Елена Асеева - По ту сторону Солнца Страница 32

– Спокойнее, бурсак, тц… тц, – произнесенное встревоженным голосом Девдаса.

А в следующий момент Дарья увидела и само его овальной формы лицо, повторяющего вид головы, едва озаряемое голубоватым отсветом стен грота, нескрываемо обеспокоенный взгляд бирюзовых радужек и еще сильней растянувшихся овальных черных зрачков. Глянувшее на нее сверху, потому что сама Даша лежала на спине.

– Тц… тц, – сказал он, не столько успокаивая, сколько принуждая. Его чуть вздрагивающие пальцы беспокойно пробежались по краю ноздрей, отчего сухая кожа на них прямо-таки запекла, вызвав повторный стон у Дарьи.

– Что происходит с вами? Вам, что-то приснилось, привиделось? – настойчиво вопросил Девдас, требуя ответа, и ощутив сухость кожи, резко отдернул руку от лица бурсака.

– Кожа печет и болит голова, – со стонами выдохнула Дарья, только когда, начав говорить, ощутив, мощную, нестерпимую боль диэнцефалона. – Так болит мозг, – дополнила она, и мелко-мелко задрожала, будто при высокой температуре.

– Диэнцефалон? – толь, поправляя, толь, переспрашивая, молвил Девдас.

Он сидел подле Дарьи, сложив ноги по-турецки, и когда ее стало трясти, стремительно подхватив тело за плечи, повернул его на левый бок, слегка пригнув голову, и тем в тот же миг, снизив боль в диэнцефалоне до терпимого состояния. Однако опять же разком с понижением головной боли появились резкие, болезненные, сокращения мышц во всем теле. Кажется, не просто натянувшие мышцы, а прямо-таки рывками их дергающие, точно желая разорвать. Боль выплеснулась в Дарью столь мощно, что она громко закричала, начав выгибаться в позвоночнике, откуда рвущееся состояние, распространившись по спине, принялось выворачивать руки и ноги в суставах в разные стороны.

Еще чуть-чуть, и в диэнцефалоне, что-то ощутимо и слышимо щелкнуло, будто переключилось. И тотчас низко нависающее над ней лицо Девдаса, сменилось на тьму, только не плотную, не черную, а схожую с оранжевой туманностью, наполненной скоплениями газов, плазмы, пыли, имеющую форму выпуклого кольца, с сияющим внутри огромным глазом какого-то мощного, величественного создания. Неподвижно замерший глаз с лиловой радужкой и овально-растянутым синим зрачком теперь явственно (хотя и очень медленно) рассеивался в оранжевых парах туманности. Зримо распадаясь на отдельные мельчайшие, пылевидные крупинки, молекулы, частички, смешиваясь с ее оранжевой составляющей создавая новые производные: газы, плазму, пыль.

Дарья проснулась, или все-таки очнулась много позже. Это она не столько поняла, сколько догадалась, так как лежа на левом боку, увидела пролегшие в ее сторону лучи восходящего Рашхат. Сейчас подсвечивающие мхи на мельчайшие стебельки в обратном направлении, точно изменившем расположение. Само небо, едва проглядывающее из-за кромки крыши грота, вновь приобрело блекло-лиловый цвет, лишившись не только своей темно-сиреневой густоты, но и темно-серых полос, и мельчайшей россыпи звезд. Да и мхи, ветви, стволы деревьев более не мерцали желто-зелеными огоньками, а предрассветная тишина была столь оглушающая, словно торжественно-замершая перед началом нового дня.

Подле нее все также в позе по-турецки сидел Девдас, слегка прикрывая своей мощной фигурой видимость неба и местности. Стоило Даше пошевелиться и с тем ощутить болезненную стянутость мышц в теле, сухость кожи и боль диэнцефалона, как он мгновенно протянул руку в сторону ее спины и мягко огладив, склонился. Волнение, как-то и вовсе враз отразилось в его бирюзовых радужках, и ассаруа очень нежно улыбнувшись, не только изогнул края рта, но и проложил мелкие морщинки вплоть до края ноздрей, став похожим на старичка.

– Что со мной случилось? – очень тихо спросила Дарья, понимая, что лишнее слово или повышение голоса, махом вызовет повторные судороги в теле.

– Вы, что-то видели, во сне. Расскажите, что, – немедля отозвался Девдас.

– Видела, – повторил юный велесвановец, и, приоткрыв рот, глубоко вздохнул. Принявшись неторопливо, почасту прерываясь рассказывать свой сон, однако, только первую его часть, про чудной, огромный зал. Утаивая кусок увиденного про сына, ибо это было слишком личным. Впрочем, даже легкое воспоминание о Павле моментально принесло на себе сокращение мышц в ногах, руках и шее, и пронзительно-болезненный стон Даши. Девдас незамедлительно принялся гладить подушечками всех пальцев правой руки ее позвоночник, с тем вроде как снимая судороги в шее, не допуская их прихода в спинной хребет. И, одновременно, пальцами левой рукой, торопливо разминал вытянутые вдоль тела верхние конечности Дарьи, оставляя боль только в ногах, и, несомненно, снижая сами мученья.

