопросов, пообещала подумать. Рука Сандро на ее локте стала совсем мокрой.

— Вы же прибыли сюда не кататься на драконах, — сказал глухо, почти неслышно.

Эва усмехнулась:

— Вот как? Вам известно, зачем я сюда прибыла?

— Мы предполагаем.

Они предполагают. Уже легче; выдержать еще небольшую паузу, и он выболтает, что именно. С теми, другими, было сложнее, слишком много времени и сил уходило на флирт, игру, взаимное многоступенчатое притворство. Вести разговор в открытую намного легче. Вот только с людьми, интересы которых представляет этот Сандро, дело вряд ли ограничится разговором.

— Наследство Николаса Роверты, — он заговорил чуть раньше, чем она ожидала; ее плечи непроизвольно дернулись. — Вы должны понимать, Эва, оно принадлежит не только вам. Оно принадлежит его стране! Нашей с вами Родине…