Наталья Никитина - Полтора килограмма Страница 32

передать их Патрику.

40

– Я пыталась найти хоть какую-то информацию о вашей оранжерее, но в Интернете об этом

практически ничего нет, – недоуменно сообщила журналистка.

– Потому что это хобби, а не бизнес. Я не афиширую свою частную жизнь. Просто люблю цветы и

хочу, чтобы в доме они всегда присутствовали в достаточном количестве. Оранжерея по своему размеру

небольшая, всего тысяча квадратных метров, но этого достаточно, чтобы цветы регулярно доставлялись в

мой дом, офис и в некоторые больницы.

– Странно. Обычно цветы любят женщины, а мужчины уж если и проявляют к ним интерес, то только

с позиции выгодных инвестиций, – словно сама с собой рассуждала девушка.

– Вы хотите сказать, что мое хобби не совсем, – я колебался, подбирая слово, – мужественное?

– Вы сами это сказали, – пожала плечом Кэрол, давая понять, что вовсе так не думает.

– А у вас, Кэрол, есть хобби или увлечение? – вызывающе, но не без иронии поинтересовался я.

– Конечно, есть. Мне нравится видеть, как на бумаге возникает мир, который я придумываю.

– О! Вы пишете картины? – с уважением отозвался я.

– Картинами это назвать трудно. Скорее любительские зарисовки. Это у меня от мамы. А вот брат

пошел в отца. Его с детства интересовали точные науки, я же личность творческая.

– У вас есть брат?

– Да. Анджей учится в Лондоне. Будущий экономист.

– Вернемся к хобби. Какой сюжет привлекает вас более других?

– Фэнтези и красота человеческого тела.

– Это что-то вроде красавицы в когтях свирепого дракона?

– Именно.

– Неужели реальность для вас настолько скучна?

– А для реальности у меня есть фотоаппарат! Еще я сотрудничаю с тату-салоном, рисую образцы для

клиентов. На прошлой неделе был необычный заказ. Мужчина принес фотографию своего умершего

спаниеля и попросил сделать эскиз тату в виде пса-ангела с крыльями за спиной.

– Как знать, возможно, этот пес когда-то спас жизнь своему хозяину. В моем доме никогда не жили

кошки, только собаки. Я считаю их самыми умными животными на планете. Был у меня лабрадор, любимец

всех домочадцев. Когда родилась Джес, он стал жутко ревновать меня к малышке. Стоило Джесике

выплюнуть свою пустышку, как пес тут же брал ее в рот и начинал проситься на руки, словно дитя малое.

Еще при нем абсолютно нельзя было повышать голос: он сразу поднимал осуждающий лай. Винчи совсем

другой. Солидный и сдержанный, даром что беспородный.

Кэрол, улыбаясь, решила поведать мне и о своих питомцах:

– Моя мама тоже любит собак, только не крупных. Сейчас у нас живет шпиц Зося. Когда на нее

смотрят, она начинает вилять хвостом, и если не отворачиваться, то будет делать это весь день, не

останавливаясь. Зося ужасно боится ездить в автомобиле и соглашается, лишь сидя на шее у мамы, из-за

чего ей пару раз приходилось объясняться с дорожной полицией.

– Представляю себе изумленные лица полицейских, – рассмеялся я, представив эту картину.

– А еще у нас жил попугай, который мастерски копировал телефонный звонок, заставляя нас

постоянно бегать поднимать трубку, а Шико при этом противненько хихикал.

– Надо было сменить мелодию на звонке, – наивно подсказал я.

– Конечно же, мы меняли и не раз, но Шико за пару дней осваивал новый сигнал.

– У Джес в детстве тоже были попугаи, кролики и даже змеи. Всех их она через какое-то время

передаривала своим друзьям.

– О кролике в нашей семье тоже имеется забавная история. Мы с Анджеем тогда еще были детьми.

Однажды позвонили давние знакомые родителей и пригласили нас всей семьей в гости. Их дети играли с

милым белым кроликом, у которого имелся свой красивый деревянный дом. Весь день мы с обожанием

гладили этого зверька. И вдруг нам предлагают забрать его вместе с домиком. Такой вот бескорыстный

подарок! Да еще и огромный пакет с кормом отдают в придачу. Я и Анджей принялись умолять родителей

взять кролика домой. Под нашим натиском предки сдались. Ликовали мы не долго. Как только наступила

ночь, кролик забрался на свой домик и принялся громко барабанить лапами по деревянной крыше. От такой

барабанной дроби проснулись все! Папа унес его в другую комнату, однако животное не унималось и

стучало лапами по любым твердым предметам. Уснули мы лишь под утро, когда пушистый тиран, наконец,

устал. На другой день животное покинуло квартиру. Папа отвез его в деревню к бабушке, там он поселился в

сарае вместе с козами.

Среди деревьев показался стеклянный купол оранжереи. Ее зеркальная поверхность отражала синеву

неба и плюмаж редких белых облаков. Солнце щедро дарило свой свет, и раскаленное стекло его

удваивало, заставляя глаза щуриться. Мы проехали метров сорок, прежде чем кроны деревьев расступились

и дорога сделала поворот направо.

Автомобиль мягко остановился в метре от внезапно возникших перед нами кованых ворот.

41

Послышался тихий писк – и створки медленно поползли в разные стороны, приглашая проехать на

территорию оранжереи.

Здание представляло собой огромный стеклянный цилиндр, лежащий на боку и наполовину зарытый

в землю. Я поспешно вышел из машины, стремясь обогнуть ее корпус, чтобы открыть дверь даме. Кэрол,

догадавшись о моем желании проявить галантность, с улыбкой ждала в салоне авто.

На встречу к нам, жуя жевательную резинку и поправляя рукой куцый венчик волос грязно-рыжего

цвета, уже семенил худощавый охранник. Я поприветствовал его пожатием руки:

– Не закрывай ворота, Дэннис, с минуты на минуту подъедет оператор, его зовут Марк. Проводишь к

нам.

– Будет сделано, мистер Харт! – браво воскликнул парень, перекатив резинку за другую щеку.

Мы открыли стеклянную массивную дверь и очутились в самом что ни на есть райском саду.

Пожалуй, ни один, пусть даже самый дорогой, парфюм мира не мог бы соперничать с дивным благоуханием

этой оранжереи.

Сразу у входа росли адонисы. Ярко-красные, светящиеся лепестки, с практически черной серединой,

эффектно смотрелись на фоне ажурной зелени листьев.

– Кэрол, вам мама в детстве читала сказку «Аленький цветочек»?

– Ее мне рассказывала бабушка, – улыбнулась журналистка.

– Так вот, перед вами прообраз этого цветка. Это адонис, сорт называется «уголек в огне».

– Действительно, очень похож, – согласилась девушка.

Далее следовали астры самых различных сортов. Некоторые отличались утонченным

аристократизмом, другие поражали буйством оттенков махровых соцветий, третьи напоминали

фантастические игольчатые кораллы Большого Барьерного рифа из фильмов Кусто.