Александр Бачило - Проклятье диавардов (сборник) Страница 32

Он преданно хихикнул. Я вытер пот со лба и пролепетал срывающимся голосом:

— Собственно, нет.

Волк компанейски подмигнул мне:

— То-то я смотрю, ружья при ем нет! Стало быть, дровосек?

— Да нет, я… как бы это сказать…

— Угу, — он понимающе кивнул, — турист, значить.

Удовлетворенно покивав в сторону, он заявил:

— Слушай, турист, а ты знаешь, что ты мне, зараза, работать мешаешь? — Улыбка пропала с его морды. — Ты знаешь, что я из-за тебя, дурака, добычу верную упустил, эту, как ее… Красную Шапочку? А ты знаешь, дубина костлявая, че я из тебя за это сделаю?

Он стал медленно приближаться ко мне, неприятно показывая зубы. Я не знал, бежать, защищаться или просто закрыть глаза и потрясти головой. Так и подмывало осенить его крестным знамением.

Волк уже напружинился, готовясь к прыжку, как вдруг что-то звонко прожужжало над моей головой, и по всему лесу разнесся грохот выстрела. Вдалеке у поворота дорожки появилось облачко порохового дыма, и солнечный зайчик весело запрыгал на конце отполированного ствола.

Волк очень профессионально, как опытный десантник, боком сиганул с тропинки в траву, перекатился через спину и, оказавшись снова на ногах, в два прыжка скрылся в лесу. Я уже собирался, поблагодарив своего спасителя от всей души, выяснить наконец, куда я попал, но слова застряли у меня в горле. По тропинке, держа наперевес крупнокалиберный карабин “Медведь”, ко мне приближался мальчонка лет восьми!

Одет он был совершенно обыкновенно: красные сандалеты, коротковатые штаны и клетчатая рубашка без двух пуговиц. Словом, если бы не курящийся карабин в руках, мальчишка выглядел бы просто заурядно. Подойдя поближе, он остановился и, сощурив один глаз, стал пристально меня разглядывать. Затем, уперев карабин прикладом в землю, картинно вытянул руку и отвесил мне низкий поклон. Подумав еще минуту, он наконец заговорил:

— В общем так… м-м… Ой ты, гой еси, что ли, добрый молодец! Куда путь держишь и это… Дело пытаешь аль отдела… м-м… аль от дела… Чего от дела-то?.. Короче, поздорову ли?

Да, с былинным лексиконом у него было слабовато. Закончив свою речь, он облегченно вздохнул и стал ждать, что я на это отвечу. Хорошо, подумал я, раз уж вы втянули меня в эту дурацкую игру, попробуем сыграть по вашим правилам.

— Путник я, иду из стран дальних, заморских. А ты, витязь храбрый, кто будешь?

Храбрым витязем я его купил. Самодовольно ухмыльнувшись, он охотно ответил:

— Я Меткий Стрелок, Ясный Сокол. Иду по волчьему следу спасать Красную Шапочку. Да вот незадача, пришлось спугнуть зверя, а то бы он тебя съел. Правда, уговору про тебя никакого не было, так что я сначала и не знал, стрелять или не надо.

Вот тебе раз. Уговору про меня не было! А про девчонку в красном берете? Что ее волк съест — был такой уговор? Интересно у них тут получается.

— Слушай, — спросил я осторожно, — а волк в самом деле может съесть Красную Шапочку? По-настоящему?

— Не знаю, — он пожал плечами, — это уж как Венька решит.

Ага, опять Венька! Да что ж это за пуп земли такой? Раньше говорили: “На все воля божья”, а у них теперь — “Как Венька решит”. Напрямую спросить про Веньку я не решился. Неудобно стало. Эта личность представлялась мне такой величественной, что я боялся упоминать священное имя всуе. Все же, напустив на себя смиренный вид, я произнес со вздохом:

— Эх, увидеть бы мне Веньку, хотя бы одним глазком. Специально ведь иду из-за тридевяти земель…

Я хорошо понимал, как сильно рискую, пытаясь затронуть область, в которой совершенно не ориентируюсь. Но мальчишка нисколько не удивился.

— Чего проще, — сказал он, — пойдем со мной. Волка подстрелим — все равно к Веньке идти, узнавать, чего дальше.

Мы вошли в лес и побрели на некотором расстоянии друг от друга, чтобы охватить возможно большее пространство. Время от времени мы перекликались громким шепотом, от которого из-за кустов выскакивали зайцы и бросались наутек. Следов было множество, все они неправдоподобно четкие, как на картинке в учебнике природоведения, но волчьи среди них пока не попадались.

В одном месте я забрел в небольшое болотце и, прыгая с кочки на кочку, вдруг увидел среди камышей огромную лягушку, держащую во рту длинную стрелу с ярким оперением. Она сидела на большой коряге, неестественно закинув нога на ногу, и явно поджидала кого-то. Увидев меня, она выпучила глаза, открыла рот, и стрела с плеском шлепнулась в воду. “Мать моя!” — явственно произнесла лягушка и прыгнула в камыши.

Примерно через полчаса ходьбы деревья впереди расступились и показались поля и холмы. Я уже подумал было, что мы, наконец, выберемся из этого жуткого леса обратно к цивилизации, но сейчас же заметил городок, обнесенный частоколом, с резными воротами, с деревянными коньками на крышах, и понял, что это, пожалуй, продолжение.

У ворот городка я увидел пеструю толпу народа: девушки в ярких сарафанах с длинными косами, белобрысые парни в красных подпоясанных рубахах, ветхие седые старики с посохами. Увидев меня, вся эта толпа вдруг бросилась с радостными криками навстречу.

— Слушай, Меткий Стрелок, чего это они? — спросил я, оглядываясь, но мальчишки не было. Неужели удрал? Или этих испугался, в кустах сидит?

— Эй, ты где?

Между тем ликующий народ был уже совсем близко, слышался дружный шлеп лаптей. Старики, у которых непонятно, в чем душа держится, работали посохами, как при гребле на каноэ, и нисколько не отставали от остальных.

— Батюшка ты наш! — заголосил лидирующий дед, превосходящий меня по возрасту раз в пять. — Спаситель, надежа! Дождалися! — Он подбежал ко мне и рухнул на колени. Сейчас же подоспели остальные и окружили меня плотным кольцом. Они плясали, хлопались в ноги, кричали витиеватые здравицы и, наконец, подхватив меня под белы рученьки, повели в город.

Все эти люди произвели на меня странное впечатление. Они были как-то чересчур одинаковые, словно создавались сразу все скопом. Больше всего это сборище походило на массовку в кино, а город — на декорацию, Маленькие домики с резными украшениями казались только что выпиленными лобзиком и покрытыми олифой, нигде не было ни кучки мусора, улицы, несмотря на оживленное движение пешеходов, заросли густой муравой.

Триумфальное шествие, посвященное моему прибытию, завершилось на главной площади, у высокого моста, на котором чинно восседали князь с княгиней. Здесь сопровождающие лица расступились, и я предстал пред светлые очи. Странное дело, никого из них совершенно не удивлял мой костюм спортивного покроя, испачканные тиной туфли и стриженая шевелюра с проблесками паутины.