Брайан Олдисс - Переводчик Страница 30

— Не повезло… Это не ваша вина, — с трудом ответил мясник. — Эти чудовища убили меня, наверное, отбили желудок. Вы же не знаете их способов допроса!

— Ты сказал им все?

— Чего ради? Вы чисты… — Он помолчал, вздохнул и начал снова с видимым усилием: — Я повторил им сплетни, будто Элизабет Фоллодон ускользнула из Города. Глупец! Водители и все прочие наверняка уже мертвы из-за моего длинного языка.

— Из Города!? Ты хочешь сказать, она собиралась связаться с…

— Да, с вашим приятелем. По крайней мере, она в безопасности.

— Хватит! — вмешался Терекоми, втиснувшись между мясником и Тоулером. — Нечего болтать. Что он сказал о Фоллодон, Тоулер?

Тоулер заколебался.

— Что она сбежала от вас. Слава Богу, она жива и свободна.

Пар-Хаворлем ударил рукой по столу.

— А ты ничего об этом не знал? Ты продолжаешь утверждать, что не имеешь с этим ничего общего?

— Нет, нет, клянусь!

— Довольно. — Губернатор внезапно успокоился, а потом повернулся к нулу в мундире, который держал столб с мясником.

— Охранник, разбить ему шлем, — приказал он.

— Нет! — крикнул Тоулер.

Он прыгнул вперед, но Терекоми схватил его.

— Говори правду, если хочешь спасти жизнь коллеги, — сказал он. — Ты знал о Фоллодон. Она должна была передать Риварсу сообщение от тебя, разве нет?

— Нет! Нет! — кричал Тоулер так громко, что не слышал, как лопнул шлем мясника. Только кашель человека заставил его умолкнуть, прерывистый кашель, который начинался, смолкал и начинался снова, пока не стих навсегда в густом воздухе Партассы.

Пар-Хаворлем, с интересом следивший за движениями умирающего мужчины, заговорил первым:

— Тоулер, теперь я верю, что ты не виноват, как мне казалось. Это меня радует, потому что мало землян так хорошо знают наш прекрасный и сложный язык. Однако ты некоторым образом связан с виновниками, и если ты не воин, то просто глупец. Поэтому с завтрашнего дня ты лишаешься должности Главного Переводчика и присоединяешься к обычным переводчикам. Ты больше не будешь разговаривать с Синворетом, твое место займет Питер Ларденинг. А сейчас иди и пришли ко мне его.

Тоулер вышел на подгибающихся ногах. Ужас и шок заставили его дрожать всем телом, стоны мясника все еще звучали в его ушах. Единственным утешением было то, что Элизабет удалось бежать, а ее уход подтверждал ее любовь к нему. Она ушла, прежде чем прислали ступню старьянина — очевидно, сама хотела принести доказательство от Риварса.

Тоулер обещал себе одно: как только этот кризис кончится и до того, как Хав загонит их всех в несокрушимые границы настоящего Города, он выберется отсюда и найдет ее. Она так нужна ему!

А пока ступня старьянина по-прежнему оставалась у него, но теперь еще труднее будет найти возможность показать ее Подписывающему Синворету.

Следующий день был пятым днем визита Синворета.

Для Тоулера он прошел бесплодно. Занятый переводом многочисленных и маловажных бюллетеней Вермиллиона, он даже не видел ни одного нула.

Некоторое облегчение доставило ему возвращение в круг старых друзей. Он как мог передал Ларденингу инструкции относительно его новой работы. Видно было, что парень тоже в напряжении, но Тоулер вспомнил о его чувстве к Элизабет и лишь выразил ему свое сочувствие.

Во время осмотра нескольких подгуберний только Терекоми сопровождал Синворета и показывал ему то, что тот должен был увидеть. Потом Подписывающий с большой охраной посетил старый земной город Лондон, где жило несколько тысяч двуногих и двое нулов-археологов.

Вечером Ларденинг рассказал об этой экскурсии.

— Этот старый дурак привык к стилю жизни Империи, — сказал он. — Ему не разглядеть блефа Хава. Глупо было надеяться, что он чем-то поможет нам.

— Как ему объяснили мою отставку? — спросил Тоулер. — Это его не удивило?

— Нисколько. У Хава, конечно, была готовая история. Он сказал Синворету, что ты неверно переводил слова беженцев из Ашкара. Якобы они говорили, как ненавидят Риварса и его террористов. И Синворет в это поверил!

— У нас осталось всего два с половиной дня! — в отчаянии крикнул Тоулер.

— А что мы сможем сделать? Синворет уже не поверит нам, даже если услышит правду.

— Что-то нужно придумать. Теперь только ты, Ларденинг, имеешь к нему доступ. Придумай что-нибудь.

Тоулер оглядел лица переводчиков. Реонаши, Спаддер, Джонс, Юджин, Кли и Миллер собрались посмотреть, что будет происходить в эти критические минуты. Это они недавно осудили его поведение, и сейчас их беспомощность беспокоила Тоулера. Если они надеялись, это была лишь апатичная надежда, что кто-то что-то сделает. Они были конечным продуктом тысячелетнего партассианского правления, расой рабов.

Внезапно Тоулер увидел себя в ином свете. Он много выдержал, живя в постоянно страхе, но все же выдержал. У него имелось то, чем не обладали эти люди: отвага и решительность.

Похлопав Ларденинга по плечу, он вышел.

На шестой день визита Синворета Тоулер проснулся с твердым намерением.

Сначала он подумал о Риварсе. По последним донесениям, вождь вел отчаянную борьбу со старьянскими силами на мрачных склонах Холмов Берн. Несмотря на это, он явно беспокоился: доставили его посылку Синворету или нет. А она уже почти три дня лежала в холодильнике Тоулера.

До наступления ночи она должна попасть в руки Синворета… Но каким образом?

Тоулеру повезло. Едва он закончил завтрак, как его вызвали.

— Говорят из дворца, Гэри. Приходи поскорее, хорошо? Питер Ларденинг заболел, и Синворет приказал вызвать тебя, а через двадцать минут он едет взглянуть на сражение.

— Сейчас буду.

Он медленно положил трубку. Странно все это. Накануне Ларденинг выглядел вполне здоровым. Что ж, похоже, все-таки ему удастся встретиться с Синворетом. В душе Тоулер жалел, что любимая Элизабет не увидит его в новой роли героя.

И Синворет, и Ройфуллери были вежливы, но молчаливы. Их не радовала перспектива короткого воздушного путешествия, однако они со стоическим спокойствием, как и пристало нулам, поднялись в инспекционный корабль следом за Терекоми и Пар-Хаворлемом. Губернатор при виде Тоулера предупреждающе шевельнул гребнем, словно говоря: «Пока я здесь, никаких фокусов…»

Корабль стартовал и через верхние ворота вышел в земную атмосферу, а потом свернул на юго-восток, в сторону холмов Берн, где шло сражение.

Когда они оказались над целью, корабль завис в клубящемся облаке в полутора тысячах метров над землей. Благодаря инфравидению партассианцы могли наблюдать, что происходит на земле, где крупная группа старьян пробивается к более малочисленной, отрезанной силами патриотов на вершине холма. Приближенные телескопом маленькие фигуры кишели, как насекомые на смятом куске ткани. На некоторое время их действия привлекали внимание, но значения не имели.