– К кому вы прибыли на встречу, повторите? – негромко вопросил Девдас, когда боль снизилась, и вновь наступило состояние стянутости мышц в теле, и сухости кожи.

– Не помню. Какой-то амирнарх Раджумкар, что ли, – ответила Дарья, напрягая собственную память и тотчас ощущая боль внутри диэнцефалона, не столько самой головы, сколько, будто наполняющей внутренность черепной коробки.

– Амирнарх Раджумкар Анга ЗмидраТарх, – договаривая за резко прервавшуюся Дашу, молвил ассаруа, и правая рука его, досель поглаживающая позвоночный столб, остановилась меж лопаток и тот же миг там завибрировала кожа, точно ее что-то приподняло.

– Да, вероятно, именно так. Зал помню, такой огромный, с бело-светящими стенами, – все также вполголоса досказала Дарья, и легохонько вздрогнула. – И здоровущим таким черным цветком, нависающим в потолке, очень большим, – она резко смолкла, ибо все мышцы в теле единым махом сократились, снова рывком и однократно. Болью опять же мгновенно отозвались конечности, кончики пальцев и голова, вызвав новые стоны.

– Тц… тц, спокойнее, бурсак, – понижая тембр до проникновенного шепота произнес Девдас, принявшись теперь пальцами обеих рук гладить Даше спину и позвоночник, свершая по ним круговые движения, определенно, массируя, и не допуская новых судорог.

– А, где Прашант? И, что со мной, ассаруа? – вопросила Дарья, немного погодя, только сейчас уловив, что в гроте они вдвоем.

– Ежели сие то, о чем я думаю вмале, вы не будете звать меня ассаруа, – несколько уклончиво проронил Девдас, не прекращая круговых манипуляций на спине бурсака. – Прашант ушел в слободу Вукосавку за помощью, надеюсь, к первой четверти дня они будут тут. А теперь более не стоит говорить, тратить силы. Всякое усилие будет вызывать повторную корчу и еще большую боль в диэнфецалоне.

Он на немного прекратил массировать, как теперь окончательно уверилась Дарья, мышцы на спине и сам позвоночник, да приподняв ей голову, слегка подпушил под ней мох. Тем самым в голове, оказавшейся несколько выше лежащего тела, на чуть-чуть снизилась боль и словно перетекла в голени и стопы, выплеснувшись хоть и терпимой, судорогой.

– Дайте мне таблетку, что ли, – проронила приглушенно Даша. И уловив несколько напряженно-застывшее состояние ассаруа, с протянутыми, но так и не коснувшимися ее руками, пояснительно дополнила, – какое-нибудь лекарство, настой, вытяжку, зелье, черт возьми, – закончив тираду любимым ругательством.

Девдас вновь пришел в движение, и все-таки дотянувшись до спины бурсака, медленно провел пальцами по позвоночнику, а потом принялся свершать круговые массирования, спускаясь теперь от шеи к позвоночнику, параллельно разминая мышцы обок позвоночного столба, ощутимо надавливая даже через материю плаща. Минут через пять не раньше того массажа он, наконец, отозвался:

– Я же вам указывал не ругаться. Сочтем сие просто последствием вами испытанного. А по поводу зелья, – тем определяя название лекарственных средств в перундьааговском языке. – Тут никакое зелье не поможет, понеже это не болесть, нечто иное. Днесь вас может спасти токмо негуснегести Арун Гиридхари, поелику будем надеяться, что он поторопиться, как и Прашант. Вам же поколь не нужно делать никаких движений, и стоит потерпеть. Лучшем будет, коли вы уснете. Дайте установку диэнцефалону на сон, возможно, ему удастся погрузить ваш организм в состояние более-менее посильного покоя, частью прекратив работу сознания, и тем самым снизив боль.

– Вы это серьезно говорите, ассаруа, – неуверенно отозвалась Даша, слегка разворачивая голову, и стараясь разглядеть лицо Девдаса. – Насчет установки диэнцефалону, просто мне всегда казалось, это диэнцефалон дает установки.

– Значит, передайте сие требование вашим сознанием на диэнцефалон, может, что-либо и получится, – очень мягко откликнулся Девдас и на миг, прекратил массировать спину юного велесвановца одной рукой, лишь затем, чтобы вновь вернуть его голову в надобную позу. – Велесвановцы в состоянии поддерживать связь между сознание и диэнцефалоном, направляя в него необходимые установки.