Виктор Цокота - Звезда бессмертия Страница 32

Приняв освежающий душ, Олег тихонько, чтобы не разбудить Татьяну, вошел в полутемный кубрик. Задраенные наглухо иллюминаторы не пропускали дневного света и только в левом углу от входа над столиком с телевизором-видеофоном и рацией дальней связи едва мерцала аварийка. Он прошел в самый конец кубрика, тихонько нагнулся над Таниной постелью, чтобы достать в шкафчике над нею полотенце. Нащупав в темноте ручку от дверцы шкафчика, хотел уже потянуть ее к себе, но вдруг замер, не смея поверить в реальность происходящего, едва сдерживая рвущийся из груди радостный вскрик.

Две теплые руки мягко обняли его за плечи. Совсем рядом с его лицом блеснули искристые глаза. И милый Танин голос, прерываясь от волнения, едва слышно выдохнул:

— Я так люблю тебя, Олежек, так люблю!

Он нашел горячие влажные губы, прошептавшие эти слова. Олег целовал их, замирая от счастья, гладил руками ее шелковистые, коротко остриженные волосы и все шептал:

— Повтори, повтори еще раз, что ты сказала…

И Таня с радостью повторяла:

— Люблю… Очень люблю!… Навсегда. На всю жизнь…

Казалось, время остановилось для обоих. Они то замолкали в нежных объятьях, переполненные любовью друг к другу, то говорили и говорили, как будто спеша высказать все, что накопилось в сердцах за долгие дни взаимного ожидания. Вспоминали их первую “Юлию”, утонувший в Русановском заливе акваланг.

— Я отведу ему самое почетное место в нашем доме, — улыбаясь, горячо говорил Олег. — Пусть все видят виновника нашего счастья, пусть знают, что это не просто два газовых баллона и набор резиновых и хромированных трубок, а самая дорогая наша реликвия. Если б не он, вряд ли судьба свела бы нас вместе…

— Тогда и “Юлию” надо поместить в нашем доме.

— Боюсь, не хватит места! — смеялась Татьяна. — Акваланг был только хорошим поводом, а настоящая наша сводня — маленькая наша яхта…

— Согласен, пусть будет и “Юлия”! — засмеялся Олег. — Мы повесим на стене над аквалангом большую ее фотографию в роскошной раме.

— Ты сдержал свое слово, милый, — ерошила девушка ему все еще мокрые после душа волосы. — Я сначала думала — сказка. А выходит — быль. Чудесная сказка-быль. И новая фантастическая “Юлия”, и ты, Олежек, и наша любовь…

Теперь уже она целовала его. Ласково, нежно, долго.

— А ведь мы так и не побывали с тобой тогда в русской драме, — вдруг вспомнила она. — И ты, наверное, всегда будешь уходить от меня вот так, надолго. Уходить, оставаться где-то с самим собой, со своими формулами и киберами…

— Что ты, Танюша, — замотал головой Олег. — У нас с тобой будет множество общих дел. Мы всегда будем делать их вместе! А в театр обязательно пойдем в первый же день, как только вернемся в Киев. И в русскую драму, и в оперный, и в музкомедию.

— Нет, — звонко рассмеялась она. — В первый же день мы пойдем к родителям — твоим и моим. Расскажем им все, попросим совета и их согласия.

— И к дедушке, — радостно подхватил Олег.

Протяжный и резкий звонок неожиданно прозвучал в кубрике. Настойчивый, требовательный. Аксенов срочно звал в рубку управления. Олег и Таня бросились туда.

— Гарькавый-то провидцем оказался, — тревожно моргая глазом, встретил их Андрей Иванович. — Поговорите с ним, — кивнул он на микрофон рации ближней связи.

Олег поднес к губам микрофон, спросил, что случилось.

— Час назад я на предельной скорости пошел вперед, — живо откликнувшись, проговорил Гарькавый. — Так, на всякий случай. Хотел сам проверить, не аукнется ли нам эта бурная встреча с “Юрием Гагариным”. И — как в воду глядел! Не иначе капитан метеора или кто-нибудь из команды передали о нашей встрече по рации. Кому же еще… И вот, извольте: возле шлюза настоящее столпотворение! На набережной весь город собрался, яблоку негде упасть. Благо выходной день! А на воде сотни лодок и катеров. Все встречают летающий тримаран. Даже лозунги успели написать. Вот, извольте: “Привет покорителям водного космоса!” Или еще: “Речным судам — скорость воздушных лайнеров!”. Просто напасть какая-то.

Он замолчал, потом тихо спросил:

— Что будем делать, Олег Викторович?

В голосе звучала растерянность.

Олег передвинул рукоятку фиксатора скорости в положение “стоп”. Потом посмотрел на Андрея Ивановича, на Таню и широко улыбнулся.

— Этой беде можно помочь, — спокойно сказал в микрофон. — Не волнуйтесь, постараемся все уладить.

— Часть катеров уходит вам навстречу, — с нотками все той же растерянности откликнулся подполковник. Может быть, задержать их?

— Не нужно. Передайте своим, чтобы все подошли к “Юлии”. Заберу у вас человек шесть-семь. Пусть будут в форме. А остальные пойдут к шлюзу на своих катерах. Вы оставайтесь у плотины.

Он несколько секунд помолчал, обдумывая в деталях дальнейшие действия. Потом снова решительно заговорил в микрофон:

— Переключите рацию на запасную волну. Слышите меня? Очень хорошо! Теперь слушайте дальше: тримаран в Светловодск не придет. Ушел обратно в Киев. Так и передайте начальнику шлюзовой службы Кременчугской гидроэлектростанции. Да так, чтобы побольше людей об этом узнало. А ваши десять катеров и один вспомогательный буксир идут дальше, в Днепропетровск. Встречайте всех нас минут через двадцать возле шлюза. Девять катеров и вспомогательно-ремонтный буксир. Как поняли меня?

— Понял правильно, — откликнулся подполковник. Вместо тримарана с сопровождающими катерами идут три отдельных марана, — весело скаламбурил и потом по-флотски четко повторил: — Есть встречать у шлюза девять катеров и ремонтно-вспомогательный буксир для дальнейшего следования вместе со мной в Днепропетровск!

Аксенов давно все понял. Он уже на корме. Ловко принимает и крепит концы, подаваемые с подплывающих катеров эскорта. Татьяна успела одеть спортивный костюм. И Олегу принесла такую же летнюю “олимпийку”.

— Оденься, офицеры идут.

В рубку один за другим поднялись два капитана и пять лейтенантов. Подтянутые, крепкие, рослые, они с трудом разместились в маленьком помещении и выжидающе смотрели на Олега.

— Даю вводную, — начал он привычными словами своего деда. (Захар Карпович часто именно таким способом пояснял внуку непонятные для него ситуации). Условный противник в засаде ожидает корабль типа тримаран. Наша задача — перехитрить его, пройти на виду неузнанными. — Он усмехнулся и продолжал по-деловому: — Возможности выполнения этой задачи следующие: поплавки отделяются от гондолы тримарана и превращаются в самостоятельные катера. На каждый нужно по два человека, кроме командира. Это позволит исключить всякие сомнения “противника” и одновременно даст возможность с полной нагрузкой провести ходовые испытания автономного плавания каждого из поплавков и гондолы. Палубы, думаю, следовало бы закамуфлировать — прикрыть брезентом.