Джек Чалкер - Демоны на Радужном Мосту. Бег к твердыне хаоса. Девяносто триллионов Фаустов Страница 30

До этого момента он даже не подозревал, какая пропасть их разделяет.

Ладно, сначала дело. Ему не нужны были новые сюрпризы.

— Ты можешь читать чувства или просто вызывать их в людях? — спросил он осторожно.

— Я умею заставлять мужчин хотеть меня, делать так, чтобы им было приятно со мной, и чтобы все было как надо.

Он кивнул. Он слышал лишь об очень немногих проецирующих эмпатах, которые одновременно могли и четко улавливать чужие эмоции, равно как очень немного было эмпатов улавливающих, которые могли проецировать даже на слабом уровне; но с теми, кто был не рожден, а сделан, никогда нельзя было знать наверняка. Вполне вероятно, что она могла проецировать почти любую эмоцию, причем в довольно широком диапазоне и с достаточной силой, хотя она сама, вероятно, и не подозревала об этом, поскольку ее никто не учил и не проверял. Это объясняло и чувства, которые он испытал, увидев, как хозяин ее избивает. Он услышал ее крики физически и телепатически, но они были подкреплены также эмпатической проекцией. Он буквально уловил эхо ее страха и боли, так что для него было почти невозможно не поступить так, как он поступил, хотя он даже сейчас предпочитал думать, что в любом случае поступил бы именно так.

— Почему ты не воспользовалась этой способностью, чтобы Главный Хозяин перестал бить тебя? — спросил он у нее, зная ответ еще до того, как задал вопрос.

— Главному Хозяину нравится делать нам больно, — ответила она буднично.

Для садиста подобное проецирование стало бы подтверждением того, что он причиняет настоящую боль, и, возможно, лишь еще больше распалило бы его. Скорее всего, только такого человека и могли нанять на роль менеджера и надсмотрщика за эротками.

Он вздохнул.

— Тебе будет очень нелегко это понять, но ты должна. Во-первых, никогда больше не пытайся делать так со мной. В любом случае, на меня это не подействует. Во-вторых, я спас тебя не для того, чтобы сделать рабыней или домашней любовницей, а потому, что мне не нравится, когда кого-то обижают, и я не могу допустить, чтобы у меня на глазах кого-то убили. Ты здесь потому, что после того, что я сделал, я отвечаю за тебя. Это не то, к чему ты привыкла, но это правда.

К его изумлению, она до какой-то степени все-таки поняла его, — и это ее очень расстроило. Если она не могла быть его любовницей и рабыней, она теряла всякую ценность и цель в жизни.

— Неужели это все, чего тебе хочется для себя? Неужели тебе никогда не хотелось быть кем-то другим, делать что-то другое, найти себе иное занятие? — спросил он, начиная выходить из себя.

Она очень серьезно взглянула на него и ответила, вполне искренне:

— Нет.

— Хорошо, хорошо! А теперь я покажу тебе, почему ты не можешь доставить мне удовольствие, — и поверь мне, ты тут ни при чем.

С этими словами он снял рубаху и повернулся к ней спиной.

Она уставилась на Гристу, растянувшуюся на его пояснице, точно какая-то сине-белая мохнатая гусеница, и с подлинным любопытством — впервые за все это время — спросила:

— Что… что это?

— Это, дорогуша, Триста. Она родом с планеты, где живет уйма здоровых, но тупых существ. Раса Гристы паразитическая — они могут жить только прицепившись к кому-то другому.

— Не паразитическая, а симбиотическая, мерзавец!

— А это смотря с какой стороны взглянуть, — буркнул он.

Молли не знала слова «паразитический», но общий смысл все же уловила.

— Ты хочешь сказать, что она сосет твою кровь? Я слышала о таких вещах.

— Здесь все немного сложнее, но, скажем так, Триста может питаться только через меня, да и видеть, и жить на самом деле тоже может только через меня. Не беспокойся, даже если бы она действительно могла жить на теле синта — что на самом деле нам неизвестно и в чем лично я сильно сомневаюсь, учитывая, насколько силен иммунитет твоего организма против всяческих заболеваний, — она не стала бы менять хозяина. Она вполне счастлива со мной, а копы знают о ней и убьют ее, если она переселится на другого.

— Но ты-то не слишком счастлив с ней, — отозвалась Молли, еще раз удивив его.

Он вздохнул.

— Как ты была собственностью Главного Хозяина, так и я, в каком-то смысле, принадлежу Гристе.

— Она… она думает? Она говорит тебе, что делать?

— Отвечаю «да» на оба вопроса, — хотя я не обязательно делаю то, чего она от меня хочет. Например, она с самого начала твердила, что я не должен спасать тебя. Но с некоторыми вещами я справиться не могу. По ее мнению и по обычаям ее расы, она замужем за своим хозяином, и она ревнует. Некоторые из тех людей, которых ты обслуживала, тоже были женаты, но они не приводили с собой жен, а может быть, и вообще не говорили им о тебе. Триста же со мной повсюду.

— И она не позволяет тебе прикоснуться ко мне?

«Это безумие, — подумал он. — Теперь она жалеет не себя, а меня!»

Наконец-то Молли продемонстрировала хотя бы одну человеческую черту — когда кто-нибудь узнавал о Гристе, реакция обычно была именно такой.

— Как она оказалась на тебе? — спросила она. — И где остальные?

Он усмехнулся.

— Не волнуйся. Ты никогда не попадешь в тот мир. Туда, скорее всего, никогда не попадет никто, кто мог бы показаться им подходящим хозяином. Я космолетчик, или, по крайней мере, был космолетчиком, когда у меня были товарищи и корабль. Мы исследовали новые миры, и мир Гристы был одним из них. Ее раса довольно разумна и в основном живет за счет тех здоровых тупых существ, о которых я упоминал. Я телепат. Ты знаешь, что это такое.

— Ты читаешь мысли. И мои тоже можешь прочитать?

— Да, но сейчас это неважно. Я прочитал в тех больших существах очень сложные мысли, и мы увидели, что они создали что-то вроде цивилизации. Не очень высокоразвитую, без машин, но с хижинами, дорогами и прочими подобными вещами.

Но у этих существ не могло хватить мозгов на все это. Я был одним из тех, кого послали, чтобы выяснить, у кого же там есть мозги, и я выяснил. На самом деле это не очень интересная история. Я сидел в той деревне и пытался вступить с ними в контакт, и прежде чем я успел что-то понять, мне на спину шлепнули Гристу. По крайней мере, мы выяснили то, что должны были, но к тому времени, когда меня забрали, Гриста уже так хорошо разобралась в моих внутренностях и так удобно устроилась, что погибла бы, если бы ее вытащили, и, возможно, убила бы меня в процессе. Понимаешь, чтобы переселиться на другого, ей придется вычистить меня. Некоторое время я думал, что проторчу там всю жизнь, но потом мои товарищи обследовали меня и Гристу и выяснили, что она не может откладывать яйца без другого своего сородича, а она оказалась очень разумной и попала под Закон о Сознании. Если раса окажется настолько умной, что будет в состоянии думать, то она обладает определенными правами. В то время некоторые люди даже находили в идее такого союза-преимущества, хотя позже от нее отказались. Но тогда было решено, что я могу улететь оттуда, если Гриста пообещает не переселяться с меня на кого-нибудь или что-нибудь другое, иначе ее убьют. Это было шесть лет назад.