Михаил Тырин - Последняя тайна осени Страница 31

Застанутый этим вопросом врасплох Васин вынужден был сказать правду:

– Саша.

– Саша?! – батюшка просветлел. – Это прекрасно! Это просто прекрасно, что сейчас людей начали вновь называть старыми русскими именами. А то, куда не сунься, везде то Мартимьян, то Бенедикт. Я вот, например, Лука – чего хорошего?

– Действительно, – искренне согласился Васину.

– А вы, Саша, тоже, как я понимаю, в город? И чем же вы зарабатываете свой кусок хлеба?

Васин моментально вспотел, попытавшись с ходу придумать что-нибудь нейтральное. Но в голове, как назло, вертелось только дурацкое «домохозяйка».

– Я тоже ищу работу, – наконец выдавил он.

– И какую же работу вы бы хотели получить?

Это уже походило на допрос. Воцарилась совершенно неприличная пауза.

Батюшка вдруг приблизился и хитро сощурил глаза.

– Вы – тромп, да? – тихо спросил он. – Я сразу так и подумал.

– Ну... – пролепетал Васин. – Не совсем.

– Ничего-ничего! Можете не беспокоиться. Я на этот счет без предрассудков. Лес за окном неожиданно кончился, и глазам предстала совершенно удивительная картина. Как будто в огромной песочнице дети построили из цветных кубиков большой сказочный город. Однако город был не игрушечный и состоял не из кубиков, а из настоящих зданий – высоких и ярких. Повсюду виднелись шпили, купола. Огромное количество золотых крестов на крышах заливало все фантастическим, волшебным светом.

– Игнатовка, – сказал батюшка и зевнул. – Скоро пересадка.

Поезд мягко остановился, потом поехал, а затем снова остановился. Люди поднимались, выходили, на их место садились другие. Музыка в радиосети вдруг стихла, и раздался мягкий женский голос.

– Пассажиров московского направления просим перейти в третий вагон.

Васин невольно дернулся, но батюшка остановил его жестом.

– Не волнуйтесь, это и есть третий вагон. Вы, видимо, первый раз на этом направлении?

– Первый, – согласился Васин. Это была сущая правда.

– Как видите, даже вам, тромпам, полезно иногда знать грамоту, – добродушно усмехнулся батюшка.

Женский голос в динамике продолжал распределять по вагонам пассажиров новгородского, владимирского, ногинского, петербуржского и прочих направлений. Народу в вагоне заметно прибавилось. Васин вдруг понял, что отличает этот поезд от электричек эпохи криминального капитализма. Не мягкие кресла, не тонированные стекла, а лица пассажиров. На них исчезло наконец выражение вечной натуги, ожидания внезапной подлости с любой стороны, груза будущих и настоящих проблем. Люди здесь определенно чувствовали себя комфортно.

Они садились в кресла и сразу начинали разговаривать друг с другом, как старые знакомые. Так что зря Васин с таким подозрением отнесся к дружеским жестам батюшки. Это была не провокация, а просто привычка.

В это время в вагон зашли два очень примечательных пассажира: молодые ребята, почти школьники, одетые в длинные черные рубашки навыпуск, перехваченные широкими кожаными ремнями. На шее у каждого висел большой серебряный крест, а на боку – как ни нелепо это выглядело – большие пистолеты угрожающего вида. Сочетание креста и пистолета вызвало у Васина замешательство, он с трудом удержался и не задал батюшке невинный уточняющий вопрос.

Сам батюшка лишь что-то недовольно пробурчал и уставился в окно, сделав вид, что его здесь нет. Его улыбка где-то потерялась.

Мальчики с крестами были очень надутые, серьезные, будто находились при исполнении жутко секретного, сверхважного задания. Казалось, что от их присутствия в вагоне сразу стало тише.

Вагон тронулся – без качки и грохота. Городок из кубиков плавно ушел назад, вновь потянулась лесная гуща. Сначала она была отчетливо различима, о потом вдруг размылась в сплошную изумрудную полосу, потому что поезд набрал такую скорость, что Васин начал опасаться, не слетят ли они с рельсов.

– Скажите, – вкрадчиво проговорил батюшка, – как у вас, тромпов, считается, индекс «пи» человеку обязателен, или он может себе любой другой взять?

Васин вновь покрылся испариной. Знать бы, что такое «тромп», не говоря уж про индекс «пи»...

– Ну.. – очень тихо сказал он, чтобы в случае глупого ответа его никто больше не услышал, – у всех ведь по-разному...

Его перебил голос в динамике:

– Магнитопоезд идет до станции Москва-Киевская-добавочная со всеми остановками, кроме Очакова...

После этих слов по вагону вдруг пронесся сдержанный ропот, пассажиры посерьезнели и сразу заговорили вполголоса. Батюшка покачал головой и тяжело вздохнул.

– Ужасно, – сказал он. – Это просто ужасно.

Васину осталось только вяло сказать «да».

Однако разговор про индекс «пи», к счастью, не возобновился.

В вагон зашла девушка – молоденькая, хрупкая, в легком белом платьице – и с большим серебряным крестом на шее. На плече у нее висел довольно объемный ящик серо-стального цвета, похожий на какой-нибудь электронный прибор. Васин не обратил бы на нее особого внимания – мало ли хорошеньких девушек с ящиками на боку – но она остановилась у дверей и деловито объявила:

– Сбор пожертвований на восстановление православной Очаковской видеотеки. Все жертвующие получают приглашение на бесплатную исповедь в женском христианском центре «Мадонна».

Васин понял, что пришло время притвориться спящим. Один глаз он на всякий случай оставил полуоткрытым. Девушка медленно двигалась вперед и все – все без исключения! – что-то бросали в ящик. Впрочем, это сначала Васину казалось, что бросали. Когда сборщица подошла ближе, он смог разглядеть, что пассажиры достают из карманов небольшие белые или серые карточки, засовывают их в щель ящика, а затем прячут обратно в карманы. После этого из ящика вываливались другие карточки – ярко желтые, и девушка с улыбкой дарила их всем жертвующим.

Нетрудно было догадаться, что серый ящик – просто аппарат для «считывания» денег с магнитных карточек. Похоже, наличные средства здесь были уже не в ходу.

Васин немедленно привалился к окну и закрыл глаза, неистово надеясь, что сборщица пройдет мимо. Однако не прошло и трех минут, как его тронули за плечо.

Пришлось открыть глаза. Девушка пристально и требовательно смотрела ему в лицо.

– А ты? – спросила она.

– Что? – спросил в ответ Васин.

– Ты не хочешь пожертвовать на видеотеку?

– Я? Хочу, но... – он попытался сказать что-то вроде «нет мелочи», но получилось лишь жалкое бормотание. Васин покраснел.

– Не ожидала от тебя, – с презрением и неприязнью сказала девушка.

Васин виновато развел руками. Потом искоса взглянул на соседа. Тот равнодушно глядел в окно, перебирая пальцами желтую карточку, выданную юной вымогательницей.