И. Даль - Коэффициент интеллекта (сборник) Страница 33

Джосандр встал и решительным шагом отправился в гостиную, где по вечерам отдыхали бедняки.

Он спросит у них и узнает, чего ради Николай каждый день спускается в ад.

– О, Джосандр! – Хозяин улыбнулся и привстал с дивана. – Не ждали вас. Я думал, после такого… кхм, приключения вы весь вечер проведете в ванне, а затем сразу отправитесь спать – чтобы побыстрей забыть этот день… Хотя у вас же есть Хранитель, он всегда готов помочь. Вы его еще не просили?

Журналист помотал головой. Присел на краешек кресла, стоявшего напротив дивана, сцепил руки в замок и, встретившись взглядом с Николаем, выпалил:

– Почему? Почему вы работаете там? Неужели нет других вариантов?

Николай как-то странно посмотрел на своего гостя, а затем переглянулся с Натальей. Та пожала плечами и улыбнулась Джосандру. В ее глазах он вдруг заметил сочувствие.

– Какой это раз, Наташ? Я что-то со счета сбился. Кажется, третий с Нового года?

– Четвертый, Коль. Но у нас – первый.

– У нас да. Не везло как-то, – Николай усмехнулся. – Зато в прошлом году…

– Да уж, – его жена засмеялась. – Мне порой даже казалось, что я живу в гостинице.

Джосандр растерянно переводил взгляд с Николая на Наталью и обратно.

– Вам так хочется понять, о чем мы? – улыбнувшись, спросила женщина. – А что вы будете делать с этим дальше?

– Не надо, Наташ. – Николай приобнял жену. – Ты же все сама знаешь. Да, раз за разом одно и то же. Но вопрос задан, и мы, конечно, на него ответим. Пусть даже ответ… впрочем, погоди.

Он одним движением встал на ноги, шагнул к двери.

– Коля?

– Мне тут пришла в голову одна идея. Вдруг сработает?

Джосандр проводил Николая непонимающим взглядом, а затем повернулся к Наталье. Та подмигнула, но не произнесла ни слова, вместо этого кивнув в сторону двери.

Хозяин вернулся через несколько минут.

– Не сразу вспомнил, куда же дел эту штуку. Думал, в ящике – ну, знаешь, там, где диски, – а она оказалась у Левушки в игрушках.

Женщина засмеялась.

– Значит, наш сын успел и в твоих вещах навести порядок. Но что за штука, Коля? Мне-то интересно, а ты представь, каково Джосандру?

Николай принял загадочный вид и, совершив руками несколько пассов, вытянул левую вперед. Провел ладонью правой над сжатым кулаком, легонько дунул и раскрыл его.

– Коля!

– Да, Наташ, понимаю тебя. Погоди, не падай в обморок от испуга. Может, все не так уж страшно. Вот, Джосандр.

Николай протянул к нему руку, и журналист увидел продолговатый серебристо-голубой предмет с закругленными краями.

– Простите мне это маленькое представление. – Николай, став почти серьезным (только где-то в глубине глаз вспыхивали искорки недавнего озорства), внимательно смотрел на вконец обалдевшего и уже начинавшего сердиться гостя. – Сами понимаете, когда растет сын, то мало-помалу привыкаешь быть то клоуном, то волшебником, то супергероем, а порой – всеми ими сразу. К тому же все это – журналисты, вопросы, фильм – происходит с нами не впервые. Вот и поддался соблазну немного поиграть. Хоть какое-то разнообразие.

«…не впервые…»

Эти слова одним махом вырвали Джосандра из воспоминаний об играх с Мишалкой, в которых и Юлиоль любила принимать участие.

– То есть как не впервые? – вырвалось у журналиста. – Я же знаю…

– Нет, не знаете. Помните. А это в наши дни – разные вещи.

Николай сел на свое место, подался к журналисту.

– Джосандр, вы не первый из вашей братии, кто решил снять о нас, бедняках, – это слово он произнес с легкой издевкой, – фильм. И даже не второй. Вас таких только в этом году – трое уже.

– Четверо, Коль.

– Ах, да, точно. Четверо. А если мы возьмемся считать, сколько раз к нам приходили журналисты за все эти годы, то, боюсь, скоро собьемся со счета. И каждый раз вы появляетесь со словами: «Еще никто не снимал о вас фильм. Я хочу рассказать людям о вашей жизни, чтобы они захотели помочь». Ну, конечно, звучит это по-разному, но смысл именно таков.

– Не понимаю…

– Еще бы. Но поймете, это как раз не сложно. И даже запомните, тут тоже никакого фокуса нет. Тем, кто к нам приходил до вас, все это удалось, а вы уж точно не глупее их. Главное – потом не забыть. Вот в чем вся загвоздка. Но, кажется, я нашел решение.

Николай снова протянул к Джосандру свою недавнюю находку.

– Антиквариат, – с улыбкой сказал он. – Как и все мы. Хоть сейчас в музей… если, конечно, им нужен такой экспонат. Это, Джосандр, цифровая видеокамера. Она записывает то, что видит и слышит сама, а не ваши впечатления о событиях, как эти современные мемоаппараты. Она – независима. Объективна, если угодно.

– Коля, – повторила его жена, но уже куда тише, с какой-то усталостью в голосе.

– Да, Наташ, ты права, есть для нас в этом определенный риск. Но иначе ничего не сдвинется, солнышко. Понимаешь? Ни-че-го. Он поймет, поразится, захочет рассказать, чтобы помочь, вернется в их мир, весь воодушевленный, а наутро… будет делать фильм на основе того, что еще не забыл. И, конечно, не поверит своим же собственным съемкам – ведь в его воспоминаниях такого уже нет. А тут… тут будет с чем сравнивать. Появятся вопросы…

Николай помолчал.

– Впрочем, думается мне, ничем таким важным мы не рискуем, Натуль. Ну, найдут видеокамеру. И что? Оно им надо – с нами связываться? Гораздо проще оставить все Хранителям. Ну, может, чуть поторопить их. Сомневаюсь, впрочем. Брожение в умах – это даже на руку. В установленных границах, конечно. Разнообразие, знаешь ли. Такого-то ведь точно раньше не было. Новое, понимаешь, слово. – Николай улыбнулся, но на дне его глаз Джосандр заметил печаль. – А потом Хранители возьмутся за работу – и все, дело в шляпе, без шума и пыли. Журналисты снова готовы снимать, зрители – смотреть, а бедняки… а бедняки – принимать гостей. А обидишь нас – как потом этих сюда присылать? Как народу зрелище обеспечивать? Мы-то ведь, заразы такие, все помним.

Его жена, не удержавшись, хихикнула, а затем обняла мужа.

– Делай, как знаешь, любимый. Знаешь, оказывается, порой так здорово быть заразой!

Джосандр, о котором хозяева на время позабыли, переводил взгляд с Николая на Наталью и обратно, пытаясь хоть что-то понять из их, по его мнению, совершенно бредового диалога.

Раздражение, которое впервые дало о себе знать с минуту назад, снова тяжело заворочалось внутри, обдирая душу жесткими шершавыми боками.

«Розыгрыш какой-то! Глупый, идиотский розыгрыш! Ничего не могут добиться в жизни, вот и мстят тем, кто смог!»

Журналист вскочил, шагнул к двери. Больно нужен ему этот цирк! Пусть кому-нибудь другому!.. А он-то еще думал, как им помочь, сочувствовал! Дурак! Сегодня же, сейчас же прикажет Хранителю…

– Джосандр, постойте! – перед ним возник Николай, загородил собой выход из комнаты. Положил гостю руки на плечи, легонько сжал пальцы. – Простите. Мы увлеклись. Надо было сразу перейти к делу. Я прошу только об одном: выслушайте нас до конца. И тогда вы поймете, почему мы так себя ведем. А там уж судите, как вам будет угодно